Идеи и интеллектуалы в потоке истории

Розов Николай Сергеевич

свою книгу (сам Луман заимствовал идею у чилийского биолога и

философа Матураны). Фукс также берет на вооружение, наряду с

сетевым и организационным подходом, лумановскую теорию систем,

но вычищает из нее эссенциалистское содержание, с энтузиазмом

развивает начатую Луманом и Ирвингом Гофманом деконструкцию

целостности и самости человеческой личности (видимо, этот аспект с

наибольшим раздражением будет воспринят отечественной интеллектуальной

общественностью,

воспитанной на благонамеренном гуманизме и персонализме).

Под наблюдением понимается любое познавательное отношение,

выходящее за пределы не только философского и научного, но также

человеческого повседневного опыта и даже восприятия окружающего

мира животными. Например, по Фуксу, иммунная система всякого

организма также является наблюдателем, но с очень простым миром,

содержащим только два элемента: опасное для организма и

безопасное.

Социолог выступает в качестве наблюдателя за наблюдателями —

наблюдателя второго порядка. Если наблюдатели первого порядка, как

правило: «реалисты», то наблюдатели второго порядка —

«конструктивисты» [Fuchs, 2001, p. 25]. При этом наблюдатели

второго, третьего и прочих порядков не имеют принципиальных

преимуществ перед первичными наблюдателями: они также

локализованы во времени и пространстве, зависимы от своих

сообществ и сетей, особенно от тех, кому они адресуют свои тексты.

Такой подход выигрышно отличается как от мифического кантовского

трансцендентализма (до сих пор не преодоленного в философии,

несмотря на старания марксистов и экзистенциалистов), так и от

некритично принимаемой философемы о высоких достоинствах

57

рефлексии и об абсолютном априорном преимуществе рефлексивной

позиции над нерефлексивной.

По своей широте и смыслу отношение наблюдения во многом

напоминает «опыт» в традиции философского эмпиризма, причем

Фукс и не скрывает своей эмпиристской и сциентистской

направленности. Преимущество категории Фукса в том, что

отношение и ситуация наблюдения не позволяют отвлечься от того,

кто наблюдает, где, когда, в каком социальном окружении, с каким

историческим прошлым и т. д. Об опыте же можно было рассуждать,

отвлекаясь от этих «частностей».

Здесь нет возможности излагать и обсуждать все рассуждения

Фукса о человеке, обществе и культуре, которые он делает через

призму сравнительной теории ситуаций наблюдения. Нас будут

интересовать только наиболее общие аспекты, касающиеся сущностей

(недаром книга Фукса называется

« Против эссенциализма») и

социологической отмены философии.

Отношения и вариации

вместо сущностей и принципиальных дилемм

Традиционные философские сущности имеют свои ипостаси

в аналитизме и логике: натуральные, или естественные, виды

[Quine, 1992; Van Brakel 1992] и твердые десигнаторы [Kripke, 1980].

Наибольшие затруднения в отношении натуральных видов Фукс

видит в полном отсутствии согласия относительно их природы и

в исторической изменчивости. Каждый школьник знает, что

окружающие нас вещи являются временными агрегатами очень

мелких частиц — молекул и атомов, но и последние состоят из совсем

уже мелких частиц. Может быть, последние могут претендовать на

роль натуральных видов и твердых десигнаторов? Такая гипотеза

высказывалась весьма крупным авторитетом в аналитической

философии — Куайном; на него и направляет Фукс острие своей

социологической критики.

«Куайн признается, что его “пробная онтология до сих пор состоит из

кварков и их составляющих, также классов таких вещей, классов таких

классов и т. д., вплоть до очевидности обратного (pending evidence to the

contrary - выделено С.Фуксом )”

[Quine, 1992, p. 8]. Если бы Куайн продвинулся немного дальше

в растворении эссенциализма по направлению к социологии, он понял

бы, что его физикалистская и редукционистская “онтология” не

является онтологией вообще, а есть лишь особая ниша довольного

малого, хотя и влиятельного, сектора науки — физики

<элементарных> частиц. Физикализм — это “региональная” онтология

физики. Остальной же мир, включая некоторых физиков, продолжает

верить в Бога, гороскопы, предсказания погоды, любовь, чизбургеры и

телевидение. Если бы современное общество вообще было совместимо

с какой-либо подлинной онтологией, она была бы онтологией не

58

физики частиц, но онтологией здравого смысла, в которой значимыми

целостностями являются не кварки, а “философский факультет

Гарвардского университета”, “семья Куайнов” и “автомобильное

движение в Бостоне”».

Таким образом, Фукс в целом согласен с тезисом социологического

реализма в версии Коллинза о том, что принимать в качестве

реальности следует, прежде всего, объекты внешнего соразмерного