Иди и не греши. Сборник
Шрифт:
— Помоги же мне! — рявкнул на него Миша.
— Я не могу, — пробормотал тот, чуть не плача.
Настя вырвалась и вскочила.
— Не смейте подходить ко мне, — воскликнула она, подхватив один из стульев. — Учтите, я пойду в местную полицию и все расскажу…
— Иди, иди, — кивнул Миша, все еще тяжело дыша после своего первого приступа. — Там тебя оттрахают еще покруче… Не знаешь ты турков, дура!..
— Ну, если у них возникнет возможность арестовать сразу целый автобус проституток,
Миша покачал головой и посмотрел на нее с раздражением.
— Зачем ты вообще сюда ехала, а?
— Я не просила везти меня сюда, — заявила Настя.
— Смотри, — сказал Миша. — Ты меня выведешь из себя… Продам тебя туркам, честное слово… Доказывай потом, кто ты такая!..
— Вообще-то он прав, — сказал извиняющимся тоном Веня. — Почему бы вам не попробовать поработать по женской линии? Как я понял, вы уже были замужем, наука это нехитрая…
Настя посмотрела на него с негодованием.
— Я лучше умру, — сказала она.
— И помирай, — согласился Миша.
Он поднялся, ощупывая расцарапанное лицо.
— Эту тварь больше не кормить, — распорядился он. — И бабам скажи, чтобы ничего ей не носили.
— Да, я скажу, — пообещал Веня.
Миша ткнул пальцем в Настю и прошипел:
— На коленях приползешь, сволота недоделанная…
Он в раздражении открыл дверь и вышел. Веня поспешил за ним.
А Настя, закрыв за ними дверь на ключ, села на кровать и горько расплакалась.
Полдня она просидела в одиночестве в своей комнате, читая псалтырь, и только в пятом часу осмелилась выйти в коридор, чтобы дойти до туалета. В коридоре было тихо, и она успокоилась, но около самого туалета рядом неожиданно возник молодой турецкий офицерик и, немедленно затянув ее в свой номер, повалил на кровать. Настя опомниться не успела, как он уже задрал на ней юбку, торопливо расстегивая брюки. Она вскрикнула, оттолкнула его и, вырвавшись, бросилась вон. Офицерик с руганью побежал за нею.
В коридоре, недалеко от лестничной площадки, он догнал ее, прижал к стене и принялся хлестать по щекам, произнося какие-то ругательства на турецком. Настя попыталась выскользнуть, он снова схватил ее и, когда она оттолкнула его, он споткнулся и покатился вниз по лестнице. Настя убежала и заперлась в своей комнате.
Инциндент имел свои последствия. Администрация гостиницы заявила протест Мише Дадиани и сорвала с него приличную сумму в качестве отступной выплаты, заставив их при этом немедленно убираться вон. Миша и сам предпочел уехать, потому что среди турецких военных стали зреть самые агрессивные намерения. Вечером все поспешно собрались, сели в автобус и уехали, сопровождаемые проклятиями местных жителей и ругательствами мальчишек, которые бежали по
— Итак, — объявил Миша в дороге. — Выходка этой суки обошлась нам в пять штук баксов. Что будем делать?
Девушки возмущенно загомонили.
— Выкинуть ее на хрен! — воскликнула одна.
— Выбросить ее на дороге! — поддержали другие. — Пусть сама выбирается!
Настя подавленно склонилась.
— А я предлагаю продать ее, — сказала Магдалина. — В прошлом году мы одну такую дуру продали в тюрьму. За хорошие бабки!..
— Это интересное предложение, — ухмыльнулся Миша.
— Вы что, с ума сошли, — зашептал ему Веня. — Это чревато полным развалом всей организации!..
— Она мне надоела! — воскликнул Миша.
— Если вы ее продадите и об этом узнают, — стал объяснять Веня, — то кто тогда захочет с нами поехать?
Миша вздохнул.
— Ладно, — сказал он. — Пусть убирается, и все!..
— Куда она отсюда уберется? — хмыкнул Веня. — Это верная погибель!
— А мне плевать, — ответил Миша. — Шурик, тормози!
Автобус остановился на пыльной вечерней дороге, и Миша приказал:
— Эй, ты!.. Выматывайся на хрен!..
Настя без слов поднялась, взяла свою сумку и пошла к выходу. Она еще не знала, как она будет выбираться из этого кошмара, но ей почему-то хотелось поскорее покинуть автобус. Одна из девушек подставила ей подножку, другая дала пинка под общий смех.
— Погоди, — сказала вдруг Изольда, поднявшись. — Я с тобой пойду!..
— Ты? — удивился Миша. — Ты чего, Изольда? Паскудину эту пожалела?
Та, ни говоря ни слова, подхватила свой баул и пошла за Настей к выходу.
— Стой, — рявкнул Миша, становясь на ее пути. — За тебя деньги уплачены!
— Отойди, — огрызнулась Изольда тихо, но яростно.
Миша отстранился, и она прошла мимо него.
Автобус уехал, и две девушки остались посреди дороги.
— Зачем ты? — спросила Настя.
— Да тебя тут зарежут через полчаса, — буркнула Изольда.
— А с тобой не зарежут? — улыбнулась Настя.
— Со мной не зарежут, — буркнула Изольда. — Пошли…
Она двинулась по дороге, и Настя поспешила за ней.
— Куда?
— Знаю я эти места, — сказала Изольда. — Не волнуйся, подруга, выберемся.
И они пошли в наступающую ночь.
9
Автобус уже отъехал достаточно далеко, как вдруг Веня не выдержал и воскликнул:
— Шура, останови!
Тот тормознул автобус, повернулся к Вене и усмехнулся:
— Приспичило, что ли?
— Миша, давай выйдем, поговорим, — потребовал Веня. Миша удивленно на него посмотрел, усмехнулся.