Иди и не греши. Сборник
Шрифт:
— На Москву электричка давно ушла?
— Так уж минут десять, — ответила кассирша, широко зевнув.
Они вернулись к машине.
— Облом, — сказал Додик. — Все, Хосе, звони Маэстро. В Москве мы ее не отловим.
— Я не собираюсь звонить Маэстро, — сказал Великанов жестко. — Чего ты запаниковал, Додик? Бумаги у этой девицы, и мы знаем, куда она направляется.
— Откуда мы это знаем? — мрачно спросил Леня.
— Телефон! — сказал Великанов. — Телефон, по которому звонил Алик! В Москве я узнаю, где он
— А потом что?
— Потом все, — сказал Великанов. — Нам некуда отступать, парни! Мы там всех на уши поставим, но бумаги добудем! Понятно?
Они переглянулись.
— Вообще-то, понятно, — протянул Додик.
— Можно засаду у дверей организовать, — подсказал Артур.
— Можно, можно, — усмехнулся Великанов. — Главное, чтобы не психовать. Если до Маэстро дойдет, что мы потеряли и деньги, и бумаги, то жить нам после этого ровно столько, сколько надо, чтоб нажать курок.
— Это верно, — кивнул мрачно Додик.
— Тогда вперед! — провозгласил Великанов.
Они сели в машину и тронулись с места.
Из милицейской машины, что стояла здесь же на небольшой площади у станции, их отъезд заметили и немедленно доложили по служебной связи.
— Предположительно, это джип «Чероки», номер Б 612 АР 77 — Москва.
— Принято, — отозвался диспетчер. — Всем постам! Задержать для проверки документов джип «Чероки» номер Б 612 АР 77. Предположительное направление — выезд на Ленинградское шоссе.
На посту ГАИ, расположенном в том месте, где дорога от райцентра как раз выходила на Ленинградское шоссе, это оповещение услышали минут за пять до того, как увидели приближающийся джип.
— Едут, Петрович, — сказал молодой лейтенант своему старшему товарищу. — Ну, что, будем тормозить?
— Попробуем, — с кряхтением отозвался тот, подхватывая свой короткоствольный автомат.
Они спустились вниз, где неподалеку стоял БТР, у колес которого присели парни из ОМОНа в пятнистой форме.
— Едут! — крикнул им Петрович.
Те поднялись, подошли.
— Крутые, что ли? — спросил с опаской один.
— Да, вроде, — отозвался лейтенант. — Кто еще на таких машинах ездит?
— Может, мы их сразу из крупнокалиберного остановим, — предложил ОМОНовец.
— Да погоди ты, — сказал ему Петрович. — Они еще и преступления не совершили. Документы надо проверить, и все дела.
— Оружие на изготовку! — приказал лейтенант.
Он вышел с жезлом останавливать джип, а ОМОНовцы с Петровичем нервно сжали автоматы.
Леня первым заметил, что их собираются останавливать, и выругался:
— От, суки!.. Хосе, нас тормозят!
— И что? — спокойно сказал Великанов.
— Чего ты всполошился, Ленечка? — рассмеялся Додик, который сидел рядом. — Мы чисты перед законом, как новорожденные младенцы.
— Да? — покосился на него Леня. — А вдруг
— Типун тебе на язык, — буркнул Великанов. — Нет, я думаю, это слухи о милиционерах дошли до местных мусоров, вот они и заинтересовались. Теперь мы туристы, понятно?
— Как ясный день, — подтвердил Додик.
— Так что, тормози, Ленечка, — сказал Великанов. — И никаких претензий.
Леня вырулил на обочину рядом с лейтенантом и выбрался из машины.
— В чем дело, командир? — спросил он вполне добродушно. — Я же водитель-ас, меня уже три года никто не тормозит.
— Проверка документов, — сказал лейтенант сухо.
Леня подал ему все свои документы и спросил:
— Ловим кого, что ли?
— Ловим, — отозвался лейтенант, обходя машину кругом.
Петрович с одним из ОМОНовцев приблизились, не опуская автоматы. Додик тоже выбрался из машины и закурил.
— Что, служивые? — спросил он весело. — Много бандюг поймали?
— До полного счета как раз четверых не хватает, — буркнул Петрович.
Додик рассмеялся.
— Не, командир, — сказал он. — Мы самые законопослушные граждане, можно сказать.
Лейтенант заглянул в салон, где на заднем сидении сидели Великанов и Артур.
— Документы предъявите, — потребовал он строго.
— Нет проблем, — сказал Великанов и протянул ему паспорт.
Тот прочитал:
— Хусаинов Ильгиз Мусаевич, да?
— Да, — отвечал «Великанов».
— С Кавказа, что ли? — поинтересовался лейтенант.
— Побойся Бога, командир, — рассмеялся Хосе. — Разве я похож на лицо кавказской национальности? Я москвич в пятом поколении, с Самотеки. А то что папочка мой из татар, это его проблемы, ведь так?
— Так, — отвечал лейтенант и отдал паспорт.
Когда он проверил паспорт у Артура и отошел, тот спросил:
— А ничего, что мы тут засветились? В МУРе, небось, нас знают, могут прослышать, что мы тут делали?
— Предъявлять ментам липу, это самое гиблое дело, — сказал со вздохом Хосе. — А если и засекут, то отболтаемся.
Леня с Додиком сели в машину, и они двинулись дальше.
Сама же Настя Романишина в это время ехала в электричке, читала псалтырь и думать не думала о том, что ей еще предстоит пережить. Главное, чему она научилась за долгое время проживания в монастыре, так это во всем полагаться на Бога.
3
Погода в Москве в этот день выдалась совсем летняя, хотя наступил лишь май месяц, и было жарко. Выйдя на перрон Ленинградского вокзала, Настя даже осмелилась снять куртку и повесила ее на ремень сумки. В своем темном платке и юбке едва не до пят она вполне походила на богемную девицу, каких в Москве было предостаточно, и потому особого внимания на нее никто не обращал.