Идол
Шрифт:
– Я привык к тому, что меня не узнают, - говорю ему, пока мы пьем пиво.
– Я тоже, - он смотрит на пустую сцену.
– Мне это типа нравилось.
– Но ты всё равно хочешь вернуться.
– Должно быть, я ненасытен относительно поклонения, - Уип встречается со мной взглядом.
– А ты?
Я размышляю над этим в течение секунды. Скучал ли я по своим фанатам тоже? В моих руках и позвоночнике появляется странное напряжение. Я бросаю взгляд на сцену, и мое сердце стучит быстрее.
– Я скучал по этому.
Я не упоминаю
– Ага, - он делает глоток.
– А по всему остальному? Сейчас я чувствую себя старым.
На это мне приходится рассмеяться.
– Старым и скучным.
– Возможно, - парень качает головой.
– Мне хочется чего-то настоящего. Вернуться в то место, где мы были, когда написали "Апатию".
Место истины. У меня было такое с Либби. Я чувствовал это, когда мы пели. И я хочу вернуть это чувство. Хочу вернуть это рядом с ней. Делает ли это меня эгоистичным? Не знаю. Но груз сожаления давит мне на плечи. Я отступил, дал ей пространство. И это кажется ошибкой.
А я натворил немало ошибок в жизни. Ставлю бутылку на барную стойку, ощущая кислоту в животе.
– Хочу, чтобы ты послушал песни, что я написал, - говорю Уипу.
– Думаю, их можно сочетать с тем, над чем работали вы с Райем.
Уип медленно улыбается.
– Мы сделаем это? «Килл-Джон» перезагрузится?
Предвкушение, словно приятное жужжание, лижет меня языками изнутри. Больше ни капли сожаления. Стремительно движемся вперед.
– Ага, мужик. Сделаем.
Либби
Я погрязла в вечеринке жалости к себе, лежа в одиночестве на диване и глядя в потолок, когда кто-то постучал в дверь. От этого мое сердце моментально пускается вскачь, и, стыдно признаться, но мне нужно, чтобы это оказался Киллиан.
Однако несмотря на данную потребность, я долго сижу на месте, пытаясь остановить дрожь.
Еще один стук раздается в тишине дома. Мои ноги подкашиваются, когда направляюсь к крыльцу. Снаружи, на подъездной дорожке, стоит арендованный автомобиль. Во рту пересыхает, ладони потеют. Они скользят по ручке, когда я открываю дверь.
Разочарование отправляет мое сердце лететь с парашютом к животу.
– Какого хрена вы двое здесь делаете?
Скотти бросает на меня пустой взгляд, пока разговаривает с Бренной.
– Я думал, Киллиан говорил, что она застенчивая.
Застенчивая? Вот какой Киллиан видит меня? Он, вероятно, назвал бы меня отшельницей, что недалеко от истины. Я привыкла наслаждаться этим, но теперь осознаю, как глупо было скрываться от жизни.
– Застенчивая не значит немая, - возражаю я.
– Или глухая. Попытайтесь обращаться ко мне, а не к своему помощнику.
– Я люблю ее всё больше с каждой новой встречей, - говорит Бренна, ярко улыбаясь.
– Она словно маленькая Кейт Хадсон. Только
– У вас двоих развилась капелльная дискуссия, которую кому-то стоит прокомментировать? (капелла в смысле коллективного действа – прим. пер.)
Идеальные губы Скотти изгибаются.
– Капелльная? О чем ты болтаешь?
Бренна фыркает.
– Она милая. Нет, - отвечает она, обращаясь ко мне слишком громко.
– Мы привыкли выступать сольно, детка.
Она ударяет мое бедро своим, проходя в дом. И делает это так просто, что я даже и не думаю ее останавливать.
К счастью, у Скотти есть немного манер, и он наклоняет голову.
– Вы и вправду не захотите, чтобы она сама бродила по дому без присмотра, мисс Белл. Могу я войти?
– Если вы можете контролировать Вот Эту, тогда входите.
Бренна уже налила три стакана холодного чая, а теперь роется по кухонным ящикам в поисках бог знает чего.
– Где твои печеньки?
– бормочет она, открывая буфет.
– На таких кухнях, как эта, всегда найдутся печеньки. Я видела это по телику.
– У меня есть крекеры, йогурт и очень острые ножи, - я отгоняю ее.
– Нет печенья?
– она прикладывает руки к груди.
– Я ждала их весь день.
– Жаль, что разочаровала, - у меня почти нет еды в доме: не хотелось есть. Сама в шоке.
Но так как мое гостеприимство требует действий, я ставлю напитки на поднос и приглашаю ребят в гостиную. Скотти и Бренна следуют за мной. Через минуту мы сидим, попивая холодный чай в напряженном молчании. Ну, вернее мы с Бренной. Скотти не прикасается к своему стакану, просто подозрительно глазеет на него. Мне хочется сказать ему, что там нет отравы. Но опять же, части меня нравится идея о том, что он опасается данной возможности.
Опуская свой стакан, я устраиваюсь поудобнее в кресле.
– Тогда ладно. Зачем вы здесь?
Почему с ними нет Киллиана? Я скучаю по нему так сильно, что больно дышать, а их присутствие делает всё еще хуже.
Выражение лица Скотти начинает искажаться, словно мужчина подавился чем-то гадким. По крайней мере, он не может винить мой чай. Бренна, с другой стороны, начинает ржать. Сильно.
Скотти бросает на нее уродливый взгляд и наклоняется вперед.
– У Киллиана есть для тебя послание.
– Послание?
– мое сердце достигает предельной скорости, а разум резко тормозит до полной остановки.
– Что это, на фиг, означает? Мы в пятом классе? Почему он просто не позвонил мне?
Уголок глаза Скотти дергается, а Бренна громко откашливается в руку. Слезы формируются под ее очками в стиле кошки.
– Да, - выдавливает сквозь зубы Скотти.
– Это было бы логично, - его глаз еще сильнее дергается.
– Однако мы здесь, чтобы доставить это...
– Это телеграмма в виде песни? Потому что в данном случае это того бы стоило.