Идти на ощупь

Бурцева Полина Евгеньевна

Ему тоже было страшно. У нее двое детей. Ну хорошо, что хоть мальчишки. С девчонками он бы, точно, не справился. И мама. Теща всегда казалась ему странноватой Она мыла помидоры с мылом, носила волшебный браслет от всех болезней и никогда не ездила на маршрутке, только на автобусе, так как водителями маршруток берут исключительно наркоманов. Алексей воспринимал это как неизбежность. Разве бывают нестранные тещи? Но то, что рассказала Нина, не укладывалось у него в голове. Готов ли он взвалить все это на себя? Конечно готов. Другой вопрос: хочет ли она, чтобы он это делал. Восемь лет его

не было в ее жизни, и она как-то справлялась. То, что Нина обратилась к нему за помощью, совершенно не значит, что она готова принять его обратно. Может быть, это была просто минутная слабость, и завтра она опять вернется к своей устоявшейся жизни, к детям, к матери, возможно, даже помирится с мужем. Все-таки он отец ее сыновей. А он и дальше будет ходить на работу, слушать, как воркует со своей Ларой его начальник, и так и не решится удалить из записной книжки ее номер.

Нет, Нина не из тех, кто прощает измены. По крайней мере, та, "его" Нина. И он не собирается уступать ее этому засранцу. Проблемы следует решать по мере их поступления. Завтра же утром он позвонит одному знакомому из "Гражданской экспертизы". Ну и неплохо бы лично побеседовать с героем-любовником. Может, обойдемся без экспертиз. Просто объясним гражданину, что так делать нехорошо. Как же, половину квартиры ему, сейчас, разбежался.

Нина отстранилась.

* Ладно, Леш. Спасибо тебе за все: за поддержку, за совет, за вафли. Я все поняла. Буду доказывать, что ремонт стоил копейки, - бормотала она, пятясь в сторону входной двери.
– Я пойду, а то пацаны у соседки на кушетке уснут, потом переносить их придется, а они у меня уже, знаешь, нелегенькие.

* А ты не переноси, пусть до утра спят, - ответил он, крепко ухватив ее за запястье.

Руки у нее были холодными и едва заметно дрожали. Глубокая царапина проходила от костяшек пальцев к локтю. Ногти коротко пострижены, а ведь раньше она не выходила из дома без маникюра. Темные волосы до плеч. Алексей все гадал, сколько понадобится времени, чтобы они отросли, как раньше. Старое, хорошо знакомое платье. Черное с осенними листьями. Застежка сзади все так же заедала. Он с силой дернул за нее, и ткань треснула. Застежка со звоном упала на паркетный пол. Да и черт с ней. Черт с ним со всем. Будем решать проблемы по мере их поступления.

18.

* Ну не так уж все и страшно, - заключил Пашка, окинув взглядом Сонину квартиру.
– Нужно будет, конечно, кое-что подремонтировать, но, в целом, достаточно хорошей уборки. Диван только жалко, выпотрошили весь. Но ты знаешь, я в школе работаю, так у нас трудовик мебель реставрирует. Из старых советских развалюх, которые даже на помойку со скрипом принимают, делает отличные вещи. Я с ним поговорю, тут у тебя прям простор для подобной деятельности.

* Мне сейчас только реставрации мебели не хватает, чтобы с голоду помереть.

* Да брось. Он хороший мужик, денег с тебя не возьмет. У него просто хобби такое. К тому же, я ему помогу. А помереть с голоду мы тебе не дадим. То есть вам.

* Мы это кто?!
– с вызовом спросила Соня.
– Ты со своей учительской зарплатой, или твой друг с пособием по инвалидности, или, может быть, соседка-пенсионерка? Или деньги

у вас все-таки есть? Это вы этих головорезов грабанули, а теперь откупиться от меня хотите своей помощью? Чтобы шума не поднимала. С чего ты взял, что мне твоя помощь вообще нужна? Ходишь здесь, хозяйничаешь, планы строишь и распоряжения отдаешь!...

Она захлебнулась рыданиями. Малышка в переноске заворочалась и закряхтела. Скворцов подошел к Соне вплотную. Она беззвучно замахала на него руками, будто он собирался наброситься на нее. Но Пашка только крепко взял ее за плечи и усадил на изуродованный диван. Сел рядом и, не отпуская, стал дожидаться, пока она успокоится. Когда рыдания стали тише и реже, он ответил:

* Я с того это взял, что помощь тебе действительно нужна. Да, в школе маленькие зарплаты, тетя Тома пенсионерка, да и Влад - понятное дело, не олигарх, но втроем мы можем тебе помочь. Потому как мы люди, вот и все.

Соне стало стыдно за свою выходку. Она помолчала, вытерла тыльной стороной ладони покрасневший нос и виновато посмотрела на Пашку.

* Это мне еще соседи помогли мебель расставить. Тут вообще бедлам был, все валялось как зря. Шкафы поперек комнаты лежали, все полки из них повывалились. Вещи вперемешку с битым стеклом. Я большую часть собрала, но ходить босиком тут все равно еще нельзя.

* А как же соседи, не слышали, когда тут все громили? Шкафы летят на пол, посуда вдребезги, а бдительные граждане даже полицию не вызвали?
– удивился Пашка.

* Да здесь ведь почти никто уже не живет. Дом старый, барачного типа, подлежит сносу. Почти всех расселили. Осталась только я, мой сосед по площадке, но он глуховат, да две бабульки в соседнем подъезде. Нас пока не трогают только потому, что во время курортного сезона нельзя ничего сносить. А в октябре уже точно попросят, с вещами на выход. Должны что-то дать взамен, но что это будет, мне даже подумать страшно.

* А ты раньше времени не бойся. У меня одному знакомому взамен снесенной квартиры трешку дали в новом доме. Может, и тебе аппартаменты в ЖК дадут.

* Ага, а потом догонят и еще дадут, - мрачно усмехнулась Соня.

* Ладно, не будем о грустном.

Скворцов вдруг протянул руку и щелкнул ее по носу. Соня ошалело уставилась на него.

* Начнем расчищать плацдарм, - как ни в чем не бывало продолжил он.
– Я собираю все, что валяется, перетряхиваю и протираю, чтобы не было стекла, а ты расставляешь по местам. Потом подклеим надорванные обои и все здесь вымоем. Да, и еще нужно что-то все-таки сделать с диваном. Хотя бы на первое время. Ты как спала-то на нем прошлой ночью?

* А я не на нем спала. У Темки спальный мешок есть, то есть был. То есть... Ну в общем, я его на полу постелила и спала.

* Да уж, - Скворцов почесал в затылке.
– У тебя шило есть?

* Кажется было где-то, - ответила Соня.

Она стала ковыряться в куче вещей, сваленных перед стенным шкафом и вскоре извлекла оттуда большую "цыганскую" иглу, воткнутую в моток толстой нити.

* Это подойдет?

* Отлично!
– ответил Скворцов.

В этот момент из люльки донесся детский плач. Сначала тихий, а потом все громче и громче.