Идти туда, где ты
Шрифт:
– Ааа… это я тебе заказал…
Алиса понюхала, сделала глоток.
– Вкусно! – одним махом выпила половину и запоздало провозгласила тост: - С днем рождения!
– Спасибо, принято, - буркнул Никита, открыл коньяк и плеснул в стакан. – Может, тебе домой надо?
– Не надо, - отмахнулась она, допивая коктейль. – Твое безудержное веселье…
Алиса отвлеклась на пробегающего мимо официанта.
– А принесите, пожалуйста, такое… голубое…
Озадачиваться не входило в обязанности вышколенной обслуги.
– «Голубая
– А она голубая?
Официант кивнул.
– Тогда ее, - довольно подтвердила Алиса заказ и повернулась к Никите. – Можно же, да?
– Можно, - в замешательстве разрешил Логинов. Понятливый официант быстренько упорхнул, и Ник хмуро взглянул на Алису. – Могу еще коньяком поделиться.
– Нет, - заявила она. – Тебе сегодня не положено делиться. Тебе сегодня положено подарки загребать.
– С подарками сегодня скудно. Как и с настроением.
– Надо с этим что-то делать!
Ее несло. Несло как никогда раньше. Но и мишенью в игре никогда раньше она не была. Появился официант, поставил перед ней высокий стакан с голубым напитком, в клубных огнях казавшийся фантастически нереальным.
Не давая себе возможности подумать, Алиса сжевала дольку лимона, украшавшую коктейль, и неожиданно прижалась губами к губам Ника. Те дрогнули и раскрылись, а его руки автоматически легли ей на талию. Условный рефлекс, выработанный многолетней практикой. И разумеется, все его чувства, в том числе и чувство предосторожности, были в данный момент слишком заняты Алисой, чтобы заметить хоть краем глаза, как в зал клуба вошла его владелица. Госпожа Макарова Валентина Павловна. И имела удовольствие лицезреть этот их милый тет-а-тет буквально с порога. Помещение было полукруглое, а Логинов устроился как раз по центру и чуть на возвышении.
Макарова сглотнула и, так и не замеченной, чуть приподняв подбородок, прошествовала в сторону бара, где и устроилась – по всей видимости, в засаде.
Между тем, Ник уже сам раздвигал языком губы Алисы, чувствуя все нарастающее возбуждение, и ждал, как она отзовется на его поцелуй. Она прикрыла глаза, но лишь на мгновение. Почувствовав, как начинает кружиться голова, тут же открыла их снова. И теперь видела перед собой темные провалы глаз Никиты, никогда прежде не видя их так близко. Испугавшись, подумала, что самое время остановиться. И понимала, что не остановится.
Назло! Им всем, оставшимся в старой захламленной квартире в Кузнечном переулке.
Через мгновение Никита уже потянул ее на себя, намереваясь пересадить к себе на колени, как вдруг вздрогнул и замер, не понимая, что происходит, что он делает, и главное – что делает она. А потом медленно отстранился, облизнул горящие губы и севшим голосом произнес:
– Как-то не по приколу быть лекарством. Что он сделал?
– Он? – переспросила Алиса. – А ты сам?
– Ну ты ж ко мне сюда от него прискакала. И он не мог тебя так просто отпустить. Поругались?
– Поиграть захотелось, - сказала Алиса и смотрела
Никита будто тонул в нем. Грохотал клубняк, вокруг тени дергались. Свет мигал. Но все это не имело значения. Вообще ничего не имело значения, кроме Алисиного взгляда, от которого начинала складываться картинка. Логинов снова облизнул губы и проговорил:
– Ты пьяная.
– А вы трезвые были? Что ты там должен был сделать? А Илья наблюдающий, да? А жюри у вас есть? Что им в подтверждение? Справку? Или как?
– Черрт! – почти прорычал Ник. Некоторое время смотрел на нее в упор и, в конце концов, вскочил со стула и схватил Алису за локоть. – Пошли отсюда.
– Пошли, - с неизвестно откуда взявшейся игривостью в голосе сказала она и буквально повисла на нем, пока он вел ее к выходу, а потом на парковку.
Оба молчали. Но, как только оказались в машине, она снова потянулась к Никите. От выпитого по-прежнему кружилась голова, но зато хватало безрассудства. На этот раз, правда, он был готов к подобным посягательствам, потому нежданчика не вышло. Живо схватил ее за плечи, с силой усадил обратно в ее кресло и, продолжая удерживать, мрачно проговорил:
– Алис, ты что творишь, а? Ты ж не хочешь!
– Хочу. Очень хочу! Хочу, чтобы ты выиграл.
– Прекрати! – бросил он спокойнее – совсем не так, как часом ранее отчаянно кричал Макаров. – Хватит. Я все понял. Узнала. Молодец. Дальше что?
– Да ничего особенного, - хмуро ответила Алиса. – Просто народ интересуется – трахнул ты меня или не трахнул.
– Ну не трахнул – и что?
Она пожала плечами.
– Если они твои фанаты, то, возможно, переживают.
– Это их проблемы. Не мои и не твои. Тебя как Макаров из дома выпустил?
– Обыкновенно. Зачем надо было меня с ними знакомить? Чтобы меня просветили?
– Ааааа… так этот идиот их к себе приволок? – Никита невесело усмехнулся, откинулся на спинку сиденья и твердо проговорил: - Трахаться не будем. Потом сама пожалеешь, а станет поздно. И пар на парне своем выпускай, не на мне, ясно?
– Это не пар! – выкрикнула Алиса и дернула дверцу.
Та с первого раза не поддалась. А ко второму Логинов схватил ее за локоть, снова развернул к себе. И задохнулся от того, насколько несчастным в эту секунду выглядело ее лицо – одно мгновение. Потом она снова скрылась за своей злостью.
– Ну всё, всё, Алис! – зашептал он. – Успокойся, давай разговаривать! Ты можешь на минуту допустить, что мы с Макаровым уже сами двадцать раз пожалели о той дурацкой шутке, а?
– Могу, наверное, - негромко отозвалась она, высвобождаясь из его рук. – Но я принимала все всерьез.
– Да и так все всерьез. Давно стало всерьез. Почти сразу. Макаров сволочь, конечно, но через две недели все прекратил. Я еще только примерялся, а он уже все решил.
– За всех.
– Это Илюха, он только так и умеет. Чертов эгоист. Но он тебя любит.