Иду на «ты»
Шрифт:
– За чьих партизан, извините? – опять уточнил дотошный Петька.
– Господа! Позвольте я ему с ноги засажу! – встрял Задов, недовольный второй ролью в этом перспективном и многообещающем спектакле.
– А вот бусы… Бусы-бусы… Хочешь? А хоро-о-ошие-то какие,– неожиданно подал голос и Батыр.– И губную гармошку!..
Батыр извлек и продемонстрировал музыкальный товар в действии, издав пару мерзких звуков.
Петька, глядя на губную гармошку, начал недоуменно и судорожно шарить по своим карманам.
– Кровавое Пьеро, моя готов служить тебе! – представился
– С людями надо уметь работать. И любить их! – Батыр наставительно поднял вверх указательный палец с обгрызенным ногтем.– Бусы, краснорожий ты мой, потом. Тебе все потом будет, а пока веди, милок, показывай путь-дороженьку.
Кровавое Пьеро скрестил руки на груди:
– Бусы, зеркало, пищалку и рубашку в полоску.—Индеец твердо показал пальцем на Левину тельняшку, с которой тот не расставался даже в бане.– Знаю я это «потом» белых людей.
Задов, багровея на глазах, достал из-за пазухи кинжал трупповской [12] стали с военно-морской символикой Третьего рейха на рукояти и несколько раз выразительно провел им по горлу подвернувшегося под руку Петрухи.
– Не-э,– отказался индеец,– я не бреюсь.
Навьючив поклажу на индейца, десантники двинулись в путь. Узкий проход в загромождении скал они преодолели легко и без происшествий. Ущелье вывело их на проселочную дорогу, направлявшуюся в глубь острова. Дорогу обступали джунгли, впрочем довольно жидкие. Местами они были вырублены, а в разбитых на земле грядках виднелись тонкие побеги с плодами, отдаленно напоминавшими тыквы.
12
Очевидно, опечатка. Следует читать «крупповской».
На очередной плантации за поворотом из земли виднелись уже не побеги, а макушки чьих-то голов, измазанных навозом. Кузнецов готов был поклясться, что ближайшая к ним голова подмигнула.
– Репка,– буднично объяснил индеец.
За последним изгибом дороги взглядам разведчиков предстал огромный валун с самой настоящей дверью, выделяющейся на сером фоне белым чужеродном пятном.
– Вас туда,– сказал Кровавое Пьеро.– Гони бакшиш! Бусы давай, да? Ферштейн?!
– Шагай, шагай, до дома нас проводишь,– добродушно пихнул сапогом проводника под копчик Задов.
– Моя без вызова нельзя! – возразил индеец, сохраняя невозмутимость и болезненно морщась.
– С нами везде можно.– Лева показал выразительными жестами на отбрыкивающемся Петрухе, что белые люди знают толк не только в бритье, но и в скальпах.
Близлежащие репки провожали их откровенно недоброжелательными взглядами. Видимо, их плохо поливали. До двери, однако, дружинники добрались все-таки без происшествий, и загадочные грядки со странными глазастыми и ушастыми овощами остались позади.
– А вас вообще-то ждут? – уточнил Кровавое Пьеро, чье хмурое настроение не улучшилось из-за отсутствия обещанных ценностей.– Незваный гость хуже бешеного
Дверь они открывали, навалившись сообща. Пятисантиметровой толщины бронелист, снаружи отделанный под дерево, поддался не сразу.
– Теперь скоро,– многозначительно сообщил путникам Кровавое Пьеро.
И верно, за поворотом тоннеля им открылся приличных габаритов, ярко освещенный куполообразный зал, под сводом которого висела громадная люстра, дававшая мягкий, но в то же время довольно яркий свет. Вдоль стен по всему залу стояли столы с горшками, кадками и ящиками, наполненными растениями. По разнообразию флоры оранжерея могла бы легко конкурировать с хорошим ботаническим садом. В центре помещения возвышался квадратный каменный помост с провалом в центре. Над помостом висело густое голубое марево.
– О, да у нас гости! Рад, очень рад! – раздался голос.
От зарослей неспелого винограда отделился сутулый старичок в подбитой овчиной жилетке поверх драного белого халата и зашарканных тапочках на босу ногу. Его морщинистое лицо, покрытое пигментными пятнами и непонятными наростами, украшали очки в золотой оправе с мощными линзами. Сзади из-под полы упомянутой жилетки торчал зеленый хвостик, сильно напоминающий фасолевый стручок.
– Чем обязан? Хотите сделать заказ? Или будете выбирать из имеющегося товара? Много новых предложений! Любопытные вещички получились, доложу я вам,– заметил незнакомец.
Пауза несколько затягивалась.
– Герр офицер?! – недоуменно-выжидательно воззрился старик на Кузнецова, которого, видимо, в этой разношерстной компании принял за старшего.
– Обер-лейтенант Зиберт. Пауль Зиберт,– наклонив голову и щелкнув каблуками, галантно представился Кузнецов.
– Приятная неожиданность. Мы с вами земляки. Доктор Швайнкомпф,– представился незнакомец.– Чем могу быть полезен?
– Вы говорили о новинках? – Кузнецов немедленно подстроился под собеседника и решил вытащить из доктора самые свежие сведения.
– Да-да, конечно, пойдемте, прошу вас. Только не заденьте моих питомцев. Некоторые еще не вступили в фазу очеловечения и могут быть небезопасны. Здесь, правда, только опытные образцы. Так сказать, промышленное производство уже на плантациях.
Ловко лавируя между кадками и горшками, доктор повел гостей к центру зала. У помоста стоял простой тесаный стол, уставленный пузырьками разных цветов и размеров. На них были наклеены этикетки с надписями, сделанными красными чернилами и явно от руки.
– Прошу вас, выбирайте,– доктор сделал приглашающий жест.– Ассортимент отменный. Давненько жду истинных ценителей.
– Чудесная работа! – громко восхитился Задов и, поворотясь к беку, скривил губы.– Что за хрень?
– Рецептура производства та же? – строго поинтересовался Кузнецов.
– Ну конечно. Берете семена, сажаете в землю, поливаете и… – Доктор выдержал эффектную паузу.– Получаете пучок людей, в смысле человекообразных, с заданным набором качеств.
– Если можно, с этого места подробнее,– доверительно попросил Кузнецов.– У нас тут есть непосвященные. Финансисты… гм.