Идущий на смех
Шрифт:
1256
Безусловно, Вы были мастер навешивания лапши на уши. Но в данном случае ситуация к этому не располагала, и разговор с Вами выдался у швейцарца коротким.
Если попадаете на этот параграф впервые, добавьте ключевые слова « » и запишите 15 пунктов Героизма и 15 пунктов Вдохновения. Если Вас не устраивает эта концовка, и Вы желаете другого завершения истории, переходите на параграф «0».
1257
Женевьева обитала в достаточно
При этом большая часть дома была отведена под мастерскую, в которой она практически жила, спала и работала, в то время как в остальных помещениях она бывала сравнительно редко, и в основном там хозяйничали слуги.
Обед, завтрак и ужин ей тоже, как правило, приносили прямо в мастерскую, чтобы не прерывать творческого процесса, и тотчас же удалялись, не отвлекая от работы.
Место проживания было выбрано ею не случайно.
Во-первых, здесь было достаточно живописно: особняк был окружён как природными красотами, так и яркими творениями человеческого гения.
Достаточно было просто выйти в прилегающий сад или на балкон, чтобы полюбоваться на закат или рассвет с видом на кафедральный собор, замечательные дома городского дворянства, выполненные в духе подражания античности, и городской парк, богатый фонтанами и скульптурными композициями, по которому то и дело прогуливались изящно разодетые знатные особы.
Во-вторых, в особняке имелся громадный просторный зал, как нельзя лучше подходивший для целей и задач, поставленных перед неутомимой труженицей.
Прислугу, в основном, составляли мужчины: садовник, управляющий и прочие. Хотя здесь были и несколько служанок, помогавшие Женевьеве, помимо всего прочего, одеваться перед выходом в высший свет.
Все эти люди неоднократно становились моделями для её полотен, тематика которых была достаточно широкой: от античных мифов и исторических сцен, до библейских преданий и средневековых легенд.
Как и большинство других художников её эпохи, она писала многие картины на заказ: в основном, это были либо триптихи для храмов, либо потреты знатных особ.
Но, вместе с тем, Женевьева никогда не прекращала писать совершенно шедевральные картины и по собственной инициативе.
Как бы то ни было, картинами без преувеличения был заставлен весь дом. И большая их часть не предназначалась на продажу.
Художница носила имя своей святой покровительницы, Женевьевы Парижской, раннехристианской святой, спасшей город от нашествия гунна Атиллы, и совершившей множество других благих дел.
Когда-то Женевьева была помолвлена, ещё будучи девочкой, с человеком намного старше её, который принял участие в военном походе, и так из него и не вернулся.
С завидной периодичностью, ей делали предложения руки и сердца, видя в ней завидную партию как в плане престижа, так и чисто из практических соображений: профессиональная художница, да при этом ещё и обладательница приличного состояния, нажитого собственным трудом.
Но она раз за разом отвергала кавалеров, по которым сохли другие — просто потому что, во-первых, брак не должен был мешать её творческой
Как и всякий человек ренессанса (не по времени проживания, но по складу мышления), она была разносторонне развитым человеком и её интересы не ограничивались каким-либо одним родом деятельности или областью знаний.
Хотя основное время занимала, всё-таки, живопись.
— Для того чтобы написать полотно, — делилась Женевьева. — Нужны кисть, краски и владение техникой. Но при этом картина пишется не ими. Она пишется душой и сердцем. Но когда художник пишет на религиозную тему, это не просто пересказ событий. Такой труд всега подразумевает личное осмысление. И при этом никогда нельзя подменять духовные чувства сугубо эстетическими. Красота внешняя — важна и нужна, и для этого художник оттачивает своё мастерство с Божьей Помощью. Но она глубоко вторична в сравнении с тем, что подаётся как явно, так и иносказательно. И нужно понимать, что живопись — это не самоцель, а лишь одно из великого множества средств выражения любви к Создателю.
Молчаливый слуга разлил вино по кубкам, и так же тихо и почтительно удалился.
— А Вы, я Вам скажу, молодец. Далеко не каждый человек способен так ответственно и исполнительно подойти к делу и выстоять столько часов кряду, — заметила, меж тем Женевьева. — Вообще, Ральфрик, в этом отношении… Как, впрочем, и не только… Вы очень напоминаете мне моего отца.
— Что ж, спасибо, — кивнули Вы и, поднимая кубок, предложили тост: — За Вас, и Ваше искусство!
— Благодарю. Но давайте уж лучше так: за светлое небо над головой, и Светлую Голову над небом. Образно выражаясь, разумеется, — ответила она, чокаясь с Вашим бокалом.
— Послушайте, — пригубив вино, спустя некоторое время продолжили Вы. — А Вы изображаете себя на собственных картинах? Ну, я имею в виду, на триптихах для соборов и так далее.
— На такого рода вещах — нет. Можно изобразить любого другого человека в картине на библейскую тему, но не себя лично. Во всяком случае в образе святой, — пояснила она. — А во всех прочих работах — да сколько угодно. Вот, например, я в образы девы, поражающей дракона…
— Кхм… — с интересом отметили Вы, проследив за рукой Женевьевы и заметив искомую картину среди великого множества иных, развешенных на широченной и высоченной стене с внутренним балконом. — Своего рода аллегория самостоятельной, сильной и независимой женщины, которая не нуждается в рыцаре-защитнике?
— В том числе, — согласилась художница. — За подобные мысли меня иногда называют достаточно сумасбродной и вольнодумной особой. Но задумка гораздо сложнее. Как помните, меж родов Евы и родом Змея была положена вражда: змеи жалят в пяту, а женщины разят их в голову… Ну или вот ещё — групповой портрет художниц при дворе Маргаритты Наваррской. Или вот — автопортрет обнажённой.
Эту картину Вы рассматривали с особым интересом, сопоставляя изображение на полотне с человеком напротив и мысленно раздевая Женевьеву, дабы удостовериться в подробном сходстве.