Идущий впереди
Шрифт:
— Что ж, Игорь Владимирович, — сказали ему, первый раз назвав его по имени-отчеству, — ваши заслуги всем известны.
И предложили ему место… Ну, не будем называть какое, но это считается великолепной карьерой. Ко всему прочему солидный оклад. И машина, фактически персональная».
«Наши едут! Сборная — в Мельбурн!
Транзитные пассажиры, провожающие, летчики, милиционеры — все встали с мест, все провожали взглядом футболистов страны.
— Смотрите, вот Маркелов, Серов, Тушин, Брюнетов, Байбеков.
Да, мы стояли рядом. Пятерка нападения. Может быть,
Серов не летит. Серова не ждет большой самолет.
— Что ж, ребята, успеха вам!
И я чувствовал, что мне искренне желают всего хорошего и ребята действительно будут переживать мое отсутствие.
Маркелов, правда, нашел время мне сказать: дескать, хорошо, что ты не летишь.
— Последнее время ты дезорганизовывал ребят, которые играли только на тебя. А теперь они знают, надеяться не на кого, и сами будут выкладываться.
Но я же знал, что он когда-нибудь так скажет.
В этом весь Маркелов. Кроме Мельбурна, он сейчас ни о чем не может думать.
— Победы вам, ребята!
— Выздоравливай, Игорь!
Может быть, мы и не ладили. Но сейчас бойцы, вспоминая минувшие дни, прощались, как старые товарищи.
Вот и все, Серов. Цепочка футболистов вышла на бетонное поле. Валька Гусев оглянулся и виновато улыбнулся. Он едет вместо меня. Не теряйся, парень!
Захлопнулась дверца. Двое рабочих оттянули трап. Моторы загудели, пропеллеры заворочались и исчезли. Самолет дернулся, заковылял, заскользил по дорожке. Солнце блеснуло в его окнах. Вслед покатился неестественно маленький бензовоз. Носильщик — смуглый, носатый, косоглазый, из тех людей, чье лицо во всех случаях жизни сохраняет одно и то же выражение, — носильщик отошел от меня, расстегнул воротничок, снял фуражку и помахал ею, как веером.
Было жарко».
ГЛАВА XI
ЖЕЛАНИЯ И ВОЗМОЖНОСТИ
Итак, Серов получил должность очень высокую, во всяком случае, для его лет.
И никого это не удивило. Ведь Серов был одним из лучших футболистов страны («и умный игрок»); вспомнили тактический вариант Серова—Маркелова, любопытный вариант, о котором автор не сообщил ранее по недостатку места: шесть нападающих (сдвоенный центр) с одним полузащитником. Вариант явно агрессивный, который принес на первых порах успех «Спутнику». Идею подал Серов (разработал Маркелов), человек с почти высшим университетским образованием, человек, проявивший себя с положительной стороны на общественной работе, человек, поездивший по свету и много повидавший. С оригинальными, умными мыслями — не только в спорте.
Правда, в последний год Серов ничем не мог похвастаться.
Наоборот, поступали сигналы, свидетельствующие о недостойном поведении Серова.
Но…
Неожиданное медицинское заключение врачей все объяснило.
Серов был тяжело болен и скрывал это. Понятно, что он постепенно перестал выполнять поручения по общественной работе. Понятно, что ухудшение здоровья сказалось на его игре и, очевидно, на его душевном состоянии. Предчувствие скорого конца привело к частым пьянкам и т.д. Тем не менее Серов каждый раз выходил на поле и играл в общем-то совсем неплохо.
Это выявило дотоле неизвестные
Почему бы такому человеку, имеющему в недавнем прошлом немало заслуг, не оказать доверие? Почему бы не выдвигать боевую, здоровую молодость на руководящие посты?
Думалось, что Серов, почувствовав такую поддержку в тяжелую для него минуту, приложит все силы к тому, чтобы оправдать это доверие. Серов приобретет со временем опыт, завершит свое образование, и тогда…
И в том учреждении, руководителем которого назначили Игоря Серова (к сожалению, какое именно учреждение, автор не может сказать, ибо тогда многие догадаются, кто скрывается в повести под фамилией Серова. Впрочем, место работы не имеет особого значения), — так вот, там были обрадованы приходу знаменитого футболиста. Все считали, что молодой, энергичный Игорь Серов принесет с собой только перемену к лучшему.
Сначала так оно и казалось.
В первый день работы Серов обошел всех своих подчиненных, расспросил не только о делах, но и о семейном положении, о здоровье и т.д. Серов присутствовал на занятиях (чего прежний начальник почти не делал), говорил с ребятами.
Через три дня Серов устроил совещание, где показал свою большую осведомленность в делах. Серов сказал, что нынешняя система подготовки кадров, по его мнению, несовременна, и привел достаточно убедительные примеры,
Серов высказал весьма любопытные предложения по этому поводу. Многие из них были спорны, но они заставляли задуматься.
И когда эти же предложения Серов высказал в управлении своему начальнику, он был выслушан с большим вниманием и поддержан.
В самом учреждении были, конечно, и недовольные (в их числе находился и заместитель Серова, довольно большая сила), но многие готовы были поддержать Серова, ибо они давно видели те изъяны, о которых говорил новый начальник.
В общем Серов был принят серьезно, Серов сразу завоевал уважение независимо от того, одобряли его намерения или нет.
Назревали большие перемены.
И Серов начал.
Но…
Чтобы руководить уже сложившимся, хорошо отрегулированным аппаратом, надо иметь весьма определенные качества и способности.
Чтобы ломать и перестраивать сложившийся аппарат, надо быть еще к тому же очень сильным человеком, с крепкими нервами и с большой верой в свою правоту. Одним порывом вдохновения тут не отделаешься.
Для Серова это совсем не было кровным делом. Более того, по-настоящему его ничто не интересовало (что подтверждают его дневники, где вся его работа отражена только в стычках с его заместителем). И, как выяснилось, вся перестройка ему нужна была только для личной карьеры. Правда, в данном случае личные интересы совпадали с общественными.
Что же Серов хотел? Вот его мысли (цитата из дневника):
«Итак, у меня имя. Футбол — это была предыстория. Теперь-то я могу развернуться. Я молод и энергичен. (А чудно быть начальником! Все молодые секретарши краснеют, когда чувствуют мой взгляд.) Если так все пойдет дальше, то в тридцать лет (а то и раньше) быть мне на министерской должности. (Держись, Соколова! Я, пожалуй, при встрече тебя и не узнаю!) У нас большинство министров уже немолодые люди. А я молодой и красивый, насмешливый и… беспощадный. Да. Я никому спуску не дам.