Иеремиевы огни

Карелина Ольга Сергеевна

— Я не вчера родился, Десмонд, — отозвался Бельфегор. — И если я впустил к себе Миа, значит, я в ней уверен. Всё. Не веришь ей — не веришь мне. А мне сомневающиеся солдаты не нужны.

Он видел, что Миа победоносно улыбнулась, отправляя в рот очередную виноградину. Десмонд похолодел лицом.

— Ты потерял голову, хотя и не хочешь этого признавать. Твоё задание тебе больше не важно — да что там, тебе неинтересно даже то, что мы с Янлин раскопали! Аспитис, к слову, из-за этого уже готов сорваться с войны, но тебе-то что, правда?

— Моё задание мне важно, к тому же Дилана мы нашли ещё две недели назад. Как только они окажутся в каком-нибудь порту, он

будет схвачен. Думаю, я вполне могу обойтись в этом деле без твоей неоценимой помощи. Тем более что я о ней не просил.

Слова о том, что в его отсутствие «соратники» умудрились раскопать нечто такой вселенской важности, что Аспитис решил оставить Север, на котором вот-вот должно было начаться наступление по всем фронтам, Бельфегор намеренно проигнорировал. Если это и так, все, кому надо, уже в курсе и в его консультациях, как и всегда, не нуждаются. Он неотрывно смотрел на опять наливающегося негодованием Десмонда и, краем глаза, на Иму, которому, судя по выражению лица, лишь чувство иерархии не давало забросать командира упрёками.

— Жаль, что мы всё так же для тебя ноль без палочки, Бельфегор, — процедил сквозь зубы терас и хотел продолжить, но хорон его перебил:

— Конкретно тебя, Десмонд, я никогда не принимал в расчёт. Всего одно предательство — зато какое. Рэкс выступил в твою защиту, плохо, что не забрал себе, как Эриха. Теперь постоянно приходится опасаться, что ты вернёшься на старую дорожку.

— Забавно, что одним ты предательства прощаешь — за красивые глаза, что ли? — а другим готов припоминать до гробовой доски, — горько усмехнулся терас. — Мы на твоей стороне, и если не мне, то Иму с Унуром уж мог бы поверить — в подозрениях насчёт Миа. Но, наверное, вы с отцом похожи куда больше, чем ты думаешь. Он тоже считает, что он истина в последней инстанции. Ладно. Делай как знаешь.

Уже пожалевший о своих резких словах, Бельфегор молча смотрел, как Десмонд уходит. Иму, двинувшийся за ним следом, даже не обернулся. Хлопок закрывшейся двери показался хорону оглушительным — и он вздрогнул, когда сидящая совсем близко Миа осторожно коснулась его свободно висящей руки.

— Не переживай, — тихо сказала она. — Я бы и сама не поверила. Он просто перестраховщик. И совсем ты не «истина», а просто умеешь настоять на своём.

Бельфегор сжал её ладонь. Он наконец понял, что ему нужно делать, и, возможно, Десмонду стоило сказать за это спасибо.

* * *

После инцидента с машиной Дилан стал тише воды ниже травы — о произошедшем его сумел разговорить только Герберт, который, конечно же, никому ничего о узнанном не сказал. Просто вечером следующего дня вдруг пропал без предупреждения, спустя пару часов так же внезапно появился, удовлетворённо сверкая рыжими глазами, и безапелляционно сообщил, что они все в срочном порядке меняют место жительства — чем быстрее и дальше, тем лучше. Никто не решился спорить, они съехали с отеля тогда же, чтобы на такси добраться до окраины Эррута (от самого крайнего коттеджа было рукой подать до предгорного леса, густого и дикого) и там, опять же благодаря Герберту, оказаться обладателями ветхого, но уютного домика, почти неразличимого за буйно разросшимся фруктовым садом. Герберт вообще поразительно легко управлялся с организацией жизни — он как будто невзначай упомянул, что в тринадцать лет сбежал на три дня из дома и так хорошо устроился на улице, что даже сомневался, стоит ли возвращаться, — жаль только, не снисходил до объяснений.

Впрочем, кажется, у них с Диланом появилась какая-то общая тайна, и Джей не мог не

радоваться, что трения в их маленькой компании, по большей части вызываемые именно сильвисом и эрбисом, кончились так же внезапно, как когда-то начались. И, несмотря на, кажется, опять замкнувшегося в себе главного объекта их сумасшедшей миссии, этого вполне хватало, чтобы жить дальше.

Следующие два дня, наблюдая за отгородившимся от всех Диланом, который старательно выбирал самые тёмные углы и не расставался с кубиком — подарком Ове, Джей, нашедший некое внутреннее спокойствие и уверившийся в себе, жалел только об одном — что не был способен, как настоящий, практикующий психолог, выявить всех его внутренних монстров, мешающих ему, да и всем окружающим, радоваться жизни. Оставалось только надеяться, что Дилан сам решится поделиться тем, что начало его грызть после той аварии.

Или на Герберта. Только с ним сильвис разговаривал сейчас более-менее откровенно, а эрбис явно был не из тех людей, кто может долго ждать развития событий, ничего не предпринимая.

К вечеру третьего дня Джей понял, что угадал верно: в общей комнате, самой большой и богато обставленной в снимаемом ими домике (целых два неразваливающихся дивана и почти не тронутый молью ковёр на полу), где они проводили теперь вечера, обычно по двое, максимум по трое, если приходил Герберт, наконец появился Дилан. Эрбис, устроившийся в уголке, в кресле-качалке, поприветствовал его искренней дружелюбной улыбкой, Дамела сдержанно махнула рукой, Джей же, ожидавший этого момента чуть ли не каждую минуту, вопросительно воззрился на сильвиса, смотрящего виновато и всё так же рассеянно-задумчиво.

— Разрешите присоединиться к посиделкам? — спросил он, проходя к пустому месту на диване рядом с забравшейся на него с ногами и планшетом Дамеле.

— Мы уж думали, ты на каком-нибудь чердаке свил себе уютное гнёздышко: там, в конце концов, темно и не видно присущей этому дому разрухи, — хмыкнул Джей. Дилан пожал плечами.

— А по-моему, неплохой домик. Он, по крайней мере, живой. Не то что все эти отели или база с лабораторией, на которых я когда-то проводил время.

— И немного грустный, — поддержала Дамела, откладывая планшет. — Раньше здесь обитала большая семья — и вот, разъехалась. И даже хозяйка предпочла переселиться к подруге, только чтобы не ворошить воспоминания. Почему у тебя такой вид, будто этот дом поведал тебе о своей печальной судьбе лично?

Она, конечно, сказала всё это невероятно мягко, с ненавязчивым интересом, но всё равно остальные посмотрели на сильвиссу с недоумением. Джей успел привыкнуть, что обычно Дамела молчит, предпочитая слушать и делать собственные выводы, — даже Дилан потрясённо заморгал от её неожиданного выступления.

— Просто пришёл поговорить тоже о не очень весёлых вещах, — отозвался он наконец, усаживаясь рядом. — Чтобы вы не думали обо мне ничего лишнего и правильно интерпретировали любые мои действия. Тебе, Дамела, я, кстати, ничего из этого не рассказывал, так что тебе тоже будет интересно.

— Мне всё интересно, — улыбнулась сильвисса. — Я тут единственный специалист по твоим душевным терзаниям. Значит, истинная причина твоего антисоциального поведения не та, которая всем нам давно пришла в голову?

— Если ты о том, что я не хочу ничего решать, потому что боюсь ответственности, то да. Видите ли, когда меня там вырубило, в машине, мне привиделся Ове, с которым мы весьма обстоятельно пообщались на самые животрепещущие темы. Понятное дело, что это просто совесть проснулась… Вот я и надумал наконец исповедоваться.