Игра Бродяг

Литтмегалина

— А ты, я смотрю, получше некоторых, — отметила девушка.

Учитывая контекст, похвала прозвучала весьма двусмысленно.

Они бесцельно побрели вдоль по улице. Солнце успело подняться высоко, и безразличное настроение Вогта сменилось душевным подъемом. Все-таки это здорово: идти рядом пусть не с Наёмницей, но хотя бы с похожей на нее девушкой. Иногда, будто бы случайно, касаться ее руки, смотреть, как солнечные лучи сверкают в ее волосах. А как приятно слушать ее певучий голос — если не вдаваться в суть того, что она говорит.

— Какая же сволочь! — возмущалась девушка. — Здоровенный тупой мудак! Вечно таращился

на меня на улице. Однажды вижу его и думаю: что-то он замучил глаза мозолить, а ну нарочно? Тут он подгребает и выдает: вроде как может наверное я ему сильно нравлюсь, и почему бы мне не пожить типа как бы с ним? Ну и бред, думаю я, да кто возьмет меня с улицы в дом, я же не кошка, не бывает такого — а сама уже соглашаюсь. Ты же понимаешь, я не деревянная и не дура, я просто хочу пожить получше хоть когда-нибудь. И вот неделю все как во сне, я аж поверила, что мне с небес счастье привалило, а сегодня ночью поворачиваюсь на другой бок — а его нет… Села я на кровати и начала ждать. Часу не прошло — явился, не запылился. Я его и спрашиваю: где ж тебя носило, дорогой? А он та-а-ак взбеленился. Заявил мне, что я его разочаровала и что не быть мне приличной девушкой, потому что шлюха она и есть шлюха. Убирайся, говорит, туда, где была…

Девушка зажмурилась, как будто вот-вот заплачет, но вместо этого собрала во рту слюну и щедро сплюнула на тротуар.

— Но меня так легко, как кошку, не вышвырнешь. У меня есть гордость, что бы он ни думал. Да, говорю, я — шлюха, дорогой, вот и заплати как положено. И быстренько ему подсчитала за всю неделю. Еще пожалела его — по низким расценкам, хотя всегда беру больше. А он мне на это: нет у меня денег, иди-ка ты отсюда, иначе поползешь! Как же, нету у него денег! Таким доминой разжился, а денег нет! Втирал он мне, что это от дедушки наследство, ну да я не поверила — откуда у недавнего нищеброда богатый дедушка… И ведь не впервые он сваливает куда-то среди ночи. Нет, что-то этот паршивец мутит. Он ведь при дворце служит, скотина… Уверена, одно с другим связано.

— Дворец… — пробормотал Вогт. — Это то место, где заседал градоправитель? Ну, тот, которого убили?

— Что? — растерялась девушка. — А, да. То.

— Ты могла бы отвести меня ко дворцу? Я хочу на него взглянуть.

— Почему бы и нет? Все равно в ту сторону идем, — легко согласилась девушка и продолжила свою историю: — Короче, стоило мне смекнуть, что у мерзавца водятся деньги, и я зашевелилась. Он только шаг за порог — а я весь дом перекапываю сверху-донизу. Но ничегошеньки не нашла. Значит, в другом месте запрятал, зараза. Там, куда по ночам ходит. Угораздило же меня спутаться с таким жмотярой! Тратится только на себя. Мне даже колечка не подарил. В чем пришла, в том и ухожу. Для того и была вся история с любовью — по любви ведь бесплатно. До того заврался, что аж жениться обещал. Как вспомню, дым из ноздрей идет. Если бы ты не двинул ему по башке, так я бы точно его убила!

Вогтоус вспомнил ее — маленькую, растрепанную, испуганно жмущуюся к стене, — и усомнился в ее словах.

— Все-таки хорошо, что я оказался там, — мягко сказал он.

Девушка изобразила независимый вид — всегда сама разбиралась со своими неприятностями, и тут бы разобралась. Однако в ее улыбке сквозила благодарность.

— Вижу, тебе тоже досталось приключение не из приятных, — сказала она, оглядывая его лицо и одежду.

— Приключение? —

переспросил Вогт.

— Да. Ты весь в крови.

— А… Я совсем забыл об этом, — ответил Вогт и поскреб щеку. Стоило ему обратить внимание на ушибы и ссадины, как они дружно заныли. — Я очень плохо выгляжу?

— Можно и получше, — рассмеялась девушка и вдруг сказала: — Ты милый.

Ее похвала прозвучала медом для Вогтовых ушей. От Наёмницы ему доводилось слышать много всяких характеристик, но ни одну из них нельзя было назвать лестной.

— А ты красивая, — ответил он — и совершенно искреннее.

Его взгляд так и льнул к девушке. Она была совсем молоденькой. У нее был пухлый рот, длинные загнутые ресницы и глаза цвета лесных орешков. Заостренный подбородок и «вдовий мыс» придавали ее лицу форму сердечка. Темные пушистые волосы свивались в колечки, которые Вогту так и хотелось подцепить пальцем.

Он потянулся к девушке и взял ее за руку.

— Меня зовут Кролик, — сказал он. — А тебя?

Вместо ответа девушка игриво улыбнулась и спросила:

— А как бы ты меня назвал?

Ее рука все еще находилась в руке Вогта, не пытаясь выскользнуть. Длинные ресницы медленно опустились и так же неспешно поднялись, глаза были устремлены прямо на Вогта. Вогт видел насквозь попытки девушки очаровать его — еще больше, чем она уже очаровала; однако его догадливость не снижала производимого на него эффекта. Только одно имя возникло в его воображении.

— Цветок, — сказал он. — Можно мне называть тебя так?

— Да, мне нравится, — задумчиво кивнула Цветок.

Она была польщена. Не часто обычной уличной шлюхе (притом не самой красивой) достается такое чудесное имечко. Услышь она его от другого мужчины, она бы только огрызнулась, распознав издевку. Но этот так смотрел на нее своими большущими жемчужно-серыми глазами, что у нее не возникло и тени сомнения: он абсолютно искренен. Ее достаточно унижали в это утро — как и во множество предыдущих. Сейчас же она ощутила нечто совершенно особенное, ранее никогда не испытанное. «Все-таки странная штука жизнь, — подумала Цветок. — То тебя втопчут глубоко в грязь, то вдруг взлетишь до самых облаков».

Они вышли на главную площадь, так плотно замощенную, что земля под ней и вздохнуть не могла. Площадь стеной окружали элегантные каменные здания, а над ними горделиво возвышался дворец. Он походил на скалу — серый, гладкий, почти лишенный окон. Над башнями дворца вздымались флаги — желтые и фиолетовые. Все желтые флаги были приспущены, фиолетовые вяло покачивались под слабым ветерком.

— На тебе твой дворец. Гляди, пока глаза не вытекут. Вот только ближе подходить не советую, — прошептала Цветок. — В Торикине тысяча сволочей; половина из них рассеяна по городу, а остальные жмутся во дворце. И если ты не такой, как они, то во дворце почти наверняка сгинешь.

Вогтоус остановился, внимательно изучая дворец и прислушиваясь к тревоге и гневу, что вдруг зашевелились у него в груди.

— Да, — сказал он. — Я чувствую, что это действительно ужасное место. Да весь этот город. И деревьев здесь нет.

Вопреки собственным словам, Цветок не стала дожидаться, когда у Вогта глаза вытекут, а потянула его прочь уже через минуту. Вогт подчинился, только спросил:

— Куда мы идем?

— В нору.

— В нору?

— Да, в мою нору. Я живу в норе, как крыса.