Игра Дракона или Конан в Вестеросе
Шрифт:
– Почерк вроде его,- пробормотал Троцеро,- но все равно все это так странно...
– Дайте мне,- внезапно произнес Хадрат и Троцеро, после некоторого колебания протянул пергамент жрецу Асуры. Тот на мгновение простер руку над расстеленным письмом, после чего удовлетворенно кивнул.
– Это письмо написано Конаном,- сказал он,- и он, судя по всему, жив.
– И где он?- ворчливо произнес Троцеро.
– Этого я сказать не могу,- покачал головой Хадрат,- все вокруг так изменилось.
Троцеро мрачно кивнул, хорошо понимая о чем
– Расскажи нам, как ты встретился с королем Аквилонии,- буркнул граф, обращаясь к Сильвио,- если все это правда, то ты получишь достойную награду.
– Я знаю Конана по Барахским островам,- начал свой рассказ пират,- я ходил на одном судне и с ним и с Валерией из Красного Братства, что и после Конана оставалась королевой пиратов. С ней мы отправились на Черный Берег, чтобы набрать тамошних дикарей в свою команду.
Словно завороженные Хадрат и Троцеро слушали рассказ пирата о странном, непостижимом колдовстве, сведшим хайборийских пиратов с чужим, неизвестным никому миром, загадочным образом возникшим на границах Черных Королевств. Он рассказывал о душных джунглях полных крылатых драконов, об острове населенном рыбовидными тварями и черном идоле Жабы, перед которым отродья Бездны творят свои кровавые обряды.
– И так Конан решил, что отправляется на Запад, в надежде разыскать кого-то, кто вернет ему камень,- закончил Сильвио свой рассказ,- отправив только меня на север с этим письмом. "Если Аргос остался на месте, то, возможно, и Пуантен тоже,- сказал он мне,- отправь это письмо графу Троцеро и он осыплет тебя золотом".
– Ты получишь золото, не сомневайся,- буркнул Троцеро,- а теперь, оставь нас.
– Что скажешь Хадрат?
– произнес граф, когда за барахтанцем закрылась дверь, - Неужели Ксальтотун столь могуч, что может сносить с лица земли целые страны и создавать новые?
– Не думаю, ваша милость,- с поклоном произнес жрец Асуры,- происшедшее пока вне моего понимания. Моих знаний хватило лишь на то, чтобы уразуметь, что тут не обошлось без Сердца Аримана, но Ксальтотун тут не причем. Возможно, он и сам пребывает в растерянности.
– Возможно,- хмыкнул Троцеро,- зыбкое слово. Будем надеяться, что это так, жрец. Значит, ты считаешь, в этом замешано Сердце?
– Скорей всего, ваша милость. И тем больше поводов у Конана его отыскать,- тогда возможно с его помощью удастся вернуть все назад.
– Опять "возможно",- проворчал Троцеро, - передо мной сейчас стоят куда более срочные дела. За Алиманой творится настоящий бардак: зингарский принц Ринондо, властитель Западных Марок успел схлестнуться с пришельцами из неоткуда- причем столь неудачно, что разом потерял пол-армии,
– Король Конан не хотел, чтобы вы вмешивались в войну в Зингаре,- заметил Хадрат.
– Король неизвестно где и теперь каждый сам за себя,- проворчал Троцеро,- мои предки роднились с королями Зингары еще когда Пуантен был независимым королевством и я имею прав на зингарский престол не меньше, чем любой из тамошних аристократов. Не сегодня завтра Валерий двинется на юг и мне не помешает сильный союзник, когда немедийцы начнут штурмовать наши горы.
– Дело не только в Валерии,- заметил Хадрат.
– Чародей,- помрачнел Троцеро,- думаешь, он тоже станет в этом участвовать? Говорят, что его даже в Немедии видят нечасто, не то, что в Аквилонии...
– Думаю, что недавние события заставят его вернуться к делам текущим,- произнес жрец асуры,- хотя вряд ли он начнет с Пуантена.
...
Ото всех краев известного мира приходили тревожные и пугающие вести. От Пустошей Пиктов до Кезанкийских гор, прокатилась серия подземных толчков. разрушивших множество деревень и повредившие крепостные стены городов. К востоку от Гипербореи и северной Бритунии, где ранее простирались тундры и степи, ныне появилось студеное море, с множеством островов, бьющее яростными волнами о восточные границы обеих королевств. Там же где оставалась суша, разобравшись и устроившись после недавних толчков, местные жители узнавали, что по ту сторону границы вместо знакомых государств и народов, появлялись новые, никому доселе неизвестные страны, с чудными, говорящими на непонятных языках народами. В возникшей панике множились пугающие слухи, появлялись безумные пророки и жуткие предсказания.
Аквилония, почти не пострадавшая от этих изменений, тем не менее, прочувствовала их особенно остро. Чувство всеобщего хаоса наслаивалось на чувство национального унижения и горечи от смерти короля. В оккупированной стране, значительная часть которой все еще не подчинялась чужеземному ставленнику, немедийцы и без того чувствовавшие себя неуютно, ныне же и вовсе не знали, что и думать. Единственное, что удерживало их власть над страной было то, что многочисленные противники короля Валерия, тайные и явные, пребывали в не меньшей растерянности.
Через несколько дней после невероятных событий, в королевском дворце в Тарантии собрались Тараск, король Немедии, Валерий, король Аквилонии, барон Амальрик Торский и Ксальтотун из Пифона. Ораст тоже был тут - бывший жрец Митры, а ныне ученик ахеронского колдуна не отходил от него ни на шаг. Однако именно к ему и его учителю был обращен первый вопрос владык Запада.
– Случившееся за рамками моего понимания, также как и вашего,- сходу отмел все невысказанные возражения Ксальтотун,- что бы там не болтали глупцы и невежды о моем участии.