Игра хаоса. Книга одиннадцатая
Шрифт:
Тем временем на помощь проигрывающим демонам подошла подмога: Тахалот, Страж внешних границ, хранитель владений Дома Боли, с яростным воем ворвался в самую гущу схватки, а за ним из разлома в пространстве, через который прибыл архидемон, последовал целый сонм более мелких тварей. Огромная пылающая фигура занесла руку с мечом для удара. Мгновение — и с его клинка срывается огненная волна, сжигающая все на своем пути. Нападающие, демоны, оказавшиеся рядом, — все сгорают в адском пламени. Новая атака — и неудержимый огненный вал снова прокатывается по земле, испепеляя отряды лучников.
Нанести следующий удар демону уже не дали: в его плечо впилось серебристое копье, заставившее массивную фигуру вздрогнуть от боли, и к Тахалоту с небес устремились сотни крылатых
Да что б вас демоны сожрали! Наг еле успел увернуться от рухнувшей с неба туши демона, располосованного так, словно тот попал под лопасти винтокрыла. Следом шагах в десяти на землю свалился белоснежный скакун, широко раскинув свои крылья, накрывшие собой пару корявых, изрубленных древесных стволов. Они наконец выбрались из этих долбаных садов с исковерканными деревьями, поднялись на невысокое плато — и почти что влетели в небольшую группу бесов, взбежавших по другому склону. Меч нага сверкнул раньше осознания, чавкающий звук, и голова ближайшей твари отлетает, а лезвие продолжает находить новые цели. Шепчущий, так и не вышедший из боевого режима, наконец дал выход напряжению. Мечи мелькали с практически неуловимой для глаз скоростью, кромсая тела, и когда подбежал чуть отставший Рэн, на земле остались лишь окровавленные фрагменты и пара содрогающихся в конвульсиях трупов. А наг снова заскользил, сорвавшись с места в погоне за проклятой алой нитью.
Порталы вспыхивали один за другим буквально повсюду, выплевывая отряды демонов, бесов и адских тварей, что с воплями бросались туда, где гремели взрывы, разносились крики и лязг оружия. Эйнхерии продолжали напирать, хотя их продвижение и замедлилось. Все новые и новые волны демонов вливались в сражение, заменяя погибших, и даже отточенное веками боевое мастерство начинало пасовать перед таким количеством врагов. Первоначальный порыв угасал, а главное — защитники Дома Боли сумели заблокировать связь с Ареной Тысячи Битв, и новые подкрепления у нападавших уже не появлялись. Боудика мельком окинула взглядом поле битвы, оценивая обстановку, и чуть не поплатилась за это, едва успев уйти от атаки Стража внешних границ. Пламенный клинок пролетел в сантиметрах от ее лица, опалив волосы и кожу. Данного врага ей не одолеть, осознание этого пришло, едва она вступила с ним в схватку. В другом времени и месте — возможно, но не в Бездне, где демон получает подпитку буквально от всего. Ее же силу Ад нещадно поглощает, взымая плату за пребывание здесь. Каждое действие требует усилий, а давление Бездны все нарастает, буквально выталкивая в родную вселенную. В этих условиях вести бой с тварью, не уступающей тебе в силе и возможностях, сродни танцу на лезвии клинка, где даже у самой крохотной ошибки цена слишком велика.
— Отступаем, — крикнула небесная дева, и сама резко отпрянула назад, выходя из схватки.
Серебристый рог за мгновение оказался у нее в руках, и по полю битвы раскатился гулкий и грозный звук горна. Отход. Мелодия возврата. Они уже сделали все необходимое: преподали мерзким демонам урок, который те надолго запомнят. На Арене Тысячи Битв есть только один хозяин, и тварям из Бездны нужно было напомнить об этом. Слишком уж зарвался Исшахар, его слуги уже не раз были замечены на полях бесконечной битвы, ворующими выплескивающуюся
Боудику охватило серебристое сияние перехода, и она начала стремительно исчезать. Уходя, воительница окинула взглядом поле боя: горящие изломанные деревья, тела тысяч мертвых демонов, разбросанные повсюду… Отец будет доволен.
Меч-плеть хлестнул по демонам впереди, прорубая стену щитов, затем змеей скользнул по земле, подрубая конечности. Наг стрелой ввинтился в проломленный строй адских погонщиков. Три десятка собакоголовых, в отличие от остальных, отступали вглубь владений, а не летели, завывая, на шум битвы, что и привлекло внимание нага. А затем, присмотревшись внимательнее и заметив среди них пару уродцев в хламидахсмотрителей садов, сжимающих небольшой железный ларец, он принял решение атаковать.
Мечи скрипят, проламывая броню, высекают искры, клинок на кончике хвоста врезается в распахнутую пасть. Разворот, заблокировать удар булавы и вторым мечом наотмашь полоснуть, разрезая тело. Погонщики хороши против безропотных рабов, что смирились со своей участью, потеряв волю и силу духа, но в настоящем бою эти демоны просто ходячие куски мяса, тупые и медлительные. Меч-плеть неосторожно хлещет рядом, и наг рывком смещается в сторону, выходя из зоны досягаемости клинка человека. Рэн пока не до конца овладел своим оружием, это стало понятно еще в тренировочном бою, так что приходится перестраховываться и постоянно контролировать действия напарника. Последний удар с двух рук,голова в железном шлеме отлетает и катится по земле. Метательные ножи, бросок — и три фигурки в нелепых черных балахонах, так и не успев далеко отбежать, падают на землю, а вместе с ними и ларец, который они стремились сберечь.
Стражи лишь пытались задержать неожиданных захватчиков, их главной целью было дать смотрителям садов время для отхода и спасения ценного груза. Удар меча вскрывает замок, и там, на черном бархате, алеет десяток налитых энергией боли плодов. Последний урожай Садов Безумия.
Добыча улетает в сумку, и начинается новый забег. Теперь уже недалеко, он четко видит точку перехода. Они успевают убраться отсюда, пока в Садах гремит пляска мечей.
Исшахар явился в свои владения, когда схватка уже отгремела и последние из воинства Отца Битв либо рассыпались в пепел, либо убрались домой. Словно приветствуя своего владыку, десятки Столбов Крика одновременно взорвались, рассыпаясь черными обломками. Вместилища душ, по крупицам создаваемые веками, разом обрушились, выпуская запасенную в них силу и искры пленников, заточенных внутри. Обессиленные, почти исчезнувшие, они заметались, радуясь обретенной свободе, но замерли под тяжелым взглядом бога.
— Владыка, — Страж внешних границ, подлетев ближе, замер перед ним, опустившись на колено, не в силах поднять глаза. — Я виноват. Одноглазый… Он как-то сумел пробить дорогу во внутренний контур, причем влил столько энергии, что мне не хватило ни сил, ни мастерства, чтобы быстро обрубить связь.
Оправдания, слова — они, по сути, не имеют смысла. Имеет значение лишь факт произошедшего. Сады Безумия почти на треть опустошены, тысячи слуг мертвы, включая пару сотен старших. Единственное важное из этого всего — как? И на этот вопрос он желает знать ответ.
Усилие воли, и потоки энергии вливаются в форму творения. В пространстве звучат слова силы, приводя чары в действие. Память мира, один из высших арканов творения, позволяющий увидеть все, произошедшее в прошлом. Сейчас само время будто текло вспять, и пред глазами бога открывалась истинная картина событий. Каждая вибрация силы, тончайшие воздействия маны, любой жест, движение, самый тихий звук и сделанный шаг — он видел и осознал буквально все. Он выяснил, как Одноглазый сумел вторгнуться в его владения, он увидел тех, кто ему в этом помог, понял, как были преодолены барьеры силы, защищающие внешние границы…