Игра на чужом поле
Шрифт:
Они прошли по широкому проспекту метров пятьсот, когда Старков остановился.
– Я вас оставлю, Анастасия Павловна. Вы погуляйте здесь, только не уходите далеко. К вам подойдут.
– И долго мне гулять? – недовольно спросила она.
– Вас не заставят ждать.
Город производил на Настю странно благостное впечатление. Даже сегодня, когда его улицы были запружены гуляющим народом, он оставался уютным и каким-то удобным. «В нем, наверное, удобно жить и работать, – подумала она и тут же оборвала себя: – Бредятина какая в голове. Жить и работать, жить и работать… Вот так все живут и работают, работают, работают. Я даже не предполагаю в людях никаких
Она видела, что люди вокруг искренне радуются этому полурелигиозному-полусветскому празднику. «А не дураки отцы здешние, ох не дураки, – размышляла Настя. – Ведь привык народ к празднику в начале ноября. Красный день календаря не то отменен, не то еще существует – не понятно, а привычная игрушка для потехи – вот она, только на неделю раньше. И очень даже здорово! На любом углу – буфет, стакан горячего кофе, бутерброды, прекрасная выпечка по ценам «ну просто очень смешным». Есть и спиртное, но на морозце да под обильную закуску – не захмелеешь».
Народ неторопливо, без базарной суеты тек по улице. Несколько семей плотной группой стояли перед лоточницей-буфетчицей, румяной симпатичной женщиной. Делая заказ, они не скупились, советовались с детьми и весело смеялись. Никаких «Марсов» и «Сникерсов» на прилавке не было, и это почему-то обрадовало Настю.
…Она стояла у чистого, довольно высокого стола и уминала бутерброд с севрюгой горячего копчения. На веселой картонной тарелочке перед ней дожидался своей очереди валован с грибами. Кофе в одноразовом пластиковом стаканчике издавал приятный запах, ну а на вкус Настя особо и не рассчитывала, взяла, чтобы руки погреть. Слушая детский визг, доносившийся из парка, где работали аттракционы, звучала музыка, Настя думала о том, что к ней сейчас, вот именно сейчас, должны бы подойти. По закону всемирной подлости от стола отрывают как раз в тот момент, когда подают самое вкусное блюдо. Ей очень хотелось съесть валован…
– Замерзли? – услышала она у себя за спиной насмешливый голос.
В ту же секунду подошедший сделал шаг вперед и встал лицом к ней. Настя увидела немолодого рослого мужчину, одетого неброско, но элегантно и дорого. Единственное яркое пятно – ослепительно белый свитер под распахнутой теплой курткой. Густые седые волосы коротко подстрижены, лицо грубоватое, словно вырубленное из дерева, глаза темные, внимательные, но в то же время приветливые. Настя внутренним чутьем сразу признала в нем Хозяина. «Вот ты какой, – спокойно думала она, разглядывая его, – и совсем не страшный. Очень приятный. Никогда не видела близко людей твоей породы. Даже если у нас с тобой ничего не получится, все равно познакомиться интересно».
– Простите, если заставил вас ждать.
И голос у мужчины был приятный. Настя молча пила кофе, глядя ему прямо в глаза. «Хоть ты и приятный во всех отношениях, – решила она, – но помогать тебе в разговоре я не буду. Ты же должен меня завоевать, вот и давай, завоевывай».
– Меня зовут Денисов Эдуард Петрович, – продолжал между тем мужчина, будто не замечая ее молчания. – Я вам очень признателен за то, что вы приехали и согласились выслушать меня. Вам удобно разговаривать на ходу или вы предпочитаете стоять?
– Я предпочитаю сидеть, Эдуард Петрович, особенно если разговор предстоит долгий. При этом сидеть желательно в тепле. Я действительно немного замерзла.
– Я бы с радостью пригласил вас к себе
– Я не голодна.
– Тогда бар? Кофе, напитки и никакой еды. Это рядом, в двух шагах.
– Согласна, – коротко кивнула Настя.
Взяв по чашке кофе, они уселись в самом дальнем углу бара. Денисов помог Насте снять куртку и заботливо повесил ее на спинку соседнего стула.
– Анастасия Павловна, я начну с предыстории, чтобы рассеять все вопросы, которые могут у вас возникнуть. Я коммерсант, и коммерсант весьма удачливый. Скоро семь лет, как я вкладываю деньги и получаю совершенно законные и очень высокие доходы. Это может показаться вам странным, но я не проедаю свои деньги и не трачу их на украшения для своих любовниц. Я занимаюсь тем, что благоустраиваю и развиваю свой Город, в котором родился и в котором умру. Разумеется, я делаю это не один. У нас существует Союз предпринимателей, в который входят мои сторонники, то есть те, кто согласен с моей политикой развития Города и социальной поддержки населения. Вместе мы представляем мощную финансовую силу, которая помогает и мэру, и жителям нашего Города. Сегодняшний праздник, кстати, тоже финансируем мы, поэтому цены в буфетах намного ниже обычных.
– Я заметила, – кивнула Настя.
– Я всю свою жизнь делал деньги, – продолжал Эдуард Петрович, – когда-то на грани законности, порой и за ее пределами, но это было давно. Теперь я вполне легальный капиталист. Полагаю, у вас, как у юриста, это сомнений не вызывает. Я очень богат. Но к старости я стал сентиментальным. Мне захотелось делать добро. И я его делаю.
– Понятно, – снова кивнула она.
– Тогда вам должно быть понятно и другое, Анастасия Павловна. Мне небезразлично, что происходит в моем Городе. В том числе и что происходит в сфере правопорядка. У меня есть основания полагать, что в Городе появились преступники, организующие торговлю «живым товаром», вербующие легковерных девушек и переправляющиe их в публичные дома Ближнего и Среднего Востока. Усилия городской милиции успехом не увенчались. Поэтому я хочу просить о помощи вас.
– Почему именно меня? – Настя поставила пустую чашку на блюдце и достала сигарету. – Почему вы думаете, что я смогу то, чего не смогла ваша милиция? У меня квалификация отнюдь не самая высокая, среди ваших сыщиков наверняка есть люди более опытные и лучше знающие обстановку в Городе.
– Потому, Анастасия Павловна, что эта банда каким-то образом связана с санаторием «Долина». Более того, как раз сейчас, в эти дни, там что-то происходит. И разобраться в этом можете только вы. У нас есть кое-какая любопытная информация, и, если вы согласитесь нам помочь, она будет предоставлена в ваше распоряжение. Вы хотите подумать или дадите ответ сразу?
– Мне нужно подумать.
– В таком случае… – Он взглянул на часы. – Сейчас тринадцать пятнадцать. Сколько времени вам нужно на обдумывание?
– Не меньше часа.
– В четырнадцать тридцать вы скажете мне о своем решении?
– Да, – твердо ответила Настя.
– Вы останетесь здесь или вас отвезти куда-нибудь?
– Я останусь. Здесь хороший кофе и достаточно тихо.
– Хорошо. Ровно в четырнадцать тридцать я вернусь. И еще одно, Анастасия Павловна: независимо от того, каким будет ваш ответ, я могу рассчитывать на то, что вы примете приглашение отобедать со мной у меня дома?