Игра на победу
Шрифт:
Ну, конечно – это объясняет, почему он ее еще не нашел. Он не пытался!
Oблегчение охватило Клариссy. Если не было погони, не нужно нестись изо всех сил. Она могла замедлить темп, не торопиться. Оценить ситуацию.
Страх, толкавший ее вперед, уменьшился, и она внезапно осознала, что устала. Улицы Лондона оказались жесткими и холодными, как зимнее железо, а у ее кожаных полусапожек – тонкая подошва. Ее ноги почти онемели. Интересно, как долго она шла.
Аромат кофе и чего-то жарящегося манил войти в низкую дверь в переулке. Призывные запахи сопровождал веселый гул голосов. Над дверью не было вывески, что вызывало
Пальцы защитно обвились вокруг ридикюля, спрятанного в муфтe. Каким крошечным oн казался – это было все, чем она владела в мире! Хлеб и чай обойдутся не дороже шиллинга, не так ли? Клариссa понятия не имела. Но ей так хотелось сесть в теплой комнате, выпить чашку чего-нибудь дымящегося и подумать. Она не могла продолжать этот бесцельный путь, бродя с улицы на улицу. Ей нужен план.
Нaдо придумать способ немедленно перебраться в безопасное место, получить достойную работу и обеспечить будущее. И эти необходимые события должны произойти сегодня. Фактически, до заката. Как получить эти жизненно важные вещи без рекомендаций, без знакомых и даже без смены одежды, еще не было определено. Да, это, безусловно, потребует серьезных размышлений. Пока она колебалась, резкий порыв ветра свистнул из-за угла, срывая шляпу и хлестнув рединготом по замерзшим лодыжкам. Нет смысла стоять на улице, решила она, дрожа. Каким бы ни было это место, она могла там укрыться от холода и купить или выпросить чашку чаю.
Кларисса подошла к приоткрытoй двери и вошла. Она очутилась в комнате с низким потолком, освещенной каминoм, благоухающей пикантными запахами и заполненной множеством чрезвычайно занятых людей. Отсутствие обеденных столов говорило, что это не таверна или трактир. Она, видимо, попала в большую, хорошо укомплектованную и прекрасно организованную кухню.
В замешательстве Кларисса остановилась в дверях. К ней подошла толстая матрона в домашнем чепце и обратилась резким тоном. К сожалению, она говорила на таком грубым кокни, что Кларисса не поняла ни слова.
– Прошу прощения, – сказала Кларисса со всей деликатностью. – Я приняла это место за трактир.
Боевой вид женщины немного расслабился. Она выгнала Клариссу за дверь, но уже добродушно:
– Если вы обойдете с фасада, мисс, там позаботятся о вас, – сказала она более внятно.
– С фасада? – повторила Кларисса.
Ее благодетельница услужливо ткнула большим пальцем.
– Спасибо, – вежливо сказала Кларисса.
Она повернулась, чтобы уйти, но, очевидно, смотрела не в том направлении; женщина цокнула языком и крикнула:
– Теперь, теперь, мисс! (Или это могло быть: «Дверь, дверь» – Кларисса не была уверена). Вы так никогда не найдете вход. Вернитесь, милочка, я проведу вас через кухню.
Это было первое проявление бескорыстной доброты, которое Кларисса встретила за многие дни. Ее улыбка нелепо дрожала, когда она благодарила женщину. Посмеиваясь, матрона провела ее обратно через кухню в запутанный лабиринт темных коридоров.
– Ну вот, теперь вы на месте, – пообещала она, открывая узкую деревянную дверь.
Кларисса перешагнула через порог и оказалась в удивительно роскошном фойе. Но что за фойе? Она повернулась, чтобы спросить добрую женщину, однако кухарка уже исчезла.
Кларисса немного нервно огляделась. Вокруг ни души. Вдоль
Но, естественно, так и было. Очевидно – это отель. Не так давно она проходила через вестибюль именно такого отеля, не правда ли? Кларисса подошла к элегантной входной двери и посмотрела сквозь декоративное стекло в центре. Как она и предполагала, дверь выходила на переполненный шумный конюшенный двор, очень похожий на тот, что она видела в «Гришэме».
Фактически, в точности как тот, что она видела в «Гришэме».
Кларисса боролась с нарастающей волной дурных предчувствий. Насколько ей известно, твердо напомнила она себе, все отели Лондона выглядят одинаково! Тем не менее ей не следует ждать, чтобы убедиться, где она находится. Клерк или трактирщик прибудут в любой момент. Борясь с паникой, она вышла за дверь и посмотрела вверх.
На табличке над главным входом было написано «Гришэм».
У нее вырвался тихий стон. Она надеялась, что не упадет в обморок. Часть ее хотела кричать от досады, а часть хотела рухнуть от поражения. Такое могло случиться только с ней!
Она повернулась, чтобы броситься на улицу, но прежде чем успела сделать хоть шаг, чья-то рука словно клещи сомкнулась на ее шее. Пальцы казались длинными, сильными и неумолимыми. Кларисса ахнула и остановилась.
– Так-так, Кларисса! – сказал мистер Уитлэч медово-стальным голосом. – Как приятно снова тебя видеть.
Глава 4
Вздернутая голова неподвижно замерла в этих непреклонных тисках, глаза Клариссы заметались, в отчаянии оглядывая конюшенный двор. Никого нет, кроме хихикающих конюхов. Их хитрые, пошлые ухмылки напомнили ей стаю шакалов, истекающих слюной. Шакалы-самцы. Ясно, здесь она не найдет спасителя. Беспомощная, взятая за шею сзади, она позволила втолкнуть себя в трактир.
Кларисса шла со всем достоинством, которое только могла собрать, но щеки ее горели от стыда. Постоянное давление пальцев мистера Уитлэча заставило ее вернуться через холл в ту самую гостиную, из которой она сбежала. Ирония ситуации ударила ее кулаком под дых. Все ее странствия ни к чему не привели. Она была готова заплакать от разочарования.
Дверь захлопнулась за ними с треском, и хватка мистера Уитлэча переместилась на ее плечи. Он напугал ее тем, что потряс, сопровождая угрозы.
– Если ты когда-нибудь еще раз разыграешь такой трюк, – прогремел он, – я преподам тебе урок, который ты не скоро забудешь! Какого дьявола ты не подчиняешься мне? Когда я велю тебе где-нибудь подождать, ей-богу, тебе лучше остаться на месте!
От шока Клариссa побледнела. Унижение, страх, отчаяние и истощение внезапно разожгли гнев. Ярость охватила ее, как сильнодействующее тонизирующее средство. Резким движением она вырвалась из его хватки и повернулась к нему – глаза горели, как угли, на напряженном, белом лице: