Игра на победу
Шрифт:
– Меня ничтo не беспокоит! – она сказала неуверенно.
Он сжал ее руки.
– Вы так привыкли к страданиям, Кларисса, что больше их не замечаете?
Ее веселье угасло, лоб слегка нахмурился.
– Беда порой приходит в каждую жизнь. Было бы напрасно отрицать, да, я беспокоюсь о своем будущем и оплакиваю потерю дома и друга. Но вы не должны учить меня жалеть себя, м-р Уи... Тревор.
– Не вижу опасности. В конце концов, не зря говорят, что Бог троицу любит, а вас
На лице Клариссы промелькнула короткая улыбка.
– Если я немедленно не начну следующую серию из трех бед, – предположила она.
– Не под моей крышей! – в притворном ужасе скомандовал м-р Уитлэч. – У вас будет праздник, Кларисса. Никаких аргументов! Помните, я ваш злобный похититель. И могу заставить вас, еcли будете сопротивляться.
– Действительно, злобный похититель! Скорее, щедрый благодетель. – Но улыбка неудержимо теребила уголки ее рта. – О, мой Бог! Настоящий праздник! Не знаю, с чего начать.
На мгновение она представила себе, на что это может быть похоже – cбросить на время тяжкую ношу и резвиться, как ребенок. Звучало восхитительно. Тревор, должно быть, подметил искушение в ее глазах, потому что порочная и привлекательная ухмылка снова промелькнула на его лице.
– Это довольно просто, – заверил он ее. – Вы освоите предмет в кратчайшие сроки.
– Но что мне делать?
– Все, что вам угодно. Можете читать романы, лодырничать или рисовать. Можете кататься по сельской местности в хорошую погоду и бездельничать дома в плохую. Можете съесть гораздо больше, чем полезно для здоровья, спать поздно утром и делать все, что вам нравится.
Из нее вырвался пузырь смеха.
– Звучит чудесно, – признала она. – Но не может быть правдой. Что стало бы с миром, если бы люди весь день следовали своим наклонностям к праздности?
Мистер Уитлэч опустил руки и издал насмешливый звук:
– Вам следовало родиться двести лет назад.
– Я не пуританка! – закричала она, ужаленная.
Он поджал губы и окинул ее взглядом, вздернув бровь. Кларисса внезапно осознала, что ее серое шерстяное платье с высоким воротником и длинными рукавами выглядит не только безвкуснo, но и, пожалуй, чуть по-монашески. Еще eй пришло в голову, что нет необходимости так непривлекательно укладывать волосы.
– Очень хорошо! Ваша точка зрения принята, – сухо сказала она. – Но прошу вас не забывать мои обстоятельства, сэр! Мой гардероб идеально подходит для сельской учительницы.
– Сельской учительницы преклонных лет и уродливой, – усмехнулся он.
– Сельской учительницы с ограниченными возможностями, – достойно возразила она.
– Ага! Это проблема? В таком случае, мне есть что вам показать.
Тревор снова
– Куда мы идем? – спросила она, удивленная этим внезапным всплеском активности.
Он взял свечу из буфета и ухмыльнулся ей:
– Наверх, моя невинность!
То, что эти грубые слова не встревожили Клариссу, многое говорило о ее доверии к нему.
– Вы никогда не бываете серьезны! – она пожаловалась.
– Я часто говорю серьезно, как вы скоро узнаете, – пообещал он, отпуская ее руку, чтобы открыть дверь. – Пойдемте!
– Сейчас же, действительно…! – воскликнула она, уперев руки в бедра.
Тревор расхохотался.
– В буфете есть отличный разделочный нож, если хотите сначала вооружиться.
Губы ее дернулись в усмешке:
– Нет, спасибо. Если вы ведете меня наверх, я точно знаю, где моя шляпная булавка.
Кларисса позволила взять себя за руку и вывести из столовой. Она рассудила, что он объяснит свои намерения в удобное для него время.
Он неожиданно замедлил шаг на лестнице. Кларисса вопросительно взглянула на него – Тревор задумчиво хмурился.
– Появились сомнения, мистер Уитлэч? – поддразнила она.
Он улыбнулся, но рассеянно.
– Нет. Но мне пришло в голову: то, что я собираюсь предложить, может вас оскорбить. Надеюсь, это не так.
– Предложить? Я думала, вы собираетесь мне что-то показать.
– Да, но после того, как покажу, я намерен отдать это вам. – Хмурый взгляд исчез, в его глазах внезапно заплясали чертики. – Вы хоть представляете, насколько многообещающим становится этот разговор?
Кларисса ахнула и прикусила губу.
– Прошу, не объясняйте! – она умоляла.
Его плечи задрожали от смеха.
– Нет, это все испортит, – согласился он. – Кроме того, я очень надеюсь, что, когда вы увидите то, что я собираюсь вам показать, вы непреодолимо захотите, чтобы я отдал это вам. Я искренне надеюсь, что ваше желание преодолеет ваше сомнение.
Кларисса замерла на лестнице.
– Я не сделаю ни шага, пока вы не расскажете, что мы обсуждаем! – объявила она сдавленным голосом.
Его ухмылка стала, если возможно, еще более дьявольской.
– Мы обсуждаем мое последнее предложение, Кларисса.
Она стояла на своем:
– Ну? Что это?
Левая рука Тревора держала свечу, но его правая рука внезапно обвилась вокруг ее талии, прижимая к себе. Она застыла, изумленная настолько, что не могла пошевелиться.
– Я сопровождаю вас наверх, Кларисса. В «Тюдоровскую комнату», – пробормотал он, почти касаясь губами ее уха. Она непроизвольно вздрогнула, когда его теплое дыхание коснулось ее шеи. – Мы собираемся снять там одежду, вы и я.