Игра на победу
Шрифт:
Его губы дернулись, но он решительно подавил желание улыбнуться ее выходке.
– – Мне кажется, – заметил м-р Уитлэч строго, – вам будет трудно доказать, что вы находились в пяти милях от Батерстской Женской Академии, не говоря уже о том, что прожили там много лет, закончили учебу и продолжали жить, служа учительницей.
Кларисса покраснела, выпрямляясь на стуле.
– Верно замечено, – сухо сказала она. – Если мне не поверят на слово, я не могу ничего доказать.
– Ну, не покоряйтесь! – посоветовал он. – В конце концов, я не сомневаюсь в вашей истории. Но
– Нет, но я слышала, что в Лондоне есть агентства, где можно подавать заявки на должность гувернантки и тому подобное. Я надеялась пройти собеседование в таком офисе.
Брови мистерa Уитлэчa сардонически изогнулись.
– Без рекомендаций? Ваше имя оказалось бы внизу списка – если бы они вообще согласились включить вас в список! Знаете, женщины осторожно относятся к тому, каких людей они определяют к своим детям. Вы бы слышали Гасси! Я и представить себе не мог, что она может быть такой упрямой. Она вообще-то легкомысленный человек.
Кларисса недоуменно посмотрела в лицо собеседника.
– Неужели так сложно получить должность без рекомендаций? Гувернантка не может родиться с рекомендациями! Она должна где-то их зарабoтать. Я понимаю, что не могу рассчитывать на получение престижного положения или высокооплачиваемого, но, конечно, даже такой новичок, как я...
Тревор нетерпеливо перебил ее:
– Вы ошибаетесь! На самом деле гувернантки рождаются с рекомендациями! Это единственное занятие, доступное для благородных женщин, оказавшихся в стесненных условиях. Поверьте, Кларисса, рынок перенасыщен такими женщинами! И обычно их нанимают, потому что они чьи-то кузины или сестры, или дорогая подруга тети мисс Такoй-то знает семью заявителя всю свою жизнь, и так далее.
Наступило крaткое молчание. Кларисса снова взялась за шитье, ее руки были не совсем тверды.
– Мой отец обеспечил меня лучшим образованием, кaкoе можно купить за деньги, – сказала она тихо. – Он считал, что этим гарантирует мoе будущее. Я тоже думала, что он дал мне средства избежать бедности и позора.Теперь выясняется, что из этого ничего не вышло, и я должна выбирать между ними.
Он нахмурился.
– Выбирать между чем?
– Бедностью и позором. – Ее пальцы дрожали, когда она прокладывала еще один шов.
Тревор почувствовал укол раздражения.
– Нет нужды в экивоках! Не буду притворяться, что ошибочно понял вас. Вы говорите о выборе между жизнью в качестве прислуги и той жизнью, которую я вам вчера предложил. Жизнь прислуги – это бедность и все сопутствующие ей невзгоды. Но я до сих пор не могу понять, почему вы думаете, что стать ch`ere amie джентльмена было бы таким позором.
У нее вырвался безрадостный смех:
– Если вы не понимаете, почему проституция унизительна, я не могу вам это объяснить.
У него загорелись глаза; это был прорыв, на который он надеялся. Возможно, он все-таки сможет сделать ей предложение сегодня вечером.
– Попробуйте. –
Пальцы Клариссы замерли. Oна опешила. Тревор c надеждой наблюдал, как она какое-то время пыталась найти слова, а затем беспомощно пожала плечами:
– Некоторые истины просто существуют. Нельзя объяснить причину. Я могла бы, разумеется, порекомендовать вам Библию…
– Да, не сомневаюсь, что могли бы. Но это не ваши слова. Попугай может цитировать Священное Писание! Я хочу знать, почему вы, Кларисса Финей, считаете неправильным обменивать удовольствие на доход.
Она аккуратно положила шитье в корзину, сложила руки на коленях и обвиняюще посмотрела на него.
Тревор поднял руку, как бы отражая ее немой упрек:
– Забудьте о скрытых мотивах, которые вы приписываете моему любопытству! Я только прошу вас объяснить мне свои взгляды, как вы объяснили бы их любому другу.
– Очень хорошо, – ледяным тоном ответила Кларисса. – Проституция порочна, потому что она разделяет женатых людей, которых Бог объединил в единную плоть. Она грешна, потому что заставляет мужей разрушать доверие жен. Заставляет их расточительно тратить деньги, которые лучше было бы потратить на семью. Наносит ущерб жизни ни в чем не повинных женщин, которых предали, бросили, сделали больными или даже довели до нищеты неверные мужья.
– Я не говорю о женатых людях, – возразил Тревор. – Я уже говорил вам, что не терплю мужчин – или женщин! – которые легкомысленно относятся к брачным клятвам. Но как насчет договоренности между неженатыми людьми? Кому это вредит? Для меня, признаюсь, это совершенно другое дело. Я не вижу ничего плохого в удобном и приятном взаимодействии, если нет третьей стороны, о которой ст'oит подумать.
Глаза Клариссы вспыхнули.
– Всегда есть третья сторона, о которой ст'oит подумать! Вся моя жизнь была наглядным уроком того, почему проституция – это плохо! Разве в таких взаимоотношениях, которое вы описываете, вы не рискуете зачать ребенка?
Мистер Уитлэч замолчал. Удар, сухо признался он себе. Ощутимый удар.
Он вылил остатки бренди в кружку и поставил ee. Пришло время попробовать новый подход. Он наклонился вперед, положив локти на колени, и мягко заговорил:
– Я знаю ваше мнение по этому поводу, но к худу или к добру, моя дорогая, вы родились. Теперь, когда вы среди живых, вы должны чего-то хотеть от жизни. Что же это?
Она осторожно посмотрела на него. Он снова вспомнил дикое существо, почуявшее опасность.
– Что вы имеете в виду?
– Я знаю, какой вы планировали свою жизнь. И знаю, что вы ожидаете от своей жизни. Но какой вы хотите видеть свою жизнь? Убежден, никто не мечтает стать гувернанткой. Это действительно верх ваших амбиций?
Ее опасения, казалось, исчезли. К его удивлению, на лице Клариссы промелькнула застенчивая улыбка. Эффект был очаровательным.
– Конечно, нет.
Он ответил ей поощрительной улыбкой:
– Что же тогда?
Она чуть нервно поиграла краем шитья.