Игра на понижение
Шрифт:
Впрочем, вскоре ей вручили должным образом оформленные полетные документы, и подозрения отступили на второй план, ибо в распечатках было на что посмотреть.
Сначала разгон и выход на низкую круговою орбиту на самой границе атмосферы. Потом тормозной импульс и энергичный вираж в плотных слоях на пределе эффективности теплозащиты. Все эти выкрутасы для того, чтобы изменить плоскость орбиты и двухимпульсной коррекцией вывести корабль… Дарси покачала головой – маневр по срыву сопровождения допплеровскими радарами с выходом в рабочее поле орбитального мусорщика? На столь небольшой высоте? Да это все равно, что перебежать
Пилот подняла глаза от распечатки на старшего группы наемников, крепкого мужчину с фиолетовым «ирокезом» на выбритой голове, который представился Полом.
– Ну как, нравится? – поинтересовался тот.
– Кто разрабатывал эту программу?
– Космический отдел GSS.
– У вас и такой есть?
– У нас есть все. Задание вам понятно?
– Задание? Здесь отсутствует цель миссии. Выход по предварительному расчету из рабочей зоны мусорщика для быстрого сближения и стыковки с объектом – это не цель. У меня, по крайней мере, должны быть параметры этого объекта. Его форма, размеры, расположение стыковочных устройств, коды связи с его бортовым компьютером. Здесь ничего этого нет. Что за дурацкая секретность?
– Вы уже не девочка, капитан! – огрызнулся на пилота второй наемник, коренастый и широкоплечий, с татуировкой на щеке. – Могли бы и сами догадаться!
– Тихо, Ральф, – оборвал его тот, что с «ирокезом». – Но я думаю, капитан, что вы действительно уже обо всем догадались. Наша цель – проникновение на борт лунного парома для проведения тайной операции. И мы единственная команда, которая занимается такими вещами. Проще говоря, мы возьмем паром на абордаж. Все, что нам от вас нужно, чтобы вы максимально быстро сблизились с объектом с указанными в программе векторами скорости и взаимной ориентацией. Это нужно для срабатывания перфорационного устройства, смонтированного на вашем корабле. А после того, как эта штуковина сработает, действовать будем уже мы.
– Вот как? – Дарси еще раз вгляделась в распечатку. Предлагаемый маневр был совершенен и красив той особенной красотой, которая присуща любому делу, совершаемому с душой, вне зависимости от того, какие гадости замыслил заказчик. – Но почему траектория сближения проложена таким странным образом? Обычный эллипс с торможением на конечном участке был бы намного предпочтительнее.
– Это потому, – вступил в разговор крепыш Ральф, – что паром в этой точке будет повернут днищем с радиаторами в сторону Земли. Нужно зайти снизу, все время держась в мертвом секторе. От бортовых средств парома нас закроют его же радиаторы, а от орбитальных – корпус.
– Но наземным радарам мы все равно будем видны.
– Этим можно пренебречь. Вряд ли террористы получают данные внешних наблюдений, а если и получают, у них просто не будет времени на реакцию. Подойти нужно вот сюда. При раскрытых радиаторах теплозащитная плита повернута ребром и обнажает поверхность легкого корпуса. После того как сработают захваты, резак вскроет обшивку, под которой проходит технологический коридор демпферного отсека. Мы проникнем внутрь, а остальное – дело техники. Вам придется
– Это с какой еще стати?! Я пилот, а не морской пехотинец! Останусь на борту своего корабля!
– Не останетесь, – осадил Дарси старший группы. – Во-первых, проникновение на борт может быть замечено, а паром велик, и где находятся террористы, мы точно не знаем. Они могут попытаться зайти с тыла, а нас только трое, и мы никого не можем оставить для охраны корабля. Во-вторых, они могут попытаться сложить плиту теплозащиты. Трубу переходника в этом случае просто обрежет, а люк в ней только один и находится на уровне борта парома. Ваш корабль будет разгерметизирован.
– Я отстрелю переходник и вручную закрою внутренний люк.
– Не закроете. У вас не будет скафандра. Мы все летим без скафандров, иначе просто не сумеем пробраться на борт.
– Что значит – без скафандра?! Мой корабль рассчитан на управление в скафандре и никак иначе. Вы как хотите, но я без скафандра не полечу. Кабина моего корабля по техрегламенту рассчитана на трех пассажиров и пилота в скафандре.
– Слушай, цыпочка! – взорвался крепыш Ральф. – Мы не на прогулку собираемся!
– Утихни, Ральф! – опять прикрикнул старший.
– А чего она, – буркнул крепыш. – Как слепой конь. Хоть кивай ей, хоть подмигивай!
– Мисс Хендерсон, – сказал Пол. – Не стройте из себя недотрогу. Нам известно, какие требования предъявляло командование к пилотам-астронавтам, которые должны были пилотировать корабли типа «Unity». В том числе в тактической и стрелковой подготовке. Вы добровольно заключили контракт с Воздушно-космическим командованием и были признаны соответствующей всем этим условиям. Вы были предупреждены о том, что рано или поздно от вас кроме пилотажных могут быть востребованы и иные навыки. И не наша вина, что демонстрировать их вы будете в интересах не правительства, а частной структуры. В конце концов, лично вас никто не заставляет стрелять. Все, что мы вам говорим, одобрено вашим начальством. И его начальством. И так далее, вплоть до президента. Что же касается техрегламента, то нас в кабине будет не четверо, а пятеро. Патрик, ты закончил?
Последние слова относились к третьему участнику команды – парню с лицом тупого громилы из комиксов. Он не принимал участия в разговоре и возился с содержимым продолговатого контейнера, чья откинутая крышка не позволяла увидеть содержимое. Услышав, что к нему обращаются, он повернул к старшему лицо, украшенное приплюснутым, много раз переломанным носом и водянистыми голубыми глазами.
– Все о’кей, босс. Продемонстрировать?
– Конечно. – И снова обращаясь к пилоту: – Смотрите, капитан, на еще одного члена нашей команды.
Патрик поднялся со складного стульчика на ноги, отступил назад, а контейнер дрогнул, и из него поднялось нечто. Спустя мгновение стало понятно, что это робот. Он производил странное впечатление. Шарики прицельно-обзорных систем сверху и снизу от удлиненного корпуса и торчащие по его бокам два увенчанных розочками пламегасителей ствола какого-то оружия говорили о серьезности машины, но четыре гибких ноги, подгибающиеся при движении и придающие роботу смешную качающуюся походку, делали его похожим на детскую игрушку. Пол протянул руку и потрепал доходящую ему до груди машину по верхнему шарику, словно животное. Робот ощутимо качнулся.