Игра на понижение

Луговой Михаил

– Ты понял? – вдруг переспросил Евгения главарь террористов. – Басал тебя проводит.

– Угу, – буркнул Евгений, бросив полный ненависти взгляд на поганенькую ухмылку Басала. – Все сделаю.

Они вчетвером вылетели обратно в переходный отсек. Танвир помог второму пилоту открыть люк, ведущий в техническую зону, и ободряюще похлопал его по плечу.

– Уже недолго осталось, Дженя. Не подведи.

– Не подведу, – серьезно кивнул Евгений и нырнул в люк головой вперед.

Интересно, куда это мы будем садиться, если торможение должно произойти через полтора часа? – подумал он, быстро перебирая руками по перекладинам вертикальной шахты, вслушиваясь

в ровное гудение механизмов и сопение лезущего за ним террориста. – Точку торможения на Куру мы уже прошли, и на Эдвардс тоже. Если я правильно ориентируюсь, то на следующем витке можем сесть на Восточный. Но тогда тормозной импульс надо выдавать не через сто, а максимум через сорок пять минут над Тихим океаном, учитывая, что масса у нас прилично превышает нормальную посадочную, из-за того, что мы не стыковались с платформой. Выходит, действительно будем садиться на Ал-Субайх… Или на Байконур, если с торможением чуть запоздать, благо эти космодромы лежат на одной трассе. Хорошо бы на Байконур! Наши бы этим уродам показали! Впрочем, талибы им тоже покажут – мало не покажется. Даже странно – почему это их так тянет в Аравию?

Над покрытым биозащитой реакторным туннелем шахта оканчивалась крошечным тамбуром. Кормовой люк вел отсюда в грузовой отсек, носовой – к лазерным опорожнителям передней группы баков, выработанным еще при старте с Земли. Боковые люки под массивными трубопроводами уводили еще ниже, к днищу парома, где почти все пространство занимали механизмы охладителей, приводов поворота теплозащитных панелей и выпуска в космосе – радиаторов, а при посадке – шасси.

Второй пилот откинул люк по правому борту и заглянул вниз. Оттуда пахнуло сухим жаром и непередаваемым запахом разогретой смазки.

– Чего встал? – буркнул террорист в спину пилоту, и Евгений с удовлетворением почувствовал в его голосе оттенок нервозности. – Шевелись давай!

Вторая шахта вывела их в крохотный отсек, зажатый между прозрачными кубами, в которых виднелись поджатые до поры гигантские двойные покрышки, и батареей насосов, заполнявших отсек низким гулом. Евгений снял крышку, закрывавшую электронные схемы контроля приводов, и по зеленым контрольным огням сразу же увидел, что проблемная группа радиаторов сложилась как полагается. Не удовлетворившись этим, он залез в люк до пояса и осторожно потрогал рукой трубу, заключавшую в себе привод теплозащитной плиты, прикрывавшей проблемную секцию. Труба была почти холодной – дополнительное подтверждение того, что плита встала на место. У раскрытых плит приводы непрерывно омывались потоком горячего масла. Переключив контакты, Евгений снял напряжение со сложенной группы, оглянулся на начинающего нервничать террориста, потом нашарил на распределительной коробке тумблер связи с рубкой.

– Второй пилот командиру!

– Командир слушает, – донеслось из динамика.

– Семнадцатая секция сложилась, проблем на посадке не будет.

– Молодец, Дженя. Отбой.

Террорист неловко повернулся под потолком, где висел, стараясь не мешать действиям пилота.

– Ну что, готово? – спросил он. – Возвращаемся?

– Погоди, родимый, – пробормотал Евгений, разворачиваясь в тесном отсеке и снимая решетку, прикрывающую узкий лаз кабельного канала. – Командир еще приказал на ручной стопор поставить. Ну что, лезем? Только после вас.

– А другого прохода туда нет?

Террорист по стенке опустился ниже и заглянул в длинный узкий лаз, где вдалеке мерцало казавшееся крошечным световое пятно выхода.

– Другого? Нет.

– Тогда пошел вперед. – И террорист подтолкнул пилота к туннелю.

Высота кабельного канала была всего сантиметров семьдесят, однако в невесомости ползти по нему было не таким уж сложным

делом, если отталкиваться ногами от креплений, которые удерживали кабели по стенкам. Однако для этого все же требовалась некоторая привычка, которая у террориста отсутствовала. Поэтому, когда Евгений выполз в такой же крошечный отсек, как и только что покинутый, тот был еще на середине пути. Пилот похлопал себя по бокам, подняв целое облако скопившейся в канале пыли, которая теперь покрывала его комбинезон. Прищурившись на тусклый светильник, чихнул, прикрывшись руками, и тут же скривился от боли, случайно задев пострадавший нос. Потом оттолкнулся от пола, взмыл вверх и через люк влетел в технологический коридор. Террорист, только сейчас вылезающий из кабельного канала, что-то угрожающе заорал, но Евгений быстро захлопнул крышку, щелкнул задрайками и, откинув предохранительный колпачок, вдавил запорную клавишу. Теперь изнутри люк было уже не открыть.

Он немного помедлил, слушая раздающиеся снизу глухие удары. Если уж геройствовать до конца, то сейчас следовало бы через маслоочистку и центральную щитовую правого борта пробраться в передний технологический коридор и повторить операцию там. А может быть, даже централизованно включить в изолированных отсеках противопожарную систему, чтобы этому уроду снизу жизнь окончательно перестала казаться праздником. Но делать этого нельзя. И даже не столько потому, что, сообразив, как его провели, террорист рванет обратно по лазу с реактивной скоростью, на этот раз держа оружие наготове. Сколько из-за того, что пропавшего будут искать, а вычислить, где они побывали, не составит особого труда. А вот если террорист, вернувшись, доложит, что потерял второго пилота, то того вряд ли будут искать. Не полезут же бандиты за ним в агрегатные отсеки? А если и полезут, то ему, знающему паром как свои пять пальцев, не составит никакого труда здесь укрыться. Нет, несколько часов он лучше проведет здесь. Перегрузки при посадке без амортизатора как-нибудь перетерпит и не выйдет снизу до тех пор, пока террористы не сдадутся или спецподразделения талибов не выкурят их силой.

5 мая 2074 года.

Корабельное время: 03 часа 55 минут.

Борт лунного парома «Валерий Быковский»

– То есть как это сбежал?! – Ланир не поверил своим ушам, слушая висящего перед ним и медленно поворачивающегося вокруг своей оси Басала.

Известие о побеге второго пилота повергло его в шок. Хорошо знающий конструкцию и устройство лунного парома человек, скрывшийся в агрегатных отсеках, теоретически был способен сделать с кораблем все, что угодно.

Басал третий раз повторил, что произошло, но Ланир его уже не слушал. Следовало срочно решить, что делать дальше. Опыт подсказывал ему, что попытки сопротивления заложников, в том числе и пассивного, следует подавлять быстро и беспощадно, иначе ситуация очень скоро выйдет из-под контроля. В крайнем случае посадить паром можно и без второго пилота. Но как его найти в забитом механизмами и аппаратурой чреве корабля? Там можно роту спрятать, не говоря уже об одном человеке! Он повернулся к командиру экипажа:

– Скажите, Омид, в агрегатных отсеках есть аппаратура обнаружения? Видеокамеры или датчики движения?

Танвир, отвернувшийся к экранам внешнего обзора, усилием воли согнал с лица непрошеную ухмылку. Но на вопрос постарался ответить подробно и обстоятельно.

– Видеокамеры присутствуют только в грузовом отсеке. Но, боюсь, мы ничего на них не увидим. Он под завязку забит пустыми контейнерами, и поле обзора камер перекрыто. В прочих помещениях системы слежения присутствуют, но они настроены на обнаружение посторонних. Если они и обнаружат второго пилота, то бортовой компьютер опознает его, и сигнал тревоги подан не будет.