Игра на равных
Шрифт:
– Через час-другой станет теплее, - сказал Чейз. От него, без сомнения, не укрылась ее внезапная дрожь.
– В это время года здесь бывают поразительные перепады температур. То чуть ли не ноль, то вдруг настоящее пекло.
– Я помню.
– Ну, еще бы.
– Ты часто сюда поднимаешься?
– Не так часто, как хотелось бы. Бумажная волокита засасывает, да и средства постоянно приходится добывать, так что времени остается только на три-четыре похода в сезон. Обычно каждый длится неделю. Основную работу проводника взял на себя дед,
Карли удивленно рассмеялась, услышав эти имена.
– Клит и Тини?
– Да эта парочка ковбоев могла бы написать учебное пособие для лентяев и пьяниц, если бы только все свободное время не отсыпалась после похмелья! Что у тебя общего с этими пьянчужками?
– Они мои главные помощники.
– Так у тебя горный приют для туристов или придорожный кабак?
– Очень смешно.
– Чейз сверкнул улыбкой, и ей пришлось поспешно отвернуться, чтобы не поддаться этой ослепительной красоте.
– К вашему сведению, мисс остроумие, они давно стали другими, и теперь во всей округе не найдешь проводников надежнее их. Мне просто повезло, что они работают у меня.
– И как это случилось?
Чейз пожал плечами. Будь это кто-нибудь другой, она решила бы по его виду, что он смущен.
– Им просто нужно было дать шанс. Я сделал для них то же самое, что дед сделал для меня, когда нашел вдрызг пьяным и истерзанным, погибающим от тоски по большому спорту.
– А именно?
– Ну, что человеку нужно, чтобы подняться на ноги после краха? Дружеский разговор, парочка хороших пинков в нужное время и в нужное место - и новую цель в жизни.
– И срабатывает?
– Чудеса творит. Не хуже магической формулы.
Чейз, должно быть, использовал свою магическую формулу и по отношению к ней. Иначе откуда бы взяться этому безудержному трепету, охватывающему ее при каждом его взгляде?
– Давай-ка двигаться, - сказала она.
– А то и к ночи не доберемся до середины пути.
Искорка послушно отозвалась на легчайшее прикосновение каблуков Карли, и очень скоро они обогнали Чейза. Если бы можно было так же просто убежать и от тех чувств, что он в ней вызывал!
Они раскинули свой небольшой лагерь в двадцати футах от горного озера, и Карли отправилась к воде смыть с себя пыль дневного похода. Чейзу потребовалось сделать над собой усилие, чтобы удержаться от сочувственной гримасы, когда он увидел, как она ковыляет обратно. Физические муки угадывались в каждом ее движении. Напряженно выпрямив спину, Карли пыталась ступать так, чтобы бедра не соприкасались при ходьбе.
Бедняжка. Ей нужно было давным-давно заставить его остановиться. Ни одна мало-мальски благоразумная женщина не провела бы столько времени в седле после большого перерыва. Ведь теперь-то ему ясно, что она уже давно не садилась на лошадь.
С другой стороны, Карли Джейкобс никогда нельзя было назвать благоразумной представительницей женского пола.
Еще
Карли дотащилась наконец до лагеря, сняла тяжелые ботинки и забросила их в свою палатку, которую по ее требованию он поставил с другой стороны костра, подальше от своей. При этом требовании она бросила на него такой взгляд, что Чейз сразу понял: она твердо решила пресечь любые гнусные планы, которые этот аморальный тип, возможно, строит насчет нее. Попытайся он проскользнуть к ней в палатку - и это ночное рандеву закончилось бы для него весьма плачевно. Скорее всего он оказался бы на горячих углях от костра посреди лагеря.
Он криво усмехнулся. Их ни за что не дождешься, этих ангелов, когда в них особенно нуждаешься.
На дне котелка уже шкворчали ломтики бекона. Чейз засыпал туда же нарезанный картофель, лук, перец и кубики чеддера. Карли, в чистой рубашке, причесанная, подошла к нему - так медленно, словно на ней были не джинсы, а брюки из железобетона.
– Могу я чем-нибудь помочь?
– спросила она, и Чейз скривился при виде ее белого как мел лица.
Нужно было следить за ней. Ну, хотя бы еще утром поинтересоваться, давно ли она садилась на лошадь. А он, зная, что Карли буквально выросла в седле, решил, что ей и сейчас удается часто ездить верхом.
Не дав себе труда подумать, он гнал вперед, пока они не проехали большую часть пути.
Такую безответственность можно оправдать только тем, что их утренний поцелуй в кабине пикапа совершенно лишил его разума. Стоило лишь вспомнить ее тихий, сонный шепот, ее нежные, открывшиеся ему навстречу губы - и его обдавала горячая волна желания. Чтобы простой поцелуй довел его до подобного возбуждения… такого он, черт возьми, не помнит.
– Садись, Карли, пока не рухнула на землю, - приказал он. И нисколько не удивился, увидев, как в ответ ее взгляд полыхнул огнем, а соблазнительно пухлые губы сжались в ниточку.
– Я в порядке, просто мышцы немного затекли.
– На лошадь давно не садилась?
– участливо спросил Чейз.
– Часа полтора.
– Нет, серьезно, Карли. Давно - до сегодняшней поездки?
Она опустилась на раскладной стул даже не поморщившись, хотя боль была адская.
– В последний раз я работала в таких труднодоступных местах… наверное, года два назад. Обычно мы пользуемся добрыми старыми пикапами.
– Так почему ж ты не проглотила свою чертову гордость и не остановила меня?