Игра на равных
Шрифт:
– Я рада. Ну, что ты разбудил, - сказала она после первого обжигающего глотка.
– Я спала как убитая.
– А я проснулся убитый, - буркнул он.
– Под моим мешком оказалось не меньше дюжины булыжников.
Карли старательно удерживалась от смеха.
– Ну, ты и нытик. Сколько ночей мы провели в палатках - и ты ни разу не проснулся в хорошем настроении.
– Ага, конечно. Майк храпел так, что мог и мертвого разбудить, а ты всегда умудрялась захватить себе отдельную палатку.
–
– Она сделала еще глоток кофе.
– Вам двоим просто нужно было избавиться от меня, чтобы поболтать о том, скажем, как ты после праздничной вечеринки тискал Анни Роскелли на заднем сиденье старого рыдвана твоего дедушки.
Чейз, сунув руки в рукава свежей синей рубашки, застыл как вкопанный. Лоб перерезала страдальческая морщина.
– Ты-то, черт возьми, откуда об этом знаешь?
Она могла бы поклясться, что у него загорелись уши.
– На такой высоте звуки о-очень далеко разносятся. И стенки палаток - не самая надежная преграда.
Он фыркнул.
– А подслушивать, малышка, просто неприлично.
На этот раз Карли не удержалась от смеха. Как не смогла удержаться, чтобы не поддразнить его.
– Судя по вашим оценкам данной леди, Чейз, вы с Майком тоже не посещали уроков хороших манер. Если память мне не изменяет, ты трепался об определенных частях ее тела, при этом употребляя выражения - цитирую - «отборные, как бабушкины призовые помидоры».
Он молнией метнулся к ней, и не успела она и пикнуть, как одна его рука уже обхватила ее за шею, прижав к его груди, а вторая застыла у самого лба с пальцами, сложенными для щелчка. И он, И ее брат в детстве повторяли с ней этот фокус с выводившей ее из себя регулярностью.
– Стыдись, Карли Джейкобс, - сурово произнес Чейз, не обращая никакого внимания на ее отчаянные попытки вырваться из его хватки, не пролив при этом кофе.
– В конце концов мне было всего семнадцать! Очень обидно, что ты так низко пала! Напоминать мне о моем единственном проступке, который к тому же не принес ничего, кроме стыда, - это бесчестно с твоей стороны. Ведь теперь я стал старше и мудрее.
– Ха!
– Заметив, что он едва сдерживает смех, Карли и сама расхохоталась и перестала вырываться из его рук.
– Да доживи ты хоть до ста лет, я уверена, все равно не будешь стыдиться этих золотых минут. Это ж только представить себе - темнота в кабине, фейерверки в небе и рядом - полуобнаженная Анни Роскелли! Ты был очень плохим мальчиком, Чейз. Так думали все матери в городе, кроме разве что моей.
Он сжал ее еще сильнее. Взбунтовавшиеся гормоны лавиной хлынули по ее телу.
– Меня интересует только одно - как это тебе удалось дословно запомнить такой незначительный разговор чуть ли не пятнадцатилетней давности?
– Чейз наконец отпустил ее и вернулся к костру,
– У меня всегда было пристрастие к плохим мальчикам, - пробормотала Карли и вспыхнула до кончиков волос, сообразив, до какой степени она себя выдала.
– Да, кстати, - поспешно сменила она тему.
– Что это за шум я тут слышала? На дикобраза ты наступил, что ли?
– Почти. Это все твой чертов пес. Прибежал вслед за мной к озеру, пока я умывался, и, видимо, решил, что мне требуется ванна.
– О Боже!
Она представила себе барахтающегося в ледяной воде Чейза и едва успела стереть ухмылку.
– Неужели он спихнул тебя?
– Не совсем. Ткнулся эдак по-дружески, а остальное уже доделали скользкие камни и мои больные колени. Я настоятельно рекомендую тебе воздержаться сегодня от купания, если ты не хочешь застудить те части тела, которые тебе могут в дальнейшем пригодиться.
У него был такой ворчливый и недовольный вид, какой он часто напускал на себя в прошлые годы. Карли поразилась бесконечной нежности, наполнившей ее душу. В этот самый момент Джексон радостно протрусил через лагерь к костру, встреченный грозным взглядом Чейза, и Карли непроизвольно фыркнула, тут же из вежливости попытавшись скрыть свой смех за кашлем. «Пожалуй, самое время для извинений», - решила она.
– Джек, ко мне!
– строго приказала она.
Инструктор по дрессировке собак заверял ее, что такой тон должен принести немедленные результаты. Ее любимец обратил к ней бестолковый взгляд и засеменил в ее сторону, явно ожидая угощения. Карли, чувствуя, что Чейз не спускает с нее глаз, схватила Джексона за челюсть и легонько приподняла.
– Ты обязан извиниться перед мистером Самуэльсоном. Сейчас же пойди к нему и скажи, что тебе стыдно и ты больше не будешь. Ну, давай. Иначе мы останемся без завтрака.
Чейз отшатнулся, не желая принимать собачьих извинений, и она поперхнулась смешком.
– Нет, что ты, - сказал он, следя, как пес с довольным видом спешит к нему.
– Это совсем не обязательно. Я уже не сержусь.
– Чейз умоляюще обернулся к Карли.
– Убери его, Карли, пожалуйста.
– Ни за что, - сурово отозвалась она.
– Он должен получить урок.
Но не выдержала и снова расхохоталась, когда ее пес фунтов под восемьдесят весом закинул огромные передние лапы Чейзу на плечи и принялся с энтузиазмом лизать темное от утренней щетины лицо.
– Карли!
Он пытался увернуться от собаки, но Джексона, если он что-нибудь решил, удержать было невозможно. Карли наконец сжалилась над Чейзом и протянула бисквит, чтобы отвлечь пса от его нового друга. Джексон проглотил бисквит и растянулся у костра в ожидании завтрака.
Чейз схватил влажное полотенце и яростно вытер лицо.