Игра нипочём
Шрифт:
…А она-то, помнится, радовалась, не понимала, что творит, сыпала горою хрустящую отраву – кушай, Тихон, кушай, вон сколько витаминов.
Вкусно, питательно, полезно и… ничего готовить не надо…
Вот дура.
– Сейчас, маленький, потерпи…
Торопливо одевшись, Оксана положила мученика в сумку и припустила через пустырь на стоянку. Ранние собачники уже выгуливали там четвероногих питомцев, наперерез бегущей Оксане сунулся было ротвейлер, но, встретившись с ней взглядами, что-то понял и счёл за лучшее убраться с дороги.
«А подрулить бы к офису этого „Вискаса“, да на танке, – думалось ей. – С чувством зарядить снаряд и прямой наводкой… чтоб сразу в мокрое место, и ведь рука бы не дрогнула… Чтобы никаких больше криков, мук и пустых лотков. Чтобы все коты были живы-здоровы…»
Зелёная «десятка» запустилась сразу и бодро покатила вперёд. Однако буквально через три квартала машину вдруг
– Блин, – выругалась Оксана, приняла вправо, остановилась и зажгла аварийники. – Ну, дьявол…
Так и есть – заднее левое встало на обод. Мысленно уговаривая Тишеньку потерпеть, Оксана покрепче затянула ручник, отдала болты проколотого колеса, вытащила запасное. Теперь нужно было поддомкратить машину, а перед этим для спокойствия души задействовать импровизированный башмак, что-то типа камня или кирпича.
«Так, – посмотрела Варенцова по сторонам, – что мы имеем?»
Вокруг имел место типично городской ландшафт. Слева мостовая, справа газон, впереди, метрах в полста, автобусная остановка. Там в обществе пары девиц сидел молодой человек в кроссовках и бейсболке. Судя по всему, «сутик» с товаром. Зато ни камня, ни кирпича поблизости не наблюдалось.
«Ладно, никуда не денется и так, – решила Оксана, – вроде хорошо стоит…» Плавно подняла машину, быстренько заменила колесо, начала затягивать болты….
В это время раздался рёв мотора и мимо проследовал средней обшарпанности «УАЗ» с синими номерами. И, заскрипев тормозами, причалил к автобусной остановке.
«Милиция», – отметила про себя Оксана, а больше ничего отметить не успела, потому что раскрылась дверца и изнутри «УАЗа» чуть ли не пинком выбросили девчонку. Тощенькую, зарёванную, помятую, испуганно вжавшую голову в плечи. Следом, распушив усы, вылез в меру толстый сержант и, гневно округлив глаза, заговорил с сутенёром.
«Э, да мы, оказывается, предъявы кидаем…» – покоробило Оксану.
А на остановке уже перешли от слов к делу – обладатель бейсболки ударил тощенькую резко под дых. Тут же добавил в печень, снова приложился в живот… И всё это молча, без эмоций, не меняя выражения лица. Привычно, деловито и профессионально, не нарушая экзекуцией макияж… Товарный вид портить – оно ему надо?
«Так…» – захлопнула багажник Варенцова, посмотрела по сторонам и пошагала к остановке – с улыбкой на губах и с увесистым раздвижным баллонником за спиной. Она не любила – во-первых, сутенёров, во-вторых, когда бьют женщин, а в-третьих…
– А ты чё пришла? – повернулся в её сторону первый пункт нелюбви. – Тебе тут цирк, да? Живо села в свою помойку и порулила на хрен…
– Ладно, ладно, сейчас уеду, – пообещала Варенцова, с улыбкой сделала ещё шаг и… жахнула баллонником сутенёру между ног. Телескопическая рукоять, увенчанная массивной головкой, выхлестнула вперёд, делая аргумент воистину неотразимым. – Это тебе за помойку, – с хрустом добавила по колену, пнула мыском кроссовки в живот и довершила начатое задней подножкой – качественно, так чтобы затылком в асфальт.
«Сутик» сразу сделался вежливым, спокойным и тихим.
– Э, подруга, ты чего, – вышел наконец из ступора мент. – Да я тебя сейчас…
Впрочем, в его голосе сквозила некоторая неуверенность. Раз бьет, да ещё так, значит, имеет право…
– Я тебе, козёл, не подруга, – обернулась Оксана. Сунула руку в карман и показала красный прямоугольник. – …А подполковник ФСБ Варенцова. Так что ты мне?
– Э, ничего, – мигом, словно воздушный шарик, сдулся сержант. – Извините… Простите…
Метнулся в машину, судорожно взревел мотор, и «УАЗ» мигом исчез.
– Уроды… – Варенцова сплюнула, крутанула баллонник и перевела взгляд на тощенькую, державшуюся за бока. – Ну что, потерпевшая? Жива?
– А не пошла бы ты… – сипя и всхлипывая, выругалась та.
Оксана хмыкнула – другого ответа она, в общем-то, и не ждала… Молча вернулась в машину, погладила Тихона, запустила мотор… а проезжая мимо остановки, узрела христианское прощение, любовь и заботу. Тощенькая с коллегами хлопотали над «сутиком», приводили его в чувство, словно раненого бойца… Мир остался таким, каким был, ничего-то в нём не изменилось. Ну да, всё верно, плетью обуха не перешибёшь.
А вот ключом-баллонником, может быть, когда-нибудь и получится…Ещё через полчаса Варенцова приехала – правда, не на среднем танке и не к офису «Вискаса», а на починенной «десятке» к ветлечебнице «Мухтар». Небольшой, без изысков, расположенной в полуподвале, но, слава Богу, действительно работающей. И даже очередь со времени телефонного обещания набежать ещё не успела…
Тихона взяли в оборот без промедления. Коротко стриженный молодой Айболит дал ему наркоз, прочистил канал, ввел шприцем полстакана
Краев. Оруженосец
– Ну что тут скажешь. – Краев не то чтобы прожевал, скорее растопил во рту нежнейшее мясо. – И на хрена Союз развалили?
Ему всегда нравилось мозаичное панно над эскалатором на станции «Владимирская». Вероятно, он был беспросветно наивен, но, глядя на плакатное соцреалистическое «Изобилие», неизменно задумывался: а почему бы в самом деле людям всех наций и вер не жить так, как там было изображено? Не тащить на себя лоскутное одеяло, а звать друг друга за накрытый стол, куда каждый выставит всё, чем богат? Северную рыбу и южные фрукты, русские пироги и кавказский шашлык… И еврей сыграет на скрипке, а цыгане споют…
Действительно, что тут скажешь – бастурма у Рубена получилась что надо. Даром что жарилась в старинной, оставшейся Краеву ещё от матери электрошашлычнице. Да, слов не было. Была гора шампуров с такой свининой, какую не на всяком рынке и купишь. Хозяин «Мерседеса», пригнанного в покраску, работал на мясокомбинате, и этим всё сказано.
А рядом с шампурами – молодая картошка, огурцы с помидорами, душистая зелень цельными веточками… Какие, к лешему, рестораны, где тебе за тыщу рублей на огромном блюде вынесут фигу, причём даже без масла?!
– Кушай, сирели, кушай, – угощал раскрасневшийся от удовольствия Рубен. – И никому не верь, что мясо вредно. Всё зависит от качества и настроения. С добрым сотрапезником никакой холестерин не страшен!
Вот это была правда святая. Краев взял ещё кусочек и в который раз подумал о том, как же ему нечеловечески повезло с соседями. И что бы он, спрашивается, делал сейчас в единоличной двухкомнатной – совершенно один?
Тамара улыбалась, молодела и всё оглядывалась на духовку – мясо, понятно, дело мужское, но наступал и её звёздный час.
– Пойду пирог принесу, – сказала она, когда Рубен принялся разливать чай.
Взяла толстые рукавицы и вытащила наружу чудо из чудес – медово-розмариновый рулет по бабушкиному рецепту.
И в это время позвонили в дверь.
Властно, с напором, как звонит только милиция, да ещё работники жилконторы.
– Я открою… – Тамара поставила рулет, вышла в прихожую и, очень быстро вернувшись, странновато глянула на Рубена. – Тебя…
Краева поразили её обречённый, тусклый голос и глаза, в которых не осталось и намека на праздник.
– Понял. – Рубен ответил Тамаре не менее удивительным взглядом, значение которого Краев не сразу сумел внятно истолковать. Встал, кивнул. – Олег, я сейчас. Старые знакомые, поговорить надо.
Говорил он со старыми знакомыми опять же недолго. Резко хлопнула дверь, проскрипел в прихожей паркет, и Рубен вернулся к столу. Он очень старался казаться прежним хозяином застолья, весёлым и добродушным. Его выдавал только взгляд, ставший совершенно стальным, и морщина, залёгшая на лбу и отчётливо напоминавшая сабельный рубец. Раньше Краев этой морщины не замечал…
Божественный рулет заставил его временно забыть о визите странных и явно жутковатых Рубеновых кунаков, но после окончания чаепития, выждав полчаса, Краев вызвал соседа в коридор, увёл к себе и плотно притворил дверь.
– Рубен, кто приходил? – спросил он по праву сотрапезника, друга и почти члена семьи. – Только не отмалчивайся, вижу, у тебя что-то случилось. Рассказывай – что?.. С кровной местью приехали? Мишка твой вице-консулу сопредельной державы челюсть свернул?..
Рубен сел, опустил длинные породистые ресницы и долго молчал. Потом негромко произнёс:
– Олег, мне помощь нужна.
– Ну?! – загорелся Краев. – Давай говори! Кому морду бить будем?
– Я даже думаю, – продолжал Рубен, – что помочь мне, кроме тебя, особо и некому…
Таким серьёзным его Краев ещё не видал.
– Давайте не будем! – вспомнил он своё любимое выражение. – Но если будем, то – давайте! Хорош пугать-то, пуганый я… Излагай, братишка, что у тебя стряслось?
– С обычной кровной местью я бы тебя и беспокоить не стал. – Рубен усмехнулся. – Это хоть и неприятная, но всё равно бытовуха. Видишь ли, Олег… есть у меня одна вещь. Ценность, скажем так, скорее духовного плана…