Игра в послушание

Карлов Борис

– Какой же я вор...
– обиделся Горохов.
– То есть, конечно, отчасти... Ладно, понял, сейчас иду. Так мы отменять не будем?

– Нет, не будем. Завтра явитесь ко мне, как договорились. Всё обсудим. Действуйте.

Пётр Эрнестович ушёл на кухню, и там вскоре засвистел чайник. А Петя вылез из чернильницы, отряхнулся от пыли и перебрался на полку, где можно было укрыться за любой из множества стоящих здесь старинных безделушек. Услышанное ему не понравилось. Хозяин квартиры был вор, и всё это богатство, без сомнения, было нажито преступным путем. Предупредить Подберёзкина о возможном визите двух других жуликов он

не мог, потому что при наборе брякал телефон где-то в другой комнате. Выбраться из этой квартиры он тоже не мог, так как окно было теперь наглухо закрыто. Бессильный что-либо предпринять, Петя ходил по полке взад-вперёд, грыз ногти и разговаривал сам с собой.

Прошло часа два. Позвонил Горохов и доложил, что в интересующей квартире живёт детский писатель Подберёзкин, лопух и фраер. Ещё его жена и сынок-малолетка, так что ничего подозрительного. Жена оказалась столь энергичной, что пришлось по настоящему починить сливной бачок в туалете.

Подтвердив завтрашнюю встречу, они распрощались.

Пётр Эрнестович ещё долго, недоумённо пожимая плечами, ходил по квартире, осматривая через лупу окна и двери, и даже кое-где постукивая по стенам. В конце концов он угомонился и улёгся спать в соседней комнате. Там ещё долго горел свет и шелестели страницы книги. А когда наконец свет погас и послышалось мерное похрапывание, Петя слез с полки и на цыпочках прокрался в прихожую. Довольно быстро он нашёл там пачку счетов с адресом квартиры и фамилией её хозяина. Фамилия у Пётра Эрнестовича оказалась необычная Кукловодов. Оставалось дождаться, когда он уйдёт из дома, позвонить Славику Подберёзкину и сообщить адрес.

2

На сцене появляются лейтенант милиции Яблочкин

и симпатичная практикантка.

Сокровищами гробницы интересуется человек-призрак

В понедельник, в самом начале рабочего дня, лейтенанта Яблочкина вызвал к себе полковник Иван Сидорович Громыхайло.

– В Египте бывать не приходилось?
– неожиданно поинтересовался он.

– Никак нет, - удивленно отвечал Яблочкин.
– Я за рубежом только один раз в Болгарии, на учебных сборах...

– Ну а вообще... про пирамиды, сфинксы, гробницы фараонов что-нибудь слыхали?

Тут Яблочкин начал догадываться, куда клонит командир: в Эрмитаже открывалась выставка "Сокровища гробницы", а их дивизион как раз и занимался охраной таких объектов. Только Египет здесь совершенно не при чём ступенчатую пирамиду раскопали в Центральной Америке, а там никаких фараонов и сфинксов отродясь не было. Командир хотя и не блестящего образования, но мужик всё равно хороший, его уважают.

– Так точно, слыхал, товарищ полковник, - подтвердил Яблочкин.
– А вы по поводу этой выставки?

– По поводу. Заканчивай другие дела и поезжай туда принимать объект. Выставка продлится семь дней. И чем чаще тебя... то есть, вас будут там видеть, тем лучше.

– Вас?..

Внезапный переход на "вы" испугал Яблочкина.

– Вас, вас, - подтвердил Громыхайло.
– Тебе на стажировку прикрепляю курсанта из милицейской школы. Курсант сообразительный, увлекается спортом. Симпатичная...

– Что?

– Я говорю, сержант Мушкина Валентина Николаевна увлекается спортом.

– Спортом?
– глупо повторил Яблочкин.

– Иди работай, - закончил разговор Громыхайло.

Яблочкин вышёл в коридор и состроил удивлённую гримасу. Внезапно замаячившая на горизонте

фигура симпатичной практикантки основательно выбила его из равновесия. "Пожалуй, надо будет с ней построже", - решил он.

Вскоре Громыхайло привёл в отдел курсанта Мушкину. Девушка оказалась действительно симпатичная, высокая, стройная. Одета она была по форме, тёмные волосы аккуратно заправлены под пилотку, а на лице почти совсем не угадывалось косметики. Ей было лет девятнадцать, то есть она была младше Яблочкина примерно на три года. Она называла Яблочкина "товарищ лейтенант", а он её, соответственно, "товарищ сержант" или "товарищ курсант". Выслушав от Громыхайло несколько невредных замечаний, они вдвоём поехали на выставку в Зимний дворец.

В машине они почти совсем не разговаривали, потому что в эти первые минуты знакомства по отношению друг к другу ещё испытывали неловкость. Только на ступеньках главного входа Яблочкин обмахнулся фуражкой и сказал что-то вроде того, что погода сегодня тёплая, а завтра, наверное, будет ещё теплее. А Мушкина тихонько согласилась и прибавила, что вчера тоже было тепло.

Выставочный зал представлял из себя просторное вытянутое помещение с яркими витринами по периметру, с главным экспонатом в центре зала и мумией в дальнем конце. Главным экспонатом был алмаз "Звезда Мексики" - камень величиной с куриное яйцо, главное достояние Национального музея города Мехико. Почти совершенной формы от природы, он сверкал и переливался на специальном возвышении под прозрачным пуленепробиваемым колпаком. Хозяин камня, мумия древнего индейского царя, зорко следил за своим сокровищем через пустые глазницы.

У входа в зал стояли два вооружённых автоматами милиционера, ещё четверо дежурили внутри. Все они подчинялись Яблочкину. Он подошёл к каждому и с каждым поговорил. Милиционеры разговаривали с Яблочкиным, а косились на Мушкину, поэтому каждому приходилось объяснять, кто она такая и что здесь делает.

Потом Яблочкин повёл Мушкину на пункт охраны, так как выставку охраняли не только милиционеры, которые стояли больше для порядка, а умная сигнализация.

Возле пульта молодые люди неожиданно увидели полковника Громыхайлу.

– Фуражечку наденьте по уставу, товарищ лейтенант, - заметил тот, не поворачиваясь.

Командир сидел перед экранами мониторов, на которых просматривался выставочный зал во всех ракурсах.

Яблочкин подмигнул Мушкиной и поправил фуражку.

– Взгляните вот на этого гражданина, - Громыхайло вывел крупным планом интеллигентного мужчину с бородкой, в очках, имеющих прямоугольную оправу. Приблизившись к алмазу, этот гражданин рассматривал его так и сяк с видом знатока.

– А вы его знаете, товарищ полковник?
– спросил Яблочкин.

– Дело в том, - произнёс Громыхайло, - что этот гражданин несколько лет назад скончался. Сгорел дотла практически на моих глазах.

– Этот?!

– Может этот. А может, не этот. Ты сходи, проверь у него документы. Поделикатней как-нибудь. Лучше даже товарищ Мушкина пусть проверит. На выходе, чтоб не было потом жалоб.

Мушкина и Яблочкин сказали "есть!" и развернулись.

Мушкина осталась караулить гражданина, который может быть скончался, а может быть нет, у выхода. А Яблочкин, рассыпая направо и налево "извините", стал пробираться через толпу в центр зала, к алмазу. Пробравшись, он нырнул под плюшевый канат и поднялся на ступеньку.