Игры Обмена. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XIII вв. Том 2

Бродель Фернан

В 1816 г. французский консул наблюдал состояние «ужасающей заброшенности и нищеты» в Сардинии, расположенной, однако, «в центре европейской цивилизации» 86. Главное противодействие «просвещенным» усилиям исходило от мира отсталых крестьян, подвергавшихся тройной эксплуатации — со стороны государства, церкви и «феодального порядка» (f'eodalit'e),—от «диких» крестьян, которые «стерегут свои стада или пашут свои поля с кинжалом на боку и с ружьем на плече», поглощенные раздорами между семьями и кланами. В этот архаичный мир ничто не проникало с легкостью, даже культура картофеля, которая была с успехом испробована, но «отнюдь не вошла во всеобщее употребление», невзирая на полезность «сего корня на случай голода». Наш консул замечает:

==245

87

Galasso G. Economia e soclet`a nella Calabria del Cinquecento,p. 78.

88 Bourde A. Agronomie et agronomes en France au XVIIIe si`ecle.1967, p. 1645 sq.

«Опыты

с картофелем были освистаны и сделались посмешищем; попытки разведения сахарного тростника, [которые предпринял увлекавшийся агрономией знатный сардинец], оказались предметом зависти, и невежество или злоба покарали их как преступление; работники, доставленные с большими затратами, были убиты один за другим». Некий проезжий марселец восхищался апельсиновыми рощами Ольястры с деревьями, «полными силы и здоровья, коих плоды, опадая, создают плотный ковер — жители же сей местности... из того не извлекают ни малейшей пользы». Вместе с несколькими соотечественниками марселец устроил винокурню и проработал на ней целый сезон. Увы, когда на следующий год артель, возвратившаяся на межсезонье во Францию, вернулась к месту работы, мастерские были разорены, орудия и инвентарь разворованы. Пришлось все забросить.

Несомненно, существовало и крестьянство, подчинявшееся иным способам воздействия, более открытое. Мы выбрали крайний пример — Сардинию, она и сегодня еще отсталая страна. Но генуэзский купец из семейства Спинелли, ставший в королевстве Неаполитанском сеньером Кастровиллани, тоже восстановил против себя всю деревенскую общину (universit`a),когда ему пришло в голову по своему усмотрению распорядиться было доставкой и пребыванием в данной местности bracciali —временных работников, которых в этих местах именовали fatigatori.И именно за деревенской общиной осталось последнее слово! Не требуйте от fatigatoriслишком многого, объяснили сеньеру, это отбило бы у них охоту приходить работать на наши виноградники, как обычно 87.

Так что, заключим мы, вовсе не случайно новые сельскохозяйственные предприятия так часто основывались на пустых заболоченных пространствах или в лесистых районах. Лучше было не нарушать привычки и системы землепользования. В 1782 г. некий новатор, Дельпорт, дабы завести овцеводческое хозяйство на английский манер, избрал часть леса в Булоньсюр-Мер, которую раскорчевал, а затем мелиорировал разбрасыванием большого количества мергеля 88. Небольшая подробность: животных там приходилось защищать от волков. Но они по крайней мере были в безопасности от людей.

ЧИСЛЕННОСТЬ, ИНЕРТНОСТЬ, ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ КРЕСТЬЯНСКИХ МАСС

Крестьянство — это количество, огромное большинство живущих. Из этого проистекало чувство локтя, а следовательно, возможности сопротивления или стихийной инертности. Но численность — это был также и признак недостаточной производительности. Если земля давала лишь скудные урожаи — а это было довольно общим правилом,— нужно было расширять запашку, наращивать усилия работников, заново все уравновешивать за счет избыточного труда. Фрассо и Арпайя — две бедные деревни за Неаполем, неподалеку от относительно богатой третьей — Монтесаркьо. В обеих бедных деревнях уро-

==246

89

Delille G. Types de d'eveloppement dans le royaume de Naples, XVII"— XVIIIe si`ecle— "Annales E. S C.",1975, p. 703—725. 40 Ленинград. Гос. Публичная библиотека им. М. E. СалтыковаЩедрина. Фонд Дубровского, Fr. 18—4, л. 86—87. " См.· Makkai L. в. Histoire de la Hongrie.Budapest, 1974, p. 141—142.

жайность была столь низка, что для производства такого же количества

продукта, как в Монтесаркьо, требовалось возделывать втрое большую площадь. И как следствие, эти бедные деревни знали более высокую рождаемость и более ранние браки, мирились с ними — им надо было производить относительно избыточную рабочую силу89. Отсюда и постоянный парадокс стольких экономик Старого порядка — относительно перенаселенные деревни, живущие на грани нищеты и голода и тем не менее вынужденные прибегать к постоянной помощи масс сезонных работников — этих жнецов, сборщиков винограда, молотильщиков зерна в зимнюю пору, этих чернорабочих с заступом в руках, копающих канавы,— всех этих выходцев из внешнего мира беднейших, из аморфной массы лишенных работы. Статистика за 1698 г. по Орлеанскому фискальному округу дает следующие цифры: 23 812 крестьян-пахарей, 21 840 виноградарей, 2121 мельник, 539 садовников, 3160 пастухов, 38 444 поденщика, 13 696 служанок, 15 тыс. работников. И цифры эти даже не дают представления обо всей численности крестьянского населения, ибо, за вычетом служанок, в них не фигурируют ни женщины, ни дети. На почти 120 тыс. самодеятельного населения мы имеем, считая работников, домашнюю прислугу и поденщиков, более 67 тыс. лиц наемного тру да.

Как ни парадоксально, этот избыток людей служил помехой росту производительности: такое многочисленное крестьянское население, жившее в условиях, близких к простому воспроизводству, вынужденное без устали работать, чтобы выдержать удары частых неурожаев и выплачивать множество своих повинностей, замыкалось в границах своих повседневных задач и забот. Оно едва могло пошевелиться. И трудно в такой вот среде вообразить себе легкое распространение технического прогресса или согласие пойти на риск, связанный с выращиванием новых культур или с новыми рынками. Складывается впечатление масс, погруженных в рутину, почти спящих; но не будем говорить «спокойных» или «покорных»: они знавали на редкость жестокие пробуждения. Настоящий штормовой прилив крестьянской войны в Китае в 1368 г. положил конец чужеземному владычеству монголов, приведя к власти династию Мин. И если жакерии редко приобретали подобный размах в Европе, то крестьянские восстания вспыхивали там постоянно.

Конечно, эти пожары угасали один за другим: Жакерия в Иль-де-Франсе в 1358 г.; восстание английских крестьян в 1381 г.; крестьянская война в Венгрии в 1514 г. под предводительством Дьёрдя Дожи, завершившаяся после подавления тысячами виселиц [для крестьян] 91; или Крестьянская война в Германии в 1525 г.; или же огромное крестьянское восстание в Неаполе в 1647 г. Сеньеры, социальная верхушка деревенских миров, всегда снова брали верх благодаря помощи государей и более или менее сознательному пособничеству городских обществ, которые нуждались в крестьянском труде. И тем не менее, если крестьянин и терпел довольно регулярно поражения, он все же не отступался. Война подспудная чередовалась с войной открытой. По данным историка австрийского кре-

==247

Gr"ull G. Bauer, Herr und Landesf"urst.1963, S. l.

стьянства Георга Грюлля, даже чудовищный разгром, каким завершилась Крестьянская война (Bauernkrieg)1525 г., не устранил «латентной» социальной войны, не прекращавшейся вплоть до 1650 г. и даже позднее 92. Крестьянская война, война, «вписанная» в структуру общества, никогда не прекращалась. Она длилась куда больше, чем Столетняя война.

НИЩЕТА И ВЫЖИВАНИЕ

93

Malraux A. Antim'emoires.1967, р. 525.

94 Bourde A. Op. cit.,p. 53.

95 Abel W. Crises

agraires en Europe

(XIIIe— XX' si`ecles).

1973, p. 182.

9 Abel W. Geschichte

der deutschen

Landwirtschaft.1962, S. 196.

97 Bois P. Paysans de