Игры престолов. Хроники Империи
Шрифт:
– Остальные кланы не согласятся с подобным выбором, – прошептала Гюссхе. – Каждый старейшина захочет уложить на свадебное ложе Дракона свою дочь, и любая из них будет предпочтительнее меня.
Араши трепетно коснулся губами её ладони, коротко поцеловал, вызвав этим целую волну неожиданно приятных мурашек, пробежавших по спине женщины.
– Поскольку необходимо поддерживать сложившуюся систему противовесов между сферами власти и влияния Великих Гнёзд, полное уничтожение Гъёлл с одной стороны послужит другим страшным уроком, с другой же, против нашего брака не последует возражений, ибо таким
– Просто вы замените остальных членов моего Гнезда собою, верно?
– Восхищён вашей проницательностью, хэйна.
– Значит ли ваше заявление, что в любом случае Гъёлл обречены?
– Боюсь, старейшина Гъяхл будет настроен резко против моего вмешательства в упорядоченный мирок Триумвирата, поэтому могу с вероятностью в восемьдесят процентов ответить утвердительно на ваш вопрос. Умоляю, драгоценная, сладкая моя хэйна… измените условие испытания.
– Как странно, – сухо рассмеялась Гюссхе. – Мне казалось, что мужчинам свойственно обещать в дар возлюбленной солнце, луну и звёзды, вы же, напротив, стремитесь доказать полную несостоятельность подобных уверений.
– Я реалист, хэйна. – Синие глаза в какой-то тревоге пытались поймать её взгляд, но Гюссхе было горько и невыносимо смотреть на него сейчас, когда непролитые слёзы так сильно жгут глаза. Даже в подобной ситуации строгое воспитание не позволяло ей допустить, чтобы мужчина видел то, какой слабой и жалкой может выглядеть заплаканная женщина. И ещё… она знала, что он говорит ей чистую правду, но не хотелось лишаться удобных и спасительных иллюзий. Даже сейчас. Поэтому, собрав в кулак всю свою волю, глубоко вздохнув и постаравшись успокоится (поплакать она всегда успеет), Гюссхе сказала ровным, безжизненным голосом:
– Что ж, вот вам моё последнее слово, Хаффиз. Ко дню нашей свадьбы я хочу три тысячи жизней, и это должны быть не хсаши.
Араши несколько секунд молчал, потом осторожно спросил:
– Правильно ли я понял, хэйна, что вы предлагаете мне вступить в войну, чтобы выполнить испытание?
Она, наконец, подняла голову и прямо встретила взгляд Великого Дракона, надменно улыбнувшись:
– Всё верно, Хаффиз. Только после того, как вы принесёте мне в жертву три тысячи жизней ваших соотечественников, я, словно героиня древних баллад, взойду на ваше ложе. Если же вас убьют – значит, вы не были достойны этой чести.
Гюссхе думала, что Араши будет просить её отменить и это желание, чтобы вволю посмеяться над беспомощным Великим Драконом, мнящим себя Избранником Богов, которому не под силу выполнить хоть что-то, но он остался предельно спокоен. Ничто не дрогнуло в аквамариновой глубине его взгляда, не приоткрылись в удивлении губы, не нахмурились гневно брови… Он лишь ещё раз поцеловал её пальцы, согревая дыханием и произнёс:
– Да будет так. По вашему слову Галактика утонет в крови. И если я не могу даровать вам жизни ваших родственников из Гнезда Гъёлл, то смерти – сколько угодно. Пожалуй, сеять вокруг себя смерть мой особенный талант. Три тысячи, пять, десять… Абсолютно не важно. Поэтому ждите известий о нашей скорой свадьбе.
– Не будьте столь самонадеянны! – Помимо воли гневно воскликнула женщина, вскочив с кресла.
– Я так и собирался поступить, моя хэйна, ибо перекладывать свою ношу на чьи-либо плечи – величайшее бесчестие.
– Смотрите не надорвитесь, – зашипела Гюссхе. Араши учтиво поклонился, словно она подарила ему изысканный комплимент. Уже у самой двери обернулся, сказав:
– Меня, признаться, несколько удивила ваша кровожадность, цветок моей страсти, но, думаю, восхищение моё вами достигло наивысших высот.
Гюссхе стояла, упрямо сжав губы в тонкую линию и вздёрнув узкий подбородок. Он решил посмеяться над ней?!
– Драгоценная невеста Воплощения Великого Дракона не могла попросить более соответствующего подарка на свадьбу. О нас будут слагать легенды куда величественнее, чем те, которыми вы восхищаетесь!
Когда Араши ушёл, Гюссхе обессиленно опустилась в кресло и позволила себе тихо расплакаться.
+++
– Я хочу, чтобы моё появление перед народом увидело как можно больше хсаши. – Араши беседовал с главой ордена алхимиков по приватному, защищённому каналу. Верховный схал-асеп был умудрён годами, его длинные волосы, схваченные инкрустированной драгоценностями заколкой и украшенные многочисленными цепочками, были белее снега на горных вершинах, а хэле под пергаментной кожей уже не блестели, как в юности. Однако взгляд пронзительно-тёмных глаз не утерял былой ясности и пронзал Араши подобно жалящей шпаге. Эф Хорон из Великого Гнезда Махар кивнул, соглашаясь со словами Хаффиза.
Чуть зашелестели длиннополые одежды алхимика, он изменил положение и до слуха Араши долетел мелодичный перезвон цепочек, украшавших не только причёску, но и вычурную мантию старика.
– Это очень важно, Великий Дракон, поэтому было бы не лишним приурочить ваше триумфальное появление к какому-нибудь религиозному празднику, отмечаемому на всех территориях Земель Изначальных и более всего для ваших целей подходит праздник Сотворения. В день этот, как верят хсаши, Семеро собрались вместе и решили создать народ, который учился бы божественной мудрости и восхвалял Их. Церемония будет проходить в главном Храме Ал-Хиссы и на площади Возъявления соберутся тысячи хсаши, а трансляция будет вестись по всем каналам не только столицы, но и в других городах обитаемых миров. Самый подходящий случай, чтобы сделать заявление о себе.
– Действительно, – задумчиво протянул Араши, постукивая по подлокотнику своего кресла золочёным когтем, украшавшим каждый из его пальцев. – Я хотел бы ознакомиться поближе с церемониалом и составить подходящий случаю сценарий.
– Шехан получил на сей счёт исчерпывающие инструкции и с рвением удовлетворит любой ваш запрос, Владыка. Что же касается обещанных привилегий…
– Таковые воспоследуют, можете не сомневаться, – лениво улыбнулся Араши с ноткой самодовольства в голосе. Он не собирался повторяться, лишь напомнил о договоре и плате за сотрудничество, что с лихвой компенсировала бы Ордену затраченные средства на становление его Императором Хсаш. И это вполне устраивало желчного, въедливого старика.