Игры престолов. Хроники Империи
Шрифт:
– Какое жалкое зрелище, – пробормотал себе под нос Ванахи и, небрежно оттолкнув с дороги ошарашенную женщину, сильной пощёчиной привёл Араши в чувство.
– Привет, подонок, – осклабился Император Хсаш, – тронешь мою Гюссхе хоть пальцем, лишишься руки.
– Привет, доходяга. Как, уже видишь потусторонний свет в конце тоннеля?
– Заткнись и выполни наш уговор.
– Куда торопишься? – Скривил губы в сардонической усмешке Ванахи. – Я тебе не пёс, прибегающий по первому зову с тапочками в зубах. Всегда хотел полюбоваться предсмертной агонией какого-нибудь братца. Да, не удивляйся, для меня все вы – ничтожны и глупы, так что в вашем существовании не вижу смысла. И вот ещё что… скажи своей дикой кошке, чтобы не смела подкрадываться
– Гюссхе, любовь моя, – Араши почувствовал, как по подбородку потекла горячая, вязкая кровь. – Прошу тебя…
– Так-то лучше, – удовлетворённо кивнул Ванахи, наблюдая за тем, как женщина опускает своё оружие. – Приготовься, Змееглазый. Возвращение с того света стоит дорого, но что ещё более незабываемо – та боль, которой сопровождается процесс.
– Начинай, – сцепив зубы, процедил Араши.
– Уважаю, – совершенно серьёзно кивнул Ванахи, закатывая рукава. – Эй, женщина. Подойди. Тебе лучше быть рядом, когда я начну разбирать и собирать твоего мужа по атомам. Это поможет ему не свихнуться.
Гюссхе послушно села на пол у постели. Она не покинет свой пост, что бы ни произошло. Мысль о том, что она может лишиться Араши оставила в её душе ледяную пропасть и только его золотой взгляд, наполненный теплом и любовью мог излечить её от этого мучительного чувства.
====== Глава 21. Пять армий. Часть 7 ======
Тимо неторопливо облачался в свои странные доспехи, доставленные старшим сыном, одновременно выслушивая доклад:
– Кроме некоторых незначительных отклонений, всё идёт по вашему плану, отец. – Ванахи, встав на колени, проверил крепления поножей и жест этот показался Айрону, наблюдавшему сцену, излишне благолепным. Так, словно Инженер добровольно и без боя отдавал честь называться сильнейшим в Галактике Императору. Тимо, сражавшийся с ремешками наручей, лишь скупо кивнул, словно никогда и не сомневался в своей правоте. Принц Ночи тихо кивнул собственным мыслям – Лайтонен слишком горд и честолюбив, чтобы допустить в присутствии молодого соперника хотя бы одну неточность не только в суждениях, но даже в жестах, сейчас казавшихся отрывистыми и резкими. Поймав взгляд вампира, Тимо позволил тайной улыбке притаиться в самых уголках губ, и он знал, что партнёр не пропустит эту ничтожную малость.
– Араши, конечно, доставил больше проблем, чем все остальные. – Тимо не спрашивал, он утверждал и Ванахи, презрительно фыркнув, встал на ноги, чтобы подать отцу плащ, отороченный белоснежным мехом. Сейчас, в полном боевом облачении, Император выглядел ещё внушительнее и опаснее, чем обычно. Доспехи сияли хрустальными гранями, словно высеченные из единого куска горной слезы, но, несмотря на свою видимую декоративность, обладали удивительной прочностью. Айрон с трудом подавил восхищённый вздох, не желая добавлять врагу очков, и всё же… Тимо был великолепен! Сияющий, словно ангел, спустившийся с небес, обманчиво хрупкий и пугающе смертоносный. Прозрачная, невесомая броня казалась стеклянной, отражала лучи рассвета, робко заглядывающие в окно импровизированной штаб-квартиры на окраине столицы Эргона. На груди Императора сверкал золотом и алмазами некогда украденный герб, который Лайтонен сделал родным для своих детей – Огненный Феникс.
Ванахи тщательно закрепил плащ на плечах отца серебряными фибулами и невозмутимо ответил, справившись с внутренним раздражением:
– Похоже, внимание богов и религиозный фанатизм почитающих его заставили брата считать себя едва ли не бессмертным.
– Ты не веришь в его силы? – С лёгкой, загадочной усмешкой спросил Тимо, на что сын лишь скривил красивые губы в пренебрежительной гримасе:
– Если бы не его роль в вашем спектакле, пожалуй, я оставил бы Араши умирать от ран, нанесённых его же собственной глупостью и самоуверенностью.
– Ах, Ванахи, твоя торопливость в суждениях угнетает меня и тревожит. – Тимо, протянув руку, пальцами в белых кожаных перчатках провёл по щеке
Айрон отвернулся к окну, чтобы скрыть ехидную усмешку. Лайтонен умело играл на слабостях окружающих, прекрасно зная, какой струны их душ можно коснуться, чтобы получить желанный результат. И сам Владыка Эргона отнюдь не избежал этой сладкой участи – быть инструментом в умелых руках. На мгновение в сознание хлынули образы беспомощного, измученного врага на окровавленной, смятой постели и тут же – торжествующая улыбка на самом донце мудрых сапфировых глаз. Перестать желать этого невероятного человека просто невозможно! Айрон сухо сглотнул, возвращаясь в реальность, а вместе с нею ощущая немаленький вес собственных доспехов, словно в насмешку – угольно-чёрных, сверкающих антрацитовым блеском на острых выступах кирасы, наплечников и наручей. Серебряная змея с изумрудами глаз обвилась вокруг стройной розы на гербе, чёрные перчатки, высокие сапоги с острыми шпорами и шлем, украшенный ослепительно-белым пером. Тяжёлый плащ подбит тёмно-зелёной подкладкой, сверкающие начищенным металлом пряжки и перевязь. Они выглядели рыцарями из древних сказаний.
Вот только война была настоящей.
– Я стараюсь понять, Владыка, – смиренно сказал Ванахи, млея от полученной украдкой ласки, отчаянно жалея, что здесь, в этой комнате нет Фетта, ибо для того, чтобы удовольствие было поистине полным, Инженеру не хватало жгучего, ревнивого взгляда непроницаемо тёмных глаз.
– Разумеется. – Голос Тимо напоминает шёлк – такой ровный, гладкий… и холодный.
Айрон решил напомнить о своём существовании, язвительно сказав:
– Сулла будет тебя ненавидеть.
– За то, что не позволил выступить вместе с нами? – Тимо пронзил вампира надменным взглядом, словно пытался разгадать истинные мотивы вынужденного союзника. – Женщинам не место в битве.
– Ты настолько категоричен, что я испытываю непреодолимое желание поспорить, хотя и могу понять твою точку зрения. Что ж, нам пора, Император.
Тимо коротко кивнул Владыке Эргона и бросил прощальный взгляд на старшего сына.
– Присматривай за всеми, Ван.
– Я постараюсь, отец.
Одно короткое мгновение, вспышка синего цвета и эхо использованной силы… Ванахи остался совсем один в пустой комнате, озаряемой золотыми лучами уже почти взошедшего солнца. Почему-то Инженер знал – это был последний раз, когда он вот так разговаривал с отцом. Странная, не свойственная ему горечь заставила Ванахи подойти к окну и, закрыв глаза, подставить лицо ласковому теплу набирающего силу весеннего солнца. Мир этот скоро оскудеет безвозвратно, а он, как и прежде, продолжит свою работу, оставаясь невидимкой для большинства живых существ.
Комлинк на запястье отозвался вибрацией на внешний вызов – Ванахи не любил громких стандартных трелей, раздающихся, как правило, внезапно. Подняв прибор к губам, сказал:
– Слушаю.
– Всё готово, Инженер. Оборудование откалибровано так, как вы и просили.
– Отлично, – Ванахи, наконец, улыбнулся, подумав, что под руководством отца из него вышел не такой уж и плохой кукловод. Во всяком случае, его приказы исполнялись ровно так, как и было задумано. – Позже я пришлю верных людей, приборы передать им незамедлительно.
– Так точно!
Переключившись на другой канал, Ванахи отдал короткий приказ:
– Выступайте.
– Понял, брат. – Ответил ему низкий, резкий и грубоватый голос, но Инженер и не подумал обижаться: у Ярри было повреждено горло и с тех пор, не смотря на все усилия лучших хирургов, голос брата многим казался искажённой насмешкой.
– Не подведите, – строго напомнил он. – Отец будет смотреть.
Ярри досадливо вздохнул, и Ванахи легко представил, как светлые брови Лайтонена сдвигаются к переносице, а губы кривятся в недовольстве. Разумеется, ему на помощь пришла сестра, задиристо фыркнувшая: