Игры сердца
Шрифт:
— Думаю, что сегодня у меня нет настроения для помощи, — ответила Ронда мягким голосом.
— Да, у тебя, мать твою, ни вчера, ни позавчера, ни за неделю до этого, ни за бл*дский месяц до этого не было настроения, — отрезал Фин, его тон звучал жестко, лицо еще жестче, у меня перехватило дыхание. Он выругался, но я никогда не слышала, чтобы он ругался на мать.
— Фин… — начала я.
— Финли, мы не произносим это выражение в семье, — перебила меня Ронда.
Он развел руками, прищурившись:
— О, ты сейчас собираешься стать мамой? На секунду? Ты
О Боже. Терпение Фина кончилось. Я видела это по его выражению лица и тону. Его терпение по отношению к матери и без того напряженное уже несколько недель, лопнуло.
— Фин, милый, полегче, — прошептала я, и взгляд Фина скользнул по мне.
— Полегче? — Спросил он. — Ты старалась полегче, тетя Дасти. Бабушка старалась быть полегче. Дедушка старался полегче. Это не помогло.
Я открыла рот, чтобы ответить, но Ронда выпрямилась и произнесла:
— Финли, ты же понимаешь, мне было очень тяжело, — тихо ответила она.
— Да?! — тут же выстрелил Фин. — Что ж, намекни мне, ма. Смерть отца — тяжело для всех нас. — Он протянул руку. — У тебя больше нет мужа. Я понимаю это. Ты знаешь, почему я это понимаю? Потому что у меня нет отца. Мы все потеряли его, не только ты. Вокруг тебя происходит всякое дерьмо, а ты как в тумане или что-то в этом роде, позволяешь этому дерьму усиливаться, не выступаешь за ферму, за своих мальчиков, ни за кого. Даже за себя. И ты знаешь, на что это похоже, ма? — спросил он, но не стал дожидаться ее ответа. — Такое чувство, что мы потеряли не только нашего папу, но и тебя — нашу маму. И первая потеря была полный отстой. Но твоя, серьезно, мать твою, тоже отстой. Отец не мог контролировать смерть. Но ты? Это совсем другая гребаная история.
Ронда поднесла руку к горлу и прошептала:
— Я не могу поверить, что ты так со мной разговариваешь. Твой отец никогда бы не позволил этого.
— Ты права. Но держу пари, если бы он находился сейчас здесь, он бы покончил с твоим дерьмом так же, как и я, — ответил Финли, а затем, не сказав больше ни слова и не позволив никому произнести ни слова, вышел за дверь.
Мы стояли застывшие и безмолвные.
Через некоторое время Кирби тихо спросил:
— Ты хочешь, чтобы я помог тебе с лошадьми, тетя Дасти?
Я сделала еще один вдох и посмотрела на него.
— Нет, милыйя, иди в сарай к тракторам. Мы разберемся с лошадьми.
Он посмотрел на свою маму, потом на меня, затем кивнул и двинулся по коридору.
Я посмотрела на Ронду, которая все еще смотрела туда, где стоял Финли, ее лицо стало бледнее обычного, но сейчас оно не казалось пустым. На нем застыла острая боль.
Вот черт. Я не хотела еще больше усугублять ситуацию, ей и так было тяжело.
Но мне необходимо было что-то сделать.
— Ронда, — тихо позвала я ее, и ее взгляд переместился на меня.
— Мой сын только что так со мной разговаривал, — прошептала она.
— Да, разговаривал, — сказала я ей. — Ему приходится со многим разбираться самому. Ты нужна ему сейчас.
Выражение
Все еще шепча, она произнесла:
— Он произнес слово на букву «м» и слово на букву «б». Неоднократно.
Честно? Это было все, что она извлекла из слов Дина? Что Фин ругается?
— Он разозлился, Ронда, — указала я ей на очевидное.
— Мы не произносим эти слова у нас в доме.
Боже! Мне хотелось ее встряхнуть!
— Ронда, посмотри на меня, — приказала я.
— Я слушаю, Дасти, — ответила она.
Но я все равно сказала:
— Действительно, посмотри на меня и послушай, слушай внимательно. Ты меня слушаешь?
Она кивнула.
Я заговорила:
— Я знаю, что ты страдаешь. Знаю, что не можешь свыкнуться с его потерей. Но ты должна прийти в себя. Должна найти в себе что-то, стержень, собраться с силами, чтобы пережить потерю Дэррина. Я прошу тебя сделать это ради себя. Прошу тебя сделать это ради ваших сыновей. Но в основном прошу тебя сделать это ради Дэррина. Не хочу показаться резкой, но не знаю, как еще достучаться до тебя. Фин прав. Дэррин заботился о тебе, защищал тебя от многого, но, если бы он сейчас узнал, что ты бросила в этой ситуации ваших сыновей на произвол судьбы, он был бы разочарован. Даже разозлился бы. И если ты подумаешь об этом и будешь честна с самой собой, то поймешь, что я права.
Она еще больше побледнела, когда я закончила, но я молила Бога, что справилась, и она выслушала меня.
После того что сказал ей Фин, я решила оставить все как есть, поэтому закончила:
— Сегодня у меня много дел, мне нужна помощь. Мне бы очень помогло, если бы ты смогла переодеться и встретиться со мной и мамой в сарае. Дел много, Ронда. И я хочу подчеркнуть, что я оставила свою жизнь в другом городе, чтобы помочь тебе окрепнуть после потери. Самое меньшее, что ты могла бы сделать, это насыпать немного овса, сгрести лошадиное дерьмо и разложить глиняную посуду по ящикам.
Затем я быстро вышла из комнаты.
Как только я вышла на улицу, достала свой мобильный из заднего кармана и позвонила папе, сообщить, что у Фина сдали нервы. Моему любимому племяннику не нужно было злиться до чертиков, а потом рулить трактором с фермерским мотоблоком позади.
Потом я добралась до сарая и увидела, как мама расставляет ящики и наполняет их мелко измельченной соломой, в которую я упаковывала свою глиняную посуду.
Мы с мамой принялись за работу.
Ронда к нам так и не присоединилась.
* * *
Мои лошади были накормлены. Их стойла вычищены (мной). Моя керамика была упакована в ящики. Папа и мальчики колесили на тракторах. Мама отправилась в магазин садоводов Бобби за цветами. Ронда была там, где обычно была. Я сидела за кругом, Биг и Рич пели «Спаси лошадь (Оседлай ковбоя)»когда вдруг появилась она.
И потом появилась она. Чем застала меня врасплох.
Хантер предупреждал меня ни один раз — приглуши музыку, будь внимательна к своему окружению. Послушалась ли я его?