Игры сильнейших

Jane F.

– И это говорит дочь Беллатрисы Лестрейндж, - усмехнулся Драко, сглотнув, хотя смысл слов сестры и причинял ему боль своей правдивостью.

– А это говорит сын Нарциссы Малфой, той женщины, которая в любой момент была готова отдать жизнь за единственного сына, который теперь так просто и без боя готов вручить свою жизнь в руки Смерти, - покачав головой, в тон ему ответила родственница, после чего развернулась и ушла. Прищурив глаза, Малфой лишь отвёл взгляд. Он осознавал всё то, что говорила ему девушка, понимал её слова, и больнее всего было от того, что Кассандра говорила ему в лицо эту правду, от которой он всегда бежал. Правда всегда была горькой, особенно сейчас. Посмотрев на беззвучно плачущего Долгопупса, молодой аристократ приблизился к нему, после чего взял тело рейвенкловки на руки.

– Оставь её! – закричал Невилл, кинувшись к слизеринцу.

–

Её нужно будет похоронить, - тихо ответил ему Драко, так и не отдав ему в руки Полумны.

– Из-за тебя она погибла, - покачав головой, зло выкрикнул гриффиндорец.
– Из-за тебя!

– Невилл, - подойдя к нему и обняв друга, позвала Джинни, гладя того по голове, спине, - Тихо, тихо!

– Из-за меня, - хриплым голосом ответил на это слизеринец, после чего развернулся, собираясь уйти, но замер на секунду, кинув взгляд на остальных. Прижавшись к стене, закрыв лицо носовым платком, беззвучно плакала Минерва МакГонагалл. Парень никогда прежде не видел её слёз, даже после битвы за Хогвартс, но сейчас она плакала, глядя на погибшую студентку на его руках. Чуть дальше от слизеринца стояли Поттер и Грейнджер. Мальчик-который-выжил обнимал подругу за плечи, а девушка тоже плакала, закрыв лицо руками. Сегодня они потеряли ещё одного своего друга. Война беспощадно отнимала у них близких и любимых, причиняя новую боль. Кинув взгляд на стоявшего поодаль Теодора, молча наблюдавшего за происходящим, Малфой прошёл мимо, возвращаясь в школу. Сейчас ему не хотелось никого видеть…

***

Похороны девушки состоялись уже через два дня. На этот день в школе был объявлен траур, и занятия были отменены. Всех четверых погибших студентов было решено похоронить в одной могиле. Родители не противились на этот счёт. Всем им было слишком больно и тяжело потерять своих детей. На похороны пришло огромное количество студентов. Никто не остался равнодушен, никто не смог просто стоять в стороне. Позади всей толпы стоял лишь один человек в чёрной мантии с сигаретой в руках. Он не смел приблизиться, да и не хотел. Это было бы лишним. Малфой видел, как плакал, сотрясаясь от рыданий, Ксенофилиус Лавгуд. Прежде он потерял жену, а теперь и любимую единственную дочь. Этот человек лишился всего. Жизнь отняла у него всех родных, всех близких, но за что?! Позади него в окружении поддерживающих его друзей стоял и Невилл. Парень не мог сдерживать слёз. Ему было слишком больно. Он любил её, хотел даже со временем жениться на Луне, но этому не суждено было осуществиться. Рядом с ним стояла и Гермиона Грейнджер, державшая друга за руку. В этот раз она не сумела как следует запудрить красноту под глазами, да и так ли это было нужно в такой день. Гарри и Джинни также были рядом, они разделяли горе друга. Все они ощущали сейчас боль или пустоту из-за такой свежей кровоточившей раны. Очередные смерти, очередные гибели, очередные потери. Никому в этот день не было легко, да и не могло быть. Жизнь снова причиняла им боль.

– Не будешь подходить ближе? – спросил подошедший к слизеринцу Нотт.

– Нет. Вряд ли мне будут там… рады, - выдохнув сигаретный дым, ответил Драко, после чего усмехнулся, на что друг удивлённо нахмурился.
– А ведь столько у неё было планов на жизнь, столько мыслей и задумок, но она осознанно оттолкнула меня, пожертвовав собой, чтобы спасти. И спасла, - тихо сказал парень, смотря на могилу в центре толпы.

– А ведь раньше вы не находили общего языка. Ты даже пошучивал над ней, - вспомнил былое Нотт, хмыкнув.

– Это ещё мягко сказано. Она была слишком странной, слишком необычной, слишком забавной. Я всегда считал её не от мира сего, однако эта девушка оказалась очень мудрой и сильной, а я долгое время так и не сумел этого разглядеть, - задумчиво проговорил молодой аристократ, после чего кинул окурок на землю и затушил его ногой.
– Жизнь зачем-то дала мне второй шанс. Предсказание Кассандры не сбылось, а ведь я в какой-то миг готов был уйти.

– С чего вдруг? Ты же был лишён эмоций, и у тебя было столько планов, - удивлённо спросил Теодор, переведя взгляд на друга.

– Был, но из-за Грейнджер магия заклятия начала разрушаться, дала трещину. Эмоции оказались сильнее заклинания неопытного глупца, - услышав эти слов, Нотт кинул на друга удивлённый взгляд.
– Неделю назад она пришла ко мне в последней, видимо, попытке вернуть мне эмоции. Поначалу я лишь насмехался над ней, а потом решил растоптать её, чтобы она наконец-то оставила меня в покое. Мы переспали с ней, но вместо физического, лишённого эмоций и какой-либо привязанности,

наслаждения сексом, в какой-то миг я стал ощущать всё то, что было раньше. Я действительно всегда сильно любил её, и на тот момент я перестал играть и притворяться. Чувства к ней были сильнее магии неверно использованного черномагического заклинания, но осознав это, я прогнал гриффиндорку, и теперь она меня ненавидит за это, - наблюдая за бывшей девушкой, рассказал Драко.

– Сейчас ты можешь всё исправить. Она простит тебя, в этом я не сомневаюсь. За ненавистью скрывается гордыня, за гордыней обида…

– А за обидой боль. Да, - кивнул Малфой, прервав рассуждения друга.
– И я был счастлив с ней. Больше всего, Тео, мне хотелось бы вернуться в то время, отмотать всё назад и просто наслаждаться теми минутами, что мы проводили с ней вместе, но это было бы действительно чрезмерно эгоистичным, - вспомнив слова Кассандры и прищурив глаза, размышляя при этом, сказал молодой аристократ. Кинув взгляд на друга, Теодор приподнял брови. Драко действительно сумел его удивить таким выбором, однако Нотт ничего не сказал по этому поводу, продолжая молча выслушивать речь слизеринца.
– Скорее всего, у меня есть шанс всё вернуть, вернуть её, но война перешла на новый этап. Вчера Пожиратели наложили Империус на Флитвика, заставив снять с территории школы защитные заклинания, сегодня мы хороним погибших и даём показания аврорам. Что ждёт нас завтра? Бойня в Большом Зале? Пожиратели знают, кто я, где я, и находиться рядом со мной для неё будет слишком опасно. Я искренне надеюсь, что однажды всё закончится, и мы с Грейнджер ещё будем вместе, но не сейчас, - посмотрев вверх на неожиданно начавший падать снег, Малфой улыбнулся.
– Знаешь, Нотт, - вновь заговорил молодой аристократ, кинув взгляд на могилу покойной подруги.
– Я не знаю, что ждёт нас всех, кто умрёт следующим, сколько мы проживём и что успеем сделать, но раз эта удивительная девушка сумела изменить судьбу, спасти меня и сохранить мою жизнь, изменился и ход нашей истории. История нашей жизни и человечества в целом пишется одной рукой, - вспомнил выражение из одной из тех книг, что некогда читала мать, парень.
– А значит, менять судьбу теперь можем и мы…

Глава 26

POV Гермиона Грейнджер

Никто не мог представить, что подобное случится, что судьба расставит фигуры на шахматной доске жизни таким образом. Однако в очередной раз она всё сделала не так, как мы могли бы предположить, как могли ожидать. Жизнь играла с ними в свои игры, правил которых мы не знали, да и не узнали бы, даже если захотели. Мы были бессильны против неё. Мы были просто людьми.

***

Две недели прошло со дня похорон Полумны Лавгуд. Март приближался к концу, однако снег не сходил. Наоборот, снежный покров время от времени с новой силой продолжал покрывать землю. Затянувшаяся зима не собиралась уходить. Как всегда студенты сидели в Большом Зале за обедом. Осмотрев однокурсников, Джинни Уизли тяжело вздохнула. Все пытались прийти в себя после случившегося, но для многих это было непосильной задачей. Больше всех страдал Невилл, в последнюю неделю отдалившийся от всех своих друзей и даже знакомых. Он мало с кем общался в последние дни, хотя друзья всеми силами и старались поддерживать его.

– На Невилла смотреть больно, - тихо произнесла рыжеволосая красавица.

– Ему нужно время, - сказал на это Гарри, кинув взгляд на сидевшего за другим концом стола Долгопупса, уткнувшегося в свою тарелку.

– Всем нам, - посмотрев на Кормака, на выдохе произнесла Гермиона.

– Ему тоже теперь нелегко. Единственного лучшего друга убили, - заметив направление взгляда подруги, сказала рыжеволосая бестия. С пару секунд она наблюдала за МакЛаггеном, но после опустила глаза. Даже этого уже привычно заносчивого старшекурсника было больно видеть таким.

– Хоть в магическом и маггловском мирах всё более-менее спокойно в последние дни, - послышался голос мальчика-который-выжил, развернувшего недавно принесённую совой Джинни газету.

– Если верить словам Малфоя, то запугиваний народа такими нападениями больше не должно быть, хотя в прошлый раз все планы Пожирателей и рухнули… Однако, теперь стоит ожидать чего-то иного, и, скорее всего, куда более грандиозного. Но вот чего?!
– встретившись с подругой взглядом, рассуждала Уизли, на что та лишь глубоко вздохнула, краем глаза всё же взглянув на другой край стола, где сидели бывшие слизеринцы.
– Вы не общались с ним больше? – осторожно спросила девушка, хотя и понимала, что для Гермионы этот разговор был неприятен.