Игры смерти
Шрифт:
— Хочешь сказать, китайцы пытались спасти свои территории? — немного успокоилась и призадумалась Ольха. — Что за строение ты видел?
Демон медленно покачал головой.
— Я не уверен, что здание могли построить китайцы или вообще кто-то из людей. Но я могу предположить, что оно одним своим присутствием чистит землю вокруг.
— Тогда мы должны позаимствовать такие технологии! — стойко решила Ольха. — В лучшем случае выменять. В худшем — забрать.
— Я бы не стал объявлять войну тем, кто способен выстроить небоскреб, невиданный и
Ольха без особой охоты взяла образец крови.
Вновь потекли минуты томительного ожидания. Дементий, однако, успел рассказать все, что видел про черный небоскреб.
— Твой феномен в том, что организм сам избавляется от излишних веществ. На генетическом уровне. Поэтому я и назвала этот процесс ускоренной эпигенетической регуляцией. Эту тему учёные ещё в довоенное время обходили стороной. Мало изучена. А теперь ты как живой подопытный.
— А что я конкретно могу с этим делать? — спросил юноша.
— В теории, ухудшить или наоборот, поправить то, что заложено в твоих генах.
— Генах? — озадаченно повторил рыжий собеседник. — То есть с помощью своих генов я могу влиять на окружающую среду?
— Не влиять. Ты же не маг и волшебник, — поправила Ольха, усмехнувшись. — Но нейтрализовать её влияние, если оно негативно воздействует для твоего организма, тебе под силу. В теории. Я не знаю точно, Дем. Нас этому не учили. В ЛУКе была кое-какая информация для размышления, но не более.
— А как это работает?
— Понятия не имею. Сам разбирайся. Мне Андрейки для опытов хватает. Ленка опять же чудит порой. Вы все трое для меня как бы вне науки, — ответила подруга и присмотрелась к маркерам с образцами крови пациента. Ни одного положительного теста. — С твоей кровью всё в порядке. Ты не отравлен.
— Значит, здание реально. Я видел его своими глазами.
— Если это не камуфляж, что мог в теории остаться от военных, то его надо исследовать.
— Лучше сделать это вместе с хабаровчанами. Там людей больше, — предложил друг. — Стоп, но Хозяйка нивелировала бы любые военные технологии людей. А что если… это её детище?
Ольха задумалась и с минуту молчала, перебирая в голове возможные ответы. Затем сказала:
— Зачем ей наша земля? Роботы менее инертны к радиационному заражению. Именно с помощью них мы и покоряли космос. Сами люди в космосе без техники ничего не могут.
— Не знаю. Может, для телепатов? Для мутантов? — посыпал предложениями Дементий. — Так может существа в том здании, и влияют на наших мутантов и фанатиков? Что-то же должно держать их вместе? Пленник говорил, что их заставляют. Хотя бы… наставляют.
— Есть только один способ проверить, — кивнула Ольха. — Собираем народ. Обсудим соборно. Одна голова хорошо, а сотня лучше.
— Конечно, если ты не мутант, — добавил Демон.
Но шутка не прошла.
Аве, Хабаровск
Роботы и вагоны остановились перед большой насыпью у станции. Группа «чёрнорубашечников» — как адмирал всё ещё называл союзников из Хабаровска — вновь высыпала на перрон вокзала. Они встречали героев и ценный груз жизни уже второй раз в этом году. И это событие вызывало не меньше ажиотажа.
Собрался почти весь уцелевший анклав.
До Хабаровска добежало только треть роботов и девяносто пять процентов из них должна была встать на длительный ремонт. Так что от идеи тянуть Содружество обратно упряжкой из искателей на данном этапе в ближайшее время пришлось отказаться. Разве что идти почти порожняком с минимумом вагонов с тягой на солнечных панелях и ветряках, пока проекты Клавдии по установке заряжающих станций не заработают в полную силу. И пока не даст электричество Лучегорскская ГРЭС, которой пока самой требовалось немало внимания и ресурсов для возобновления подачи электроэнергии.
В последний отрезок от Бикина техно-поломки посыпались как из рога изобилия. В основном выходили из строя старые аккумуляторы. Дольше всех держались суперконденсаторы с миллионами циклов возможных зарядок-разрядок, но и они намекали Экспедиции, что есть предел. Предел даже передовым для старой эпохи технологиям.
Чем меньше роботов толкало состав, тем меньше была общая скорость движения. А когда выбыл из строя один из носорогов, ловцы ветра работали всё хуже, и скорость вновь падала, требуя больше времени для подзарядки. Вдобавок из-за постоянного облака пыли, создаваемом роботами в упряжке, солнечные панели покрывались пылью и грязью, понижая КПД. Но приближаясь к Хабаровскому вокзалу, Зиновий удовлетворенно выдохнул — хотя бы добрались со всем грузом.
«На себе не тащить», — подумал адмирал и решил, что экспедиция в обратном направлении до Владивостока пока не в списке первоочередных дел.
Новоприбывших удивило, что на возвышении у вокзала водрузили четыре гипсовые статуи. Выйдя на перрон, Зиновий с недоумением посмотрел на свой образ, запечатленный в памятнике. Без труда распознал и знакомые образа друзей. Поразительное сходство невольно поставило в тупик. Работал умелый скульптор. Но у кого было время работать над статуями в эти дни?
— Что за хреновина? — спросил адмирал прямо.
Глава анклава «Хабаровск» рассмеялся, заметив вытянувшиеся лица прибывших. Указав на изваяния, Григорий охотно сообщил:
— Впечатлены?
— Вот уж точное слово, — подтвердил Зиновий, замечая поразительное сходство статуй с их образами.
— Нет, ну а что было делать? — пожал плечами глава анклава. — Хоронить тела нельзя. Вы же живы, как нам передали. Жечь? Так никакой памяти с наследием. А память о той мясорубке должна остаться. Вот и загипсовали ваши аватары, даже костюмов не сняли. Целее будут.