Их [колючая] роза

Эвис Инея

Двое недоумённо переглядываются, но с места не двигаются.

— А вы какого хрена тут забыли? — с прищуром спрашивает первый.

— Эда потеряли. Он должен был тут сегодня быть.

— Чё за бред? Это он нас послал за фоткой.

— Вот ему и предъявляйте.

Близнецы движутся к выходу, как ни в чём небывало, поворачиваясь к вооружённым упырям спинами. Без страха и оглядки, идут дальше, и этим двоим ничего не остаётся, кроме как пойти следом.

Я отлепляюсь от двери и прислоняюсь к стене, пытаясь

прийти в себя. Сердце продолжает бешено стучать в груди. Неужели обошлось?

Но тут раздаются оглушительные выстрелы.

Бах! Бах!

Кровь стынет в жилах, и я замираю, не в состоянии пошевелиться. Цепенею, будто по венам течёт ледяная субстанция, а не плазма. Я оглохла и не слышу даже собственного сердцебиения. Кажется, сердце тоже встало. Смотрю в одну точку перед собой, пытаясь выудить хотя бы одну мысль из совершенно пустой головы. Словно этот разрывающий звук распугал мысли, как стаю перепуганных голубей. Они разлетелись, и я ощутила полную безнадёжность.

Что мне теперь делать? — единственное, что оживает в сознании, но не успеваю продлить поток вопросов, как дверь резко открывается и я вскрикиваю во всю мощь голосовых связок.

— АААА! — кричу, не сразу разбирая, кого вижу.

— Эй, розочка, долго тут сидеть собираешься? — усмехается «извращенец».

А я смотрю на него, как на пришельца, не веря, что передо мной один из близнецов.

Ведь я точно подумала, что пристрелили их. И я сто процентов, испугалась от осознания именно их смерти. И даже не взяла в расчёт, что выстрелов было два.

В глазах сперва мутнеет, а потом начинает темнеть.

— Воу, воу… малышка! — он делает ко мне выпад, и я понимаю, что нахожусь почти в горизонтальном положении.

Меня подхватывают сильные руки, прижимают к мощной груди, и я начинаю плакать. Не истерично навзрыд, а тихонько, почти про себя. Обморок не состоялся и все пережитые эмоции хлещут бурным потоком.

— Тише, тише. — Успокаивающе шепчет мне в ухо низкий баритон. — Всё закончилось. Все целы и невредимы.

— А как же… как же…

Он выносит меня из чулана, а я тихо, почти равнодушно выговариваю.

— Её надо забрать.

— Парни заберут. — Отвечает блондин и, кажется, кто-то из них в этот момент проходит мимо нас.

На улице ощущаю прохладу и это немного приводит в чувства.

— Ну что, сама можешь идти или мне продолжать носить тебя на руках? — с усмешкой выдаёт. — Я ведь, в отличии от парней, не разрядился.

До меня медленно доходят его слова, но как только доносится их смысл, отстраняюсь от него и сучу ногами.

— Отпусти.

Хотя, по правде сказать, не хочу, чтобы отпускал. После пережитого, хотелось ощущать защищённость и надёжность опоры. А оказавшись на земле, чуть в стороне от остальных, улавливаю лёгкий приступ одиночества. Обострение этого чувства дополняется, когда вижу,

как из галереи выносят двух мужчин в тёмном, ногами вперёд.

Мамочки! Во что я влипла?

Глава 19

— Эй, помогать не собираешься? — окликнул «водитель» брата и он, подмигнув, лёгкой трусцой побежал на подмогу.

Я взирала на весь этот кошмар, стараясь представить себя на съёмках какой-то криминальной драмы.

Вот близнецы запихивают тела в багажник. Настолько вместительный, что туда влезла бы ещё парочка трупов. Но одна нога остаётся высунутой. Блондин с силой захлопывает дверь, от чего я вздрагиваю. Слышится хруст кости и конечность неестественно выгибается в сторону.

— Упс! — бездушно проговаривает «ленивец», совершенно не испытывая угрызений совести.

Запихивает ногу и повторяет манёвр. На этот раз ему ничего не мешает закрыть багажник, но я уже еле сдерживаюсь, чтобы не блевать фонтаном.

«Извращенец» подхватывает полотно и аккуратно укладывает в салоне на сиденье. Пытаюсь отвлечься на его действия, но перед глазами вновь и вновь мелькает момент перелома ноги, а в ушах на повторе этот до дрожи мерзкий хруст.

Сюр какой-то. Безумие.

Как столь безобидное хобби могло привести меня вот к этому?

Передо мной вырастает мускулистое тело. Медленно поднимаю голову, всё ещё находясь в отчуждении, чтобы не рехнуться и встречаюсь с глумливым взглядом «ленивца». Ничего не могу ни сказать, ни сделать. Просто смотрю на него, будто пытаюсь убедиться, что он человек. Такой же, как и я. Ну или хотя бы отдалённо напоминающий.

— Если бы не мы, то нас… — словно прочтя мои мысли, непринужденно пожимает плечами. — Хочешь сказать, ты не в курсе, что они должны были прийти?

— Не в курсе, — просто отвечаю без ехидства и жеманства.

«Ленивец» так же, не отрываясь смотрит на меня, после чего берётся за цепь наручников и поднимает мои руки вверх. Вставляет маленький ключик и я, наконец, ощущаю свободу, от которой уже успела отвыкнуть.

Но это лишь физически.

Морально, кажется, я порабощена.

Мои холодные пальцы в его тёплых ладонях дрожат. Он продолжает их держать, а сам склоняется ниже и целует меня в губы, напрочь изничтожая моё «я».

Его губы тёплые. Мягкие. Наверное, они умеют дарить нежность и ласку. Но в подворотне, а потом и в машине, стремились продемонстрировать властность. И сейчас они переворачивали внутри меня всё вверх дном, наводя полный беспорядок.

Ощущаю запах сигареты и открываю глаза.

Осознание того, что мои веки были закрыты, провидит меня в чувство. Отдёргиваю руки и отстраняюсь, сбитая столку.

Неужели мне понравилось?

— Время зря не теряете… — произносит «извращенец», затягиваясь горьким дымом.