Их [колючая] роза
Шрифт:
— Ну это наши личные счёты. — Пожимает плечами «извращенец». — Он не в обиде.
— Здесь он может быть кем угодно, хоть президентом. Но на родине, есть свои крутыши.
Они молчат. Смотрят, но никак не комментируют.
Словно мысленно делятся друг с другом идеями и мнениями. Переговариваются так, чтобы я не слышала.
— Имей в виду, — проговаривает «водитель», — чтобы ты не задумала, лучше передумай. — Подходит ближе и хватает за грудки, приближая к себе. — Здесь наша территория, и чтобы ты не предприняла, мы с лёгкостью это пресечём.
Глава 20
Сидя в тачке полной не только опасных мужчин, но ещё и трупов, чувствую себя отвратительно.
Как не стараюсь, а мыслями всё равно возвращаюсь к парочке в багажнике.
— А куда вы их… — не получается договорить, улавливая рвотный позыв ладонью.
— Сполоснём в Сене. — Отвечает «извращенец», листая планшет, видимо, в поисках подтверждения моих слов. — Скинем с того самого места, откуда ты мост фоткала.
Я сглатываю омерзительно горький ком, отворачиваясь к окну.
— А машину куда?
— На мойку. — Хмыкает в ответ. — А ты думала, мы поедем на отшиб, чтобы её спалить вместе с телами?
Не знаю, что я думала. Хочется вообще не думать. Ни о чём. Однако это роскошь для меня сегодня. То и дело мусолю мысли обо всём, что произошло. И что должно случиться. А ещё, сидя в машине, поняла, что устала. Очень спать хочется. Глаза уже слипаются, и я всячески борюсь с этим наваждением, чтобы, не дай бог, не отключиться в такой сомнительной компании.
— Пиздец, да её уж за шесть лямов спихнуть можно. — Восклицает «извращенец», углубляясь в чтиво.
— У Эда по любому уже покупатель готов. Странно, что он кинул её в незащищённом здании. — Проговаривает «ленивец», который занял место водителя.
— Неужели вы нужными вопросами начали задаваться. — Не сдерживаюсь от сарказма, за что получаю шлепок по ляжке.
Цыкаю, закусив губу и стреляю злобным взглядом в «извращенца».
— Ты жива, только потому что мы умеем думать и задаваться вопросами. — После чего приближается и выдыхает прямо в волосы. — Ну и потому что смазливая. Считай, тебе повезло нарваться на таких очаровашек, как мы.
Наверное, умом я всё же слегка тронулась, потому что не отпихиваю его и не огрызаюсь, а прыскаю в кулак со смеху. Он улыбается в ответ и отстраняется, снова переключая внимание на планшет.
Остаток пути проходит почти в тишине. Каждый занимается своим делом. Благо, ехать пришлось недолго, иначе я бы точно отрубилась под размеренное движение машины.
Гостиница, в которой мы остановились все вместе, встретила яркими огнями и каким-то помпезным антуражем. Когда заселялись, даже не заметила, как броско всё в этом отеле. Но после блуждания по мрачным подворотням, ощущаю себя инородной в этом пристанище богатства и роскоши.
Конечно же, все трое идут за мной. Не знаю, какое мнение складывается о нас у окружающих, но любопытные взгляды ловим по мере приближения к администрации. Чего стоит надетая мной огромная
— Здравствуйте. — Приветливо улыбаюсь девушке. — Могу я получить ключ от номера 302?
— Конечно. Маргарита Розова? — уточняет администратор, выговаривая «р» на французский манер, и сзади раздаётся смешок.
Да, прекрасное совпадение фамилии и, данного мне, прозвища.
— Простите, а это… — девушка смотрит поверх меня на троицу и не решается произнести вопрос до конца.
— Моя охрана.
Очередной смешок в спину, но ничего другого мне на ум не приходит. Уж точно не глубокой ночью после всех пережитых потрясений.
— О-о-о… — протягивает администратор и понятливо кивает головой. — Возвращаясь в такое позднее время, стоит подумать о собственной безопасности.
— Именно. — Закусываю щёку, чтобы не выдать своего раздражения. — Простите, а Юлия Прохорова забрала свой ключ от номера?
Мы решили с ней сэкономить и заселиться в одну комнату. И на стойке я как раз не вижу второй карточки.
— Верно. Несколько часов назад.
— Спасибо.
Вся наша компания движется в сторону лифтов. Неспящих посетителей мало, и я стараюсь не обращать внимание на любопытных. Меня помотало этим вечером и выгляжу я, скорее всего, увядающей розой, а не цветущей.
Однако сейчас, стоит подумать о приближающейся встрече. Ложка мёда в бочке дёгтя.
Обдумываю, как передать Юльке сигнал «S. O. S.», но даже ума не приложу, что она может предпринять для моего спасения? Есть ли смысл обращаться в полицию, если учесть, что близнецы связаны с наркотиками, а тот дядька в кабинете, восседал на своём месте, что монарх, который никого не боится и всех подминает под себя.
Как только дверь лифта закрывается, «ленивец» притесняет меня к стенке.
— Значит так, — тихо выговаривает, глядя в глаза. — Надеюсь, ты оценишь нашу доброту и не начнёшь делать глупостей.
Двое других так же проникновенно смотрят, желая донести одним только взглядом, что рыпаться мне не стоит.
— Нам не нужна лишняя мышиная возня. Как знать, — заводит ладонь за шею и медленно шепчет на ухо, — может мы все сумеем извлечь выгоду из нашего… сотрудничества.
Я нервно сглатываю, перекидывая взгляд на каждого по очереди.
В замкнутом пространстве, оставшись с ними один на один, спорить как-то не хочется. Осторожно киваю в знак согласия, и он сразу же отпускает меня.
— Жаль, тут камеры, так бы, — проговаривает «ленивец», и тут двери лифта открываются, являя нашему взору пожилую парочку, — пригрозил более весомым аргументом.
Внушительная стена из огромных близнецов определённо создаёт неизгладимое впечатление на пенсионеров. Они в испуге отступают в сторону.
«Извращенец» растягивает губы в приветливой улыбке и чувственно, тягуче произносит «Бонжууур. Ком са ва?». Бабуля теряется, но его непринуждённость и лучезарный оскал подкапают старушенцию. Она улыбается в ответ и душевно проговаривает: «Са ва бьен!».