Икона для Бешеного 2
Шрифт:
В свою очередь наш давний знакомец Панкрат Суслин не сидел сложа руки. Улетая в Швейцарию, он строго–настрого приказал директору своего банка добыть икону Софийской Божией матери. Через свои многочисленные каналы информации Суслин установил, что наглый прохиндей и балабол Горст почти у цели, и в ВИП–зале аэропорта «Шереметьево» мрачно шепнул на ухо перетрусившему не на шутку банкиру:
Не добудешь икону, урою!
«А ведь и на самом деле уроет и не задумается!» — трясся от страха на заднем сиденье бронированного «Мерседеса-600» бедняга банкир, проклиная тот день
Пребывая в состоянии полной прострации, Зюзин вызвал начальника охраны банка отставного подполковника ОМОНА Валентина Петухова и довольно сбивчиво передал ему приказ Панкрата.
К удивлению Зюзина, Петухов, многократно бывавший в переделках и перестрелках, воспринял изложенное совершенно невозмутимо:
Не извольте беспокоиться, Валерий Яковлевич, все сделаем с ребятами в
наилучшем виде. Мало ли мы уголовников в своей жизни видали, — заверил отставной подполковник Зюзина.
Но Горст не уголовник, а председатель Комитета Государственной Думы! —
возразил банкир.
Замашки-то у этого председателя всяко типично бандитские, — осклабился во
весь золотозубый рот Петухов, — я вам вот что скажу, Валерий Яковлевич, народ у нас дурной — кого скажут, того и выбирает. А нас-то, кто правду знает, разве слушают?
Несколько ободрившийся Зюзин углубился в полугодовой баланс банка, а Петухов отправился готовить свою команду для исполнения приказа.
Бешеный смотрел по телевизору новости, когда в его комнате неслышно появилась Эльзевира. Произошло нечто экстраординарное: до сих пор она никогда к нему не заходила, а всегда через верную Марту приглашала к себе.
Я получила от нашего общего друга срочное сообщение для вас, Савелий
Кузьмич, — в голосе ее звучало старательно заглушаемое волнение.
Савелий выключил телевизор.
А наш друг все еще на своем любимом острове?
Нет. Он в Ираке. И он просит вас немедленно действовать…
Мне что, в Ирак лететь? — с явным интересом спросил Савелий.
Даже и не заикайтесь об этом, — Эльзевира в притворном ужасе подняла обе
руки к лицу. — Все намного проще, но не знаю — легче ли.
Рассказывайте, не томите, — попросил Савелий.
Наш друг просил вам передать, что по имеющейся у него информации
несколько, как он выразился, малопочтенных джентльменов находятся буквально в нескольких шагах от известной нам иконы и, если им не помешать, кто-то из них может ею завладеть. Через час за вами придет машина, которая к завтрашнему утру доставит вас в областной центр, где вас будет ждать вертолет.
Ох, уж любит наш Феликс Андреевич эти винтокрылые игрушки, — не
удержался Савелий, — а мне они еще в Афганистане надоели. Тарахтят и падают, но если исправные — везут быстро.
Я и самолеты-то не переношу. Человек в небе — в этом есть что-то глубоко
неестественное, —
В нашем деле транспортные средства выбирать не приходится. Катались и на
броне, — серьезно заметил Савелий, а потом с улыбкой добавил: — Передайте нашему другу — приказ получил и приступил к исполнению. И еще скажите, Мухтар постарается — он поймет…
Из машины Савелий набрал мобильный номер Константина Рокотова:
Ты где, любимый ученик и верный последователь?
Как где? В монастыре. Икону от врагов охраняю.
Продолжай в том же духе. Приготовься к приему гостей. Их ожидается немало, и все голодные. Я спешу помочь приготовить им достойную трапезу.
Все понял. Жду с нетерпением. Поторопись, братишка!..
Битва за чудотворную икону Софийской Божией матери вступала в решающую фазу…
Глава 16
ВОЗНЕСЕНИЕ ЧУДОТВОРНОЙ
Предчувствуя наступающую опасность, отец настоятель потребовал, чтобы Константин облачился в монашеское одеяние. Очень не хотелось святому отцу, чтобы его гость, которого он почтительно величал Посланник, выделялся среди монастырской братии своим мирским обличьем.
Вот так-то оно лучше будет, — с удовлетворением произнес отец настоятель,
узрев Рокотова в новом виде. — Теперь ты не только по духу, но и по наряду ничем не отличен от скромных обитателей сего монастыря. Не хочу я, чтобы ты пострадал за веру свою да за тяжкий труд свой. А пока иди себе с миром, отдыхай.
Так что же будет с иконой? — не утерпел Константин. — И как же вы намерены
противостоять тем, кто намерен прибрать ее к грязным рукам? Я ведь не для того проделал весь этот изнурительный путь, чтобы наблюдать, как чудотворную умыкнут!
Не беспокойся, Посланник, — твердо пообещал отец настоятель. — Слово мое
крепкое — никто не получит икону на поругание. Верь мне да не забывай молитвой дух свой укреплять. А мы тем временем, благословясь, приступим к ритуалу.
Константин уже знал, что ритуал «Очищения временем» заключается в том, что монастырская братия, за исключением отца настоятеля да пары служек, должна пройти «Семь Ворот Вечности». Для этого монахи спустятся в монастырское подземелье и на коленях, с молитвами, пройдут под сводами. От истовости молитв, святости духа и крепости веры монашества зависит, откроются ли одна за другой семь тяжелых дверей, перегораживающих подземелье.
Посредством молитвы, креста и земных поклонов двери должны чудесным образом открываться сами. Чудотворная икона Софийской Божией матери при этом не должна присутствовать. Но подземелье монахи должны покинуть вместе с иконой, которую к ним внесут в самый последний момент.
Как ни хотелось Рокотову встать на защиту иконы, но словам отца настоятеля он доверял больше. И подчинился.
Три мощных «Хаммера» незаметно устроились в неглубокой лощине, дно которой покрывая мелкий кустарник, а по краям волею прошедшего когда-то оледенения были разбросаны серые и темно–бурые валуны.