Икона, или Острова смерти
Шрифт:
— Только снимки? — огрызнулся Майснер.
Я был непреклонен:
— Вы же не думаете, что я предъявлю вам амфоры прямо здесь, в гавани? Мы имеем дело с нелегальным вывозом ценностей. Советую вам немного остыть. Если бы вы не приехали на сутки раньше…
Он быстро прервал меня:
— Значит, они здесь? На Миконосе?
Его холодные, безжизненные глаза изучали меня в поисках ответа. Такие, как Майснер, никогда и никому не верят.
— Да, здесь, — подтвердил я. — Успокойтесь.
Он замолчал
— Я вовсе не хотел проявлять несдержанность, мистер Хенсон, — сказал он куда более уступчиво. — Я всего лишь хочу все сделать быстро и избежать возможных проблем с полицией.
— Не беспокойтесь, мы профессионалы, — уверил я.
Он поднял фуражку и резко отсалютовал.
— В таком случае — до вечера.
На его тонких губах появилась сдержанная улыбка.
— Быть может, вы не откажетесь присоединиться ко мне за ленчем?
— Конечно, почему бы и нет, — улыбнулся я в ответ. И тут же понял, как, должно быть, чувствует себя заклинатель змей при встрече с коброй лицом к лицу.
Майснер, по своему обыкновению, быстро поклонился и проводил меня по трапу на пристань.
Глава 15
Я сделал большой крюк по узким переулкам, аллеям и городским скверам, вдоль северной оконечности гавани, где швартовались каики. Майснер не дурак; я знал, что за мной могут установить слежку, и потому держал ухо востро, с подозрением оглядывался на каждого, кто шел сзади или показывался в дверном проеме.
Джип был припаркован неподалеку от красно-синего каика; Юджин расположился на палубе и пил пиво. Он предложил бутылку мне, как только я перешел по узким сходням.
— Миссия выполнена, — сказал я со вздохом облегчения и благодарно принял пиво.
Полдень еще не наступил, но от жары у меня уже пересохло в горле. Юджин сидел без рубашки, и рыжие волосы у него на груди были покрыты бисеринками пота.
— Ты сделал снимки? — спросил я.
— Да. — Он отхлебнул пива и рыгнул, а потом гордо протянул мне фотографии. Десять полароидных снимков, изображающих наиболее сохранившуюся амфору в разных ракурсах. Тонкий слой древних росписей был виден, даже несмотря на кораллы и ракушки, облепившие кувшин. Я осторожно убрал фото в карман.
— Майснер беспокоится. Он определенно заинтересован. Я только что с ним разговаривал.
У Юджина в уме крутился тот же самый вопрос, который занимал и меня.
— Но почему он прибыл на день раньше?
— Не знаю, — ответил я. — Я тоже об этом подумал. В любом случае полагаю, что мы получим как минимум по двадцать
Юджин присвистнул, производя в уме подсчеты.
— Итого — сто двадцать тысяч.
— Подели на троих, — напомнил я.
Он почесал в затылке.
— Да, по сорок штук каждому. И потом — там, откуда мы привезли этих малышек, есть еще!
— Давай не будем жадничать.
— Жадничать? Кто жадничает? — Юджин хихикнул. — Ты же видел, как это просто. Хочешь умереть в нищете? Возьми-ка еще пивка.
Я отказался от пива. Ясно, что Юджин уже планирует следующую поездку за амфорами; он явно вошел во вкус, и теперь бесполезно было взывать к его здравому смыслу. Часы показывали почти двенадцать. Пора идти.
С моря дул сильный ветер. Он сносил легкие предметы, попадавшиеся ему на пути, и кружил их в воздухе. Брызги от пенящихся волн блестели в знойном воздухе. Лодки качались, точно пробки, натягивая причальные канаты; якорные цепи скрежетали, снасти гудели и готовы были вот-вот лопнуть.
Но яхта Майснера покоилась в безопасном месте у причала, как роскошный круизный лайнер. Стюард уже ждал меня и приветствовал, как только я приблизился.
— Месье Хенсон? Сюда, пожалуйста. — Он говорил вежливо и негромко, с французским акцентом.
Я последовал за ним в элегантный салон, где столы щеголяли дорогим сверкающим хрусталем и блестящим фарфором. Букеты красных и желтых роз стояли на каждом из четырех столов.
Майснер уже сидел там. Он встал, чтобы поздороваться со мной.
— Могу я предложить вам что-нибудь выпить? Шампанского, если угодно?
Прежде чем я успел ответить, он сделал жест стюарду; тот принес серебристое ведерко со льдом и охлажденную бутылку «Дом Периньон» и профессионально быстро извлек пробку. Майснер попробовал, одобрительно кивнул и налил мне. Я поднял бокал, улыбаясь, как и положено благодарному гостю.
— За хорошую жизнь, — произнес я.
Пока Майснер пил, я оглядел пустые стулья. Столы были накрыты явно не на двоих.
— Вы кого-то ждете?
— Не сейчас. Позже. Нашу сделку лучше обсудить наедине.
Двое стюардов в кителях засуетились вокруг, поднося корзиночки со свежим хлебом, крабов, артишоки с оливковым соусом, икру и копченую сельдь. Когда бутылка шампанского опустела, немедленно откупорили вторую.
Неприметные стюарды ждали на расстоянии, готовые в любой момент наполнить наши тарелки. Майснер вел образцовый светский разговор: путешествия, анекдоты — изредка задавал вопросы об искусстве, как будто прощупывая почву в поисках информации. Я следил за тем, чтобы не сказать лишнего, и отвечал ему короткими рассказами о жизни на Миконосе. Спустя какое-то время Майснер, видимо, немного расслабился и начал запросто смеяться.