Икосаэдр 2.0
Шрифт:
Первое подвальное помещение оказалось пустым и на удивление просторным, наверное, это было что-то вроде свернутого ландшафта — снаружи меньше, чем внутри. Звуки усилились, теперь были различимы слова и музыка — это была какая-то рок-композиция в стиле семидесятых годов двадцатого века. Впереди была дверь.
— Александр, вы здесь? — крикнул Данил.
Громкость музыки понизилась, и послышался густой баритон:
— Да-да, заходи.
Миновав первую комнату, агитатор вошел во вторую. Это был большой просторный зал, наполненный множеством разных предметов.
…For long you live and high you fly and smiles you’ll give and tears you’ll cry
And all you touch and all you see is all your life will ever be.
— Да ты новенький? — спросил Александр, поднялся со стула и пожал агитатору руку. — Приветствую. Надолго к нам?
— Я Данил, прибыл к вам с гостевым визитом из мира «Ойкумена-III». Около реки я встретил женщину, по имени Галина, она порекомендовала мне идти к вам.
— Ко мне? — усмехнулся бородач. — И зачем? Чем я лучше или хуже остальных жителей Четвертого Архангельска?
— Она упомянула, что вы здесь недавно, и поможете мне разобраться в некоторых ваших секретах, — нашелся Данил. — Вот, например, как называется этот аппарат?
Александр поднялся с табуретки, взял стоящую рядом электрогитару и начал проверять строй.
— Это магнитофон, такие устройства были в ходу полтора столетия назад. А секреты… Я знаю не так уж и много секретов. И вообще, тебе не кажется — странная логика, я здесь недавно, и при этом ты считаешь, что я знаю секретов больше, чем остальные жители города.
— А это что за инструмент? — спросил Данил, заинтересовавшись гитарой.
— Фэндер-стратокастер, — сказал продавец. — У Дэвида Гилмора была точно такая же. Ты знаешь, кто это такой?
Данил покачал головой.
— То есть ты даже не слышал «Пинк Флойд»? Эх, молодежь…
— И за сколько вы ее продаете?
Александр поднес инструмент поближе к гостю, и Данил прочитал надпись на наклейке «77400 рублей».
— Берешь?
— У меня нет рублей, — признался Данил. — А откуда горожане берут эту денежную единицу?
Продавец поставил гитару на место.
— Купюры разбросаны во всевозможных местах по всему миру. Кто найдет и накопит нужную сумму, идет сюда и меняет их на мои товары.
«Пока что вопросов все равно остается больше, чем ответов, — подумалось Данилу. — Кто разбросал деньги? Откуда берутся товары, неужели их все заказывают жители? Зачем тогда магазин… Но надо расспрашивать постепенно, не все сразу».
— То есть вы — самый богатый человек в этом мире.
Александр пожал плечами.
— Получается, что да. Только какая разница — тут ничего другого особенно-то и не купишь за рубли. Обычно, люди меняются
— Это не дорого, семьдесят семь тысяч за гитару?
— А где ж ты дешевле найдешь? Я тут один. К тому же товар редкий. Хочешь пить?
Данил кивнул.
— Чай, спиртное?
— А кофе есть?
— Организуем, пошли в дом.
Они поднялись из подвала и зашли на кухню. Штукатурка на покрашенных стенах местами была потрескавшийся, и агитатор второго уровня в очередной раз удивился тому, насколько этот мир не идеален. Александр налил ковшиком воду из большой бочки и включил плиту; чайник выглядел ржавым, но воды из него не текло.
— Какая сложная процедура, — заметил Данил. — У нас в мире можно вызвать кофе, просто выбрав нужную команду из списка. Чашка сама возникнет перед тобой. А почему у вас все так усложнено? Даже летать нельзя.
Бородач рассмеялся.
— Все бы вам летать… Все бы попроще. А мне не хочется простоты, понимаешь, не люблю я простоту. Жизнь — сложная штука, и если ты живешь просто, то значит, что-то ты делаешь не правильно.
— Я не понимаю вас, — сказал Данил, а сам подумал, что слишком много спорить не стоит — можно распугать потенциальных переселенцев. — А из какого мира вы пришли?
— Очень долгая история, — отмахнулся Александр, производя какие-то манипуляции с кипящим чайником. — Ты еще молодой, тебе еще рано.
— Ну, я не настолько уж и молод, мне двадцать семь лет.
— Это тебе здесь двадцать семь, а настоящих — двадцать два, не больше. Мне — наоборот, на вид шестьдесят, а на самом деле уже за семьдесят.
— Я слышал про реальный возраст, но это какая-то сложная теория, не сильно правдоподобная.
Продавец усмехнулся.
— Не веришь… На вот, пей свой кофе. И возьми печенье вон из той корзинки.
У напитка был какой-то непривычный аромат, но на вкус кофе был вполне приятный.
— Хороший кофе, — похвалил Данил.
— Это всего лишь вкусовые ощущения.
— А как вы стали продавцом? Вас назначили, или вы сами?
— Здесь всегда был продавец. По крайней мере, после Трансформации. До меня здесь работал один китаец, Ли Хао, потом его увел какой-то агитатор, вроде тебя. Хочешь потом взглянуть, откуда я беру все эти вещи?
— Да, конечно! — оживился агитатор.
— Допивай кофе, и пошли.
* * *
На улице недалеко от дома Александра стоял синий грузовик, вокруг которого толпились люди, человек тридцать. Из кузова грузовика человек с заклеенным пластырем ртом выдавал жителям мешки и коробки. Мимо Данила промчался молодой мотоциклист на каком-то пыльном аппарате, он крикнул продавцу:
— Здравствуйте, Александр Степанович! — и скрылся за поворотом.
— Привет, — крикнул торговец вслед пареньку и показал гостю на жителей. — Товары раздают. Видишь, у грузчика рот заклеен? Это потому что он — ненастоящий человек.