Иллюстрированная история религий
Шрифт:
Достоверными известиями о положении буддизма в разное время мы обязаны китайским паломникам, Фагиан (400 г. н.э.), Сунгиун (518 г.), Хиуент-Занг (629 г.), которые путешествовали по Индии, чтобы на родине их религии укрепить свою веру и принести оттуда книги и реликвии. В большинстве случаев области, посещенные этими паломниками, одни и те же; только Хиуент-Занг не был в Южной Индии и на Цейлоне, где Фагиан пробыл долгое время, возвратившись оттуда морским путем в Китай.
Индра на слоне
Но для стран между Китаем и Индией и для Северной Индии сравнение обоих известий дает нам возможность взглянуть на ход развития буддизма. В течение двух столетий, которые отделяют Хиуент-Занга от Фагиана, в общем буддизм усиливался, только в некоторых отдельных странах можно констатировать в нем шаг назад. Магаянистов, находившихся во время Фагиана в меньшинстве, Хиуент-Занг, присоединившийся к ним душою, нашел уже в большинстве. О жизни в монастырях, благочестивых упражениях монахов, а с другой стороны, относительно народного
По-видимому, во времена этих китайских паломников буддизм достиг в Индии своего апогея. История его упадка почти скрывается во мраке неизвестности. Щедро осыпаемый милостями со стороны правителей и властных людей, буддизм в Индии, как и на Цейлоне, был много обязан их покровительству.
Гений-хранитель китайской пагоды
Это продолжалось даже в Средние века: еще династии Пала и Сена ограждали веру на западе Индии (800-1200 гг.). Никакая вражда с индуизмом не истощила силы сынов Шакиев. Преследования были лишь в очень исключительных отдельных случаях; так бывало иногда на Цейлоне, когда на него нападали тамильские князья из Южной Индии (где буддизм никогда не имел особенно глубоких корней), и на севере, где, по известиям Таранаты, неверующие Тиртика три раза нападали на монахов и разрушали монастыри. Но, как общее правило, отношения были дружественными. Например, цари Магады, где процветало училище Наланда, были большей частью ревностными буддистами, хотя и оказывали одинаковое покровительство своим иначе верующим подданным. Так поступал царь Силадитиа (или Сри-Харша), которого там застал на троне Хиуент-Занг. Но даже и индуистские властители не были враждебны ордену, и в числе друзей его Тараната указывает многих брахманов. Но отношение между верой и жизнью буддистов и брахманских индусов носило не только характер крайней терпимости, но даже и действительного внутреннего сродства. Мы уже не раз замечали, что буддизм с самого начала удерживал общеиндийские формы мысли и жизни; то же самое мы должны сказать и о позднейшем развитии этой религии. В течение целых веков буддизм шел вместе с общим движением индийской жизни; его благочестие весьма походит на то, что мы видим в сфере вишнуизма и особенно шиваизма. Тантризм (чародейство) в эти века был общим явлением в сфере как буддизма, так и индуизма; на важнейшие точки соприкосновения между Саддарма Пандарикой и Багават-Гитой обратил внимание Керн; школу Махаяны можно рассматривать как буддийскую форму щиваизма, и даже хинаянисты упрекали своих противников за то, что они ничем не отличаются от шиваитских монахов. Таким образом, буддизм мог скорее страдать от внутренних раздоров, чем от внешнего враждебного отношения. Различные монастыри на Цейлоне и различные школы на севере вели между собою жестокую борьбу; их враждебность и взаимное презрение обнаруживались не только на словах, но нередко приводили к открытой борьбе. Другую причину падения буддизма, по-видимому, нужно полагать в том, что после ряда своих великих учителей, который заканчивается Дар-макирти, буддизм не мог уже перерасти духовно превосходящую полемику великих учителей Кумарилы и Санкары (оба из Декана). Но решительный удар нанесли ему арабы, и со стороны ислама буддистам действительно пришлось терпеть преследования. Уже в 644 году пал Балх, где несколько лет тому назад Хиуент-Занг удивлялся великолепию знаменитого монастыря; в 712 году арабы появились на западе Индии (Синд), и с падением Магады (1200 г.), даже по мнению Таранаты, пришел конец буддизму в Индии, так как после этого свет истинной веры лишь в отдельных случаях появлялся в этих областях. Таким образом, мы можем признать, что вторжение ислама положило конец буддизму в Индии. Конечно, нам невозможно ответить на вопрос, почему буддизм в это время исчез, между тем как индуизм и джайнизм устояли против бури.
Буддизм сохранился в Непале и на Цейлоне и распространился на многие страны (от Монголии до островов Ява, Бали, Суматра). Мы не будем здесь излагать историю этих церквей и миссий, а только рассмотрим несколько ближе две своебразные формы, которые принял северный буддизм в Тибете и Китае.
За время введения буддизма в Тибете, если не принимать во внимание баснословных известий о небесном его происхождении, можно принять VII в. В это время правил там царь Сронгтзан Гампо, который заботился о духовной культуре своего народа и под влиянием двух своих жен, из которых одна происходила из Непала, а другая из Китая, ввел буддизм, за что обе царицы всегда пользовались божескими почестями. В последующие столетия буддизм не достиг большого расцвета и даже подвергался иногда преследованию; только в начале XV в. знаменитый Тсонкапа, учредивший монастырь Галдан около Лхассы, положил основание современной иерархии.
Легко понять, что этот так называемый ламаизм сильно уклоняется от первоначального буддизма. Во-первых, религия, введенная в Тибете в VII в., не была уже древним учением монашеского ордена: это был махаянизм, учение и практика которого насквозь пропитаны были щиваизмом и тантризмом. Это
Учение, которое признается в северной церкви и в особенности полагается в основу ламаизма, есть учение Диани-Будды, или Будды созерцания. В противоположность Буддам, которые являются на земле в виде людей (Мануши-Будды), эти Диани-Будды суть их первообраз, живущий в небесных сферах; каждый являющийся в низший материальный мир Будда есть только явление Диани-Будды, живущего в мистическом величии и светлом ореоле. Пяти Буддам настоящего мирового периода (четвертый из них есть Гаутама и пятый – бодисатва Майтрейа) соответствуют, следовательно, пять Диани-Будд, которые опять должны иметь своих собственных бодисатв. Этих Диани-бодисатв нужно отличать от собственно бодисатв (будущие человеческие Будды), так как они остаются в абстрактном мире созерцания и не воплощаются; их задача состоит в том, чтобы в период между явлением человеческих будд продолжать дело предыдущего и подготовлять дело будущего Будды. Естественно, что четвертый в этом ряду, соответствующий настоящему периоду, оказывается самым важным: это Диани-Будда Амитаба, почитаемый часто как высшее божество (существует, впрочем, также и атеистическое понимание пяти Диани-Будд как пяти элементов или пяти чувств) и Диани-Бодисатва Падмапани, или Авалоки-тесвара (в Тибете Хенрези), призываемый в особенности в качестве покровителя страны.
Особенно характерна в ламаизме иерархия, которая основана на предположении, что лица, носящие высший церковный сан, суть воплощения этих божественных существ. Так, два главных жреца, великий Лама в заднем Тибете и Далай-Лама в Лхассе, почитаются воплощениями Амитабы и Авалокитешвары, а последний, кроме того, воплощением Тсонкапа; другие члены высшего клира равным образом суть воплощения или возрождения. Так называемый хубилган-ский порядок наследования после смерти далай-ламы признает ребенка, родившегося девять месяцев спустя, за новое воплощение. Этот выбор, раньше указываемый при помощи гадания самим клиром, в последнем столетии производится под непосредственным влиянием китайского правительства.
Лама из Лхассы
Что касается культа, то немногие европейские путешественники, которые прошли эту труднодоступную страну и которым был разрешен доступ в Лхассу, получили весьма сильное впечатление сходства его с католическими формами религии. Много монастырей со сравнительно огромным числом монахов, церковные колокола, четки, изображения святых, реликвии, посты, церковная музыка, процессии, обряд крещения возбудили даже у благочестивых католиков мысль о том, что дьявол в насмешку представил здесь карикатуру христианства. Наряду с названными предметами и обычаями при описании религиозной практики ламаизма можно назвать еще амулеты, носимые в маленьких ящичках и принадлежащие к одежде, молитвенные колеса, которые, как только их приводят в движение легким толчком руки или даже водой или ветром, начинают вращать цилиндр с молитвенными формулами, что оказывает такое же благодатное действие, как если бы все эти молитвы были произнесены. Такие молитвенные машины встречаются целыми тысячами даже в еще более упрощенном виде – в виде шестов, на которых развеваются молитвенные флаги. Большей частью на них написана краткая священная формула "Ом мани падме хум" (обыкновенно переводится: "О, сокровище на лотосе, аминь"), которой приписывается особенная магическая сила.
История далай-лам начинается в XV в., и мы не только знаем имена следующих друг за другом носителей этого сана, но и можем проследить, как росло их мировое могущество до тех пор, пока Китай не поставил ему пределы. Далай-ламу признают главой церкви обращенные в буддизм монголы Верхней Азии и часть китайского государства. Поэтому для китайского правительства выгодно держать в своей зависимости это духовное лицо. Но ревностные ламаисты ожидают освободителя, который свергнет иноземное иго.
Буддизм проник к монгольским народам преимущественно в форме Махаяны и особенно сильно распространился в Китае и Японии. В Китае в 61 г. н.э. Император Мингти под влиянием сновидения приказал выписать учителей и книги из Индии, и с этого времени буддизм стал распространяться и воздвигать свои монастыри, в которые с 335 года несомненно стали вступать в качестве монахов и китайцы. Несмотря на преследования, бывшие в правление династии Тангов (620-907 гг.), когда разрушались монастыри и убивались монахи, новая религия все-таки утвердилась, хотя праздность удалившихся от мира монахов должна была казаться противной истинным китайцам. В особенности монахов упрекали за то, что они не имели семьи и тем подрывали основную добродетель семейного почтения. Еще великий правитель из династии Манджу Кангхи (XVII в.) обнаружил свое отвращение к чуждой религии. Тем не менее из Китая произошло несколько главных святых буддизма, как, например, упоминавшиеся паломники, и вся страна усеяна буддийскими святынями, монастырями, пагодами, заключающими в себе реликвии, храмами и изображениями. Многие секты, как тайные (Тсунг-мен), так и явные (Киау-мен), имеют в основе своей различные индийские сутры. Секта Тзин-Ту почитает Мито (Амитаба) как владыку западного рая, где водворяются благочестивые, освободившись от дальнейших возрождений. Большим почтением пользуется Фуза Кваниин (Бодисатва Авалоките-свара) как богиня сострадания, которая помогает людям в их нуждах. Сам Фо (Будда) стушевывается перед этими божествами. Эзотерическая мистическая школа была принесена в Китай в 526 г. н.э. южноиндийским патриархом Бодидармой. Абстракции и отрицания сект этой школы сближают ее с таоистскими школами Ву-Вей.