Иллюзия реальности

Григоров Сергей Львович

— Не раньше?

— Не, не получится. Очередной этап исследований по моей теме заканчивается через пять месяцев. Пара месяцев отводится на подготовку отчета. А там — отправка материалов обычным звездолетом на Ценодва и Мирру… нет, полтора года — крайний срок. И еще не факт, что найдут.

— Даже в случае гибели экипажа звездолета? — вопрос содержал явную издевку.

— Ах да, забыл. Конечно определят, будь они неладны! Да и не только они — по патологоанатомическим пробам любой поймет, что к чему.

— Хорошо. Сделаем так. Вы немедленно отправляете ваши водоросли на «Элеонору». И намертво забываете о содеянном.

— Но, Ваша Светлость, мое открытие… Мне бы не хотелось лишаться

приоритета. Такое достижение! К тому ж, вы ведь тоже должны быть заинтересованы… если мой авторитет в научных кругах возрастет, в будущем я смогу оказать вам более весомую помощь.

— Гений и злодейство несовместимы. Выбирайте. Либо лавры великого отравителя, либо мировая научная слава. На двух стульях не усидишь.

— Но мне жаль…

— Впрочем, как всегда, есть третий путь. При определенных обстоятельствах, самый оптимальный. Кто представил исходную аквакультуру? Чья она?

— Миррийская.

— Насколько я осведомлен, медицинский аспект исследований лежит тоже на миррийцах? Вы, стало быть, отвечали только за производственную сторону?

— И генетическую устойчивость аквакультуры к мутациям, Ваша Светлость. Иначе я не смог бы наделить ее нужными мне качествами.

— А нельзя ли сделать так, чтобы ваши изменения казались случайными? Вы улавливаете мою мысль? В идеале — чтоб любая следственная комиссия в качестве основной версии рассматривала бы вариант, по которому предоставленная вам аквакультура изначально обладала бы патогенными свойствами.

— Но ведь я сам додумался…

— Да или нет?

— Наверное… Да, можно… Это просто устроить. Достаточно подчистить кое-где лабораторный журнал да избавиться от личных записей. Материальных следов я не оставлял.

— Вот и сделайте это.

— Но тогда я не смогу претендовать на пионерские теоретические построения… Предвидение в науке высоко ценится…

— Придется пожертвовать хоть чем-то. Стало быть, делаем так. Вы оставляете себе контрольные образцы аквакультуры и забываете о содеянном вплоть до получения сообщения о неполадках со здоровьем личного состава экспедиции Благова. Как только дурная весть доходит до вас, вы проводите инициативные… м… якобы инициативные исследования контрольных образцов. Вскрываете механизм поражения астронавтов и описываете свое открытие. В срочном сообщении обязательно укажите, что аквакультуру вы получили с Мирры и посчитали излишним ее дотошную медицинскую проверку. Тем самым ваше открытие никуда от вас не девается. Кроме того, наносится огромный ущерб престижу миррийских медиков, что также полезно. Надеюсь, после поднявшегося шума прикроют много совместных научных проектов, и на Ремите сильно уменьшится количество всевозможных командировочных. Вам все понятно?

— Вы так масштабно мыслите, Ваша Светлость…

— Не слышу ответа по существу.

— Да-да, я исполню все, что вы велели.

Цунами

Плохой детектив можно отшвырнуть куда подальше, чтоб не раздражали содержащиеся в нем ляпы. От шокирующих неправдоподобностей жизни некуда деться. Происходящее казалось Нику Улину странным сном, но проснуться он не мог.

Несмотря на бурное строительство последних лет, Ремита оставалась молодой колонизированной планетой, пока еще не способной предоставить людям абсолютно безмятежное проживание. Человеческая инженерия не коснулась ни ее атмосферы, чтобы управлять погодой, ни, тем более, ее недр. Катастрофические дожди и снегопады, засухи, ураганы, землетрясения и прочие стихийные явления можно было прогнозировать, бороться с ними, ликвидировать последствия — нельзя было предотвращать. Такие неприятности, впрочем, происходили чрезвычайно редко и особо не досаждали.

Редко,

но бывали. Подводное землетрясение в середине Тихого моря, что к западу от Третьего материка, было предсказано всего за неделю. Сейсмологи рассчитали ожидаемые параметры цунами и наводнили новостные каналы яростными предупреждениями.

Обитатели нескольких островков бросились паковать пожитки. Подвергшийся опасности материковый берег, круто ниспадающий к воде, был лишен удобных бухт и практически необитаем. Ни жилых поселков, ни иных строений там не было. Единственно, возникла угроза уничтожения Малого Храма, возведенного почти у самого среза воды. Располагаемое время не позволяло думать о строительстве каких-либо защитных дамб. Оставалось одно — отдать культовое сооружение на милость стихии. Заодно приходилось жертвовать сопровождающими храм гостиницами, художественными мастерскими и школой.

Ник Улин ожидал срочной эвакуации храмовых служителей и учащихся вместе с оказавшимися в опасности паломниками. Но прозвучало из ряда вон выходящее: барон Ким, настоятель Малого Храма, приказал своим подчиненным оставаться на месте и… молиться Олмиру Удерживателю, дабы тот отвел напасти. Оголтелое мракобесие! — иначе не скажешь.

Трудно, но еще можно представить себе подобное поведение людей, необразованных и битых жизнью, на заре цивилизации. Однако в эпоху победного шествия человека по Галактике, когда каждое государственное образование Содружества обязывалось всемерно развивать таланты и расширять знания всех своих граждан… Век живи — век дивись!

А ведь пару недель назад Ник Улин сподобился непосредственно пообщаться с настоятелем Малого Храма. Впечатления остались самые приятные. Биографические данные настоятеля, сообщенные местным Информаторием, также вселяли уважение: барон Ким, один из наиболее знаменитых художников Ремиты, до того, как податься в иконопись и в религиозное руководство, был крупным общественным деятелем — возглавлял общепланетный профсоюз творческих работников, заседал в Коронном Совете.

Ну ладно, пусть барон сошел с ума. Но слова сумасшедшего, вопреки здравому смыслу и инстинкту самосохранения, восприняли сотни людей как руководство к действию. Никто и палец о палец не ударил, чтоб пресечь массовое помешательство, вразумить, насильно отправить заблудших овечек в безопасное место. Что творится в этом мире!?

Вначале, правда, витала в воздухе определенная нервозность. Раздавались призывы гнать барона в шею вместе с его нездоровым оптимизмом. Потом пошли сообщения — Ник Улин не понял, каков был их первоисточник, — мол, Олмир Удерживатель внял молитвам и отвел беду. Каким образом!? Отменил землетрясение? Повелел цунами не быть?

После сообщения о том, что морское дно встряхнулось, а образовавшееся цунами полностью соответствует прогнозам и оценивается как катастрофическое, Ник Улин не смог усидеть на месте. Взяв лит, полетел к Малому Храму. Он ощущал потребность увидеть собственными глазами то, что произойдет. То, что должно произойти.

Приземлившись метрах в двухстах от кромки воды, он не спеша вылез из воздушного аппарата и огляделся вокруг. До рассчитанного момента прихода волны оставалось менее получаса. Вокруг царила мертвая тишина, как будто природа замерла в ожидании беды. Всегда перед буйством стихии воцаряется умилительное спокойствие.

Мощная материковая оконечность прогибалась дугой, в центре которой размещался Храм с прилегающими строениями. Берег был облагорожен серией террас и устремлялся к воде, словно ступеньки гигантской лестницы. Найдя тропинку вниз, Ник Улин стал спускаться, прикидывая где безопасно остановиться. Вроде бы максимальную высоту волны предсказали около шести метров, разумно не опускаться ниже второй террасы.