Именем закона. Сборник № 1
Шрифт:
Гена Мусатов вышел из машины. Открыл дверь телефона-автомата, набрал номер.
Телефон не отвечал мучительно долго. Потом подняли трубку.
— Простите, ради бога, за поздний звонок. Это Алла Сергеевна? Кузьмин Евгений Сергеевич из «Станкоимпорта»… Да… Я друг Николая Петровича… Да, из Лондона. Только прилетел… Да… Да… Он вам привет шлет… Конечно… У меня посылка и письмо… Думаю, техника… Коробка больно тяжелая… Конечно, конечно… Коля дал мне адрес… Еду… Не беспокойтесь…
Мужчина поднялся на постели, взял с тумбочки сигареты, зажег спичку.
— Кто это?
— От Коли посылка.
— Круглосуточная поставка фирменных вещей?
— Не злись, Сережа, — Алла поцеловала его в щеку, — у нас еще полчасика есть.
В прихожей зазвенел звонок. Алла накинула халат и пошла к двери. Свет в коридоре она не зажигала.
Повозилась с запорами, раскрыла дверь.
В квартиру ворвались двое.
Телефон звякнул, словно подавился, и Корнеев сразу же снял трубку.
— Корнеев, — хрипло со сна сказал он. — Так… Так… Давай машину.
В комнате, где еще все вещи сохранили следы насилия, сидела рыдающая Алла и растерянный Сергей.
— Так, — сказал Корнеев, оценивая обстановку, — так. Вы кто?
— Я? — Сергей засуетился, начал доставать из пиджака документы, — я собственно…
Игорь взял паспорт, прочел, посмотрел сочувственно:
— Ну, кто вы, собственно, догадаться не трудно, поэтому я не буду спрашивать, почему вы находитесь здесь. Как было дело? Только кратко и точно.
— Я лежал в постели. И вдруг услышал какой-то шорох в коридоре. Встал. В комнату ворвался человек с пистолетом.
— Как он выглядел?
— Высокий, на лице маска, одет в темный халат…
— Какой халат? — удивился Корнеев.
— В них мастера на производстве ходят.
— Что еще вы заметили?
— У одного бандита был пистолет ТТ, у второго ПМ.
— Точно?
— В этом я разбираюсь… Потом, — Сергей закурил, подумал, — один говорил с грузинским акцентом.
— Они называли друг друга по именам?
— Нет. Они связали нас, потом накалили утюг докрасна и сказали Алле, или она выдаст деньги и ценности, или они ее прогладят…
— Дурак! Сволочь! Дурак! Это ты все! Ты! — давясь слезами, закричала Алла. — Ты! Ты!
— Что случилось, в чем вы его обвиняете?
— Гражданин Степанов сказал ей, чтобы она сама отдала ценности, не дожидаясь пока грабители ее пытать начнут, — вмешался в разговор оперуполномоченный из райотдела.
— Это он… Он, — на неестественно
— Много они взяли? — спросил Корнеев.
— Двадцать тысяч рублей, пять тысяч чеками, драгоценности, две видеосистемы, — пояснил оперативник.
— По такой сумме заголосишь.
Корнеев вышел в коридор, вызвал приехавшего с ним старшего оперуполномоченного Булыгина.
— Витя, — Игорь достал сигарету, — Это Тохадзе?!
— Думаю, что да.
— Но кто навел? Может быть…
— Ты думаешь, Сережа этот? Нет. Наводчик был другой.
— Начинай отрабатывать связи. Уехавшего мужа, да и потерпевшей этой.
Подполковник Кривенцов приводил в порядок кабинет. Его предшественник не очень возвышал себя как начальник, поэтому к атрибутам рабочего места он относился легкомысленно и не зрело.
Кривенцов же наводил порядок что надо. Сначала он повесил два портрета руководящих работников на стене прямо над телефонами, приколотил окантованную фотографию, на которой он был запечатлен рядом с молодым генералом — одним из деятелей МВД.
На столе появилась папка с тиснением «К докладу», перекидной госзнаковский календарь, всевозможные стаканчики с фломастерами, подставки для ручек, микрокалькулятор.
Оглядев все это придирчивым глазом, нанес последний штрих — положил на самое видное место три книжечки: «Малая земля», «Возрождение» и «Целина».
Только теперь он был готов принять сотрудников.
А они толпились в коридоре, курили, пересмеивались.
— Корнеев, — сказал высокий, плечистый Коля Ермаков, — ты же замнач, пойди спроси, сколько нам здесь толочься?
— Сейчас Кафтанов придет, — ответил Корнеев.
— Кафтанов не придет, — вмешался в разговор Алик Сухов.
Он был самый молодой, но тем не менее постоянно был в курсе всех слухов и предположений.
— Не придет Кафтанов, — продолжал он, — Андрей Петрович был против назначения Кривенцова, поэтому и нашел предлог, сказал, что уезжает на территорию.
— Ох, Алик, — Корнеев бросил сигарету, — не доведет тебя твоя осведомленность до добра.
— Вы что, не верите мне, Игорь Дмитриевич?
— Да верю, Алик, верю.
И тут Алик заметил, как вдруг неожиданно изменилось лицо Корнеева. Он стоял и смотрел вглубь коридора, по которому шел полковник Громов: элегантно-улыбчивый, демократичный, свойский. Он вежливо со всеми раскланялся и скрылся в кабинете Кривенцова. Вскоре туда пригласили всех.