Immortality
Шрифт:
– Мы все – заложники её дара. И ты в том числе.
– Нет, Белла. – Светловолосый вампир впервые взглянул на меня. – Это не вопрос выбора. В Элис – вся моя жизнь. Только из-за неё я здесь.
– Почему вы вернулись? Мне кажется, Каллены нуждаются в вас больше, чем вы в них.
– Это важно для Элис. Она любит их всех. Долгое время мы действительно были семьёй. Это чувство нужды в ком-либо не в традиции нашего вида. Может, так мы ощущаем себя живыми?
– У тебя до сих пор сложности с контролем над жаждой?
–
– Рада это слышать, - улыбнулась я.
– Никогда не перестану корить себя за то, что не сдержался с тобой, Белла.
Ни на секунду я не усомнилась в искренности этих слов - с такой мучительной болью и в голосе, и во взгляде на меня их произнёс Джаспер Хейл.
– Не стоит. Что было, то было.
– И всё-таки. Мне очень и очень жаль. Я – главный виновник того, что с тобой случилось. Если бы не я…
– Нет, Джасс. Не скажу, что не думала так же. Но со временем я пришла к выводу, что дело исключительно во мне. Точнее, в моём невезении. Как сказал один мой друг, «у девочки из Аризоны не было ни единого шанса». Давай честно: у меня нет уверенности, что, будучи человеком, я смогла бы дотянуть до двадцати пяти.
Джаспер позволил себе улыбнуться.
– Хорошая попытка, Белла. Но неубедительная.
Сначала из леса вышла Элис. Джаспер встретил её на полпути, но к дому не повёл. Они скрылись в противоположном направлении. По лицу Элис было понятно, что она крайне нуждается в «джассотерапии».
Появившийся минут через пять Эдвард выглядел не лучше. Бронзовые волосы находились в большом беспорядке, будто он неоднократно запускал туда руки, губы нервно сжаты, плечи ссутулены. Эдвард шёл, пошатываясь, что было довольно необычно, но ожидаемо. Его взгляд был расфокусирован и бездумно скользил по дому. Увидев меня в окне гостиной, Эдвард замер. Он впился в меня глазами так, будто я была спасительным якорем – единственным, что может вытащить его из моря безумия. И опять, как при самой первой встрече, я почувствовала нашу связь – незыблемую, вечную, как само время. И опять летели года, менялись сезоны, рождались и умирали поколения – мы были одним целым. Его душа – моя душа. Его боль – моя боль. Его свет – мой свет.
Но вот свет постепенно гаснет. Взгляд Эдварда соскальзывает с меня и останавливается за моей спиной. В отражении стекла я вижу стоящих там Карлайла и Эсми. И Елеазара. Рядом с ним – две блондинки Денали и Кармен. Эти шестеро – словно призрачные крылья, распростёртые за моей спиной. Но они не вознесут меня вверх, наоборот – они тянут назад. И Эдварда тянут назад. И я вдруг отчётливо понимаю, что в его случае никакого «назад» не существует. Это люди – вампиры – его жизнь. Та, которой Эдвард живёт на протяжении вот уже двух столетий. И меня в той жизни не было и, скорее всего, никогда и не будет.
– Он выбрал семью. Он всегда вас выбирал.
Кому я говорю это, себе или стоящим за мной? Та улыбка Элис становится понятной: она увидела своё примирение с братом, а я в очередной раз стала разменной монетой.
Последняя неделя года принесла с собой обильные снегопады. Пушистое белое одеяло накрыло Олимпийские горы. Единственная вампирская способность, которая меня всегда завораживала – возможность бегать по снегу, не оставляя следов. Как при хождении по воде Иисуса,
Именно по этому следу я их и нашла.
Пятеро вампиров стояли в тени деревьев у подножья горного хребта. Тёмные фигуры выглядели статичными, их неподвижность даже для вампиров не была нормальной. Я привыкла общаться с теми, кто изо всех сил старался походить на людей, этих же пятерых подобные мелочи не беспокоили. Точнее сказать, ничего человеческого в них не было. Ничего животного тоже. Движущиеся камни, вернее, замершие камни, одетые в тёмные плащи с капюшоном. Слава богу, я успела натянуть на себя щит, прежде чем установить с ними визуальный контакт, однако он же не позволял мне «прощупать» пятёрку на предмет скрытых способностей. Кто они – было понятно, а вот зачем передовой отряд Вольтури оказался здесь – нет. И почему Элис их не увидела: не смогла или не захотела?
Миля, на которую я к тому моменту научилась выкидывать щит, для вампиров – ничто, и может быть преодолена за одну секунду. Но уйти, ничего не выяснив, казалось глупым. Пришлось рисковать.
Слава богу, недостатка в горах вокруг не было. Я обежала вампиров по широкой дуге, ни на мгновение не выпуская их из виду, и забралась на верхнюю точку зубчатого хребта. Надеюсь, щита хватит. Олимпийские горы не так уж и высоки, и этой вершине далеко до Олимпика – самой высокой в системе Северных Каскадных гор. Спрятавшись за высокий валун, я осторожно выпустила щит. Постепенно, ярд за ярдом спускала я его с горы, надеясь, что незнакомцы не почувствуют момент, когда он их полностью накроет. Везение, или же я действительно преуспела в этом искусстве, но мне определённо повезло.
Для того, чтобы «отложить» на щите дар чтения мыслей, понадобилась всего одна тренировка с Эдвардом. Впрочем, и тренировкой это было сложно назвать: я просто опустила щит на дом, когда он в нём находился. «Зарубка» получилась отменная, мысли, подобно голосам, зазвучали в голове, но я сосредоточилась лишь на Эдварде. Он был взволнован в отсутствии новостей от Тани. Именно тогда я и узнала, что Эдвар не в курсе нашей встречи. И неужели Элис тоже её не видела? Или видела, но скрыла от брата эту информацию. Я тоже молчала, опасаясь прослыть ябедой на соперницу, но факт оставался фактом – Тани, главы клана Денали, с нами не было. Кейт и Ирина, приехавшие с Эдвардом, по большей части проводили время с Кармен и Эсми, и для меня интересна не представляли. Дар Кейт – удар током при прикосновении – в моём случае был бесполезен: никого и никогда я не собиралась подпускать настолько близко. О сестре они не беспокоились, давая Тане возможность поступать как считает нужным. Может, на её месте, я бы тоже отошла в сторону, чтобы не прослыть ревнивой собственницей. Если Эдвард до сих пор на ней не женился, значит, Таня в невыгодном положении и не имеет на него никакого влияния. И опять, как бы то ни было, я посочувствовала белокурой вампирше: она заложница своих чувств, а потому несчастна.
Стоящая внизу пятёрка, казалось, не чувствовала ничего. В их головах не было ни единой чётко сформулированной мысли. Звериная натура в самом ярком её проявлении. Один из вампиров обладал способностями ищейки – его мозг постоянно сканировал окружающее пространство. Словно тысяча ментальных щупалец расходились от него, но гора за спиной, на которой я затаилась, пока оставалась вне зоны его внимания. Способности остальных пока не определялись. Да и были ли они? Все, кроме одного – высокого и мускулистого, как Эммет – внешне ничего из себя не представляли. Главным в этой группе точно был «ищейка», остальные – лишь свита.