Император гнева
Шрифт:
— Ты уверен?
Мэл откашливается.
— Хочешь перепроверить мои расчёты? Нам решил вести себя как идиот и попытался наброситься на меня, когда я выходил после его прерванного сеанса мастурбации.
Я хмурюсь.
— Ты в порядке?
— В порядке, — пожимает он плечами. — Но если ты хочешь сам спросить его о участии в сегодняшнем вечере, я мог бы это устроить. И побыстрее.
Мэл улыбается.
— Он может быть внизу, в багажнике моей машины, а может, и нет, если ты захочешь немного прокатиться.
Я
— Но ты же не думаешь, что он был замешан в этом?
— Нет. Однако он выразил довольно сильную надежду, что, кто бы это ни был, он попытается снова и в следующий раз не упустит ни тебя, ни твою новую жену.
Эта черная, расплавленная лава снова разливается по груди.
Я доверяю мнению Мэла. Если он так говорит, то я поверю, что Вьетнам не имеет никакого отношения к взрыву.
Но он всё равно придурок.
Бессмысленное насилие — это, как правило, больше в духе Такеши. Но что я могу сказать? Это была тяжёлая ночь.
— Почему бы нам не пойти… перепроверить всё с Нэмом, — тихо ворчу я.
***
Час спустя возвращаюсь в свой пентхаус. Мэл снова у Соты.
Нам Дэ Хён на горе Синай, предположительно, ему вправляют челюсть и накладывают гипс на сломанную руку.
Надеюсь, пока он там, ему вколют немного вежливости.
Тихо возвращаюсь в свою спальню, по пути снимая рубашку и брюки. Стою у изножья кровати и смотрю, как спит Анника, освещённая неоновыми огнями Нью-Йорка.
Мэл был прав. Мы не были целью сегодняшней атаки.
Я стискиваю зубы, глядя на женщину, на которой только что женился.
Всё ещё не понимаю, почему мысль о том, что она могла стать целью сегодняшней атаки, вызывает у меня такую ярость.
Ярость.
Гнев и непреодолимое желание убедиться, что этого не случится.
14
АННИКА
Смятение окутывает меня, как густой туман, когда я медленно открываю глаза. Темно, единственный источник света — слабое зарево города, пробивающееся сквозь шторы. С минуту я не могу понять, где нахожусь, пока глаза медленно привыкают и осматривают незнакомую спальню. Затем, когда сознание медленно погружает в меня свои когти, и боль от водки возвращается, все начинает медленно вставать на свои места.
Спальня Кензо. Вот где я нахожусь. Вот куда он……
Я стону.
Вот куда он отнес меня, после того как выпила слишком много, слишком быстро. После…
О Боже.
Лицо вспыхивает, когда все возвращается на круги своя.
После того, как я сказала ему трахнуть меня, даже если была пьяна и без сознания.
Я вздрагиваю, и в голове начинает пульсировать боль. То же самое происходит и с телом, прижатым к моей спине.
Подожди… что?
Напрягаюсь, широко раскрыв глаза, когда чувствую, как ко мне прижимается тёплая кожа и твёрдые, рельефные мышцы.
Это он. Кензо спит рядом со мной, обняв меня рукой.
Мои глаза распахиваются ещё шире, когда я прижимаюсь к нему.
Чёрт возьми.
Он… твёрдый. Очень твёрдый. И очень большой. По моему позвоночнику пробегает дрожь, когда чувствую, как его пульсирующая эрекция прижимается к моей заднице. И только тогда осознаю, что я голая. Но даже несмотря на то, что это вызывает у меня множество вопросов, сейчас ни один из них не кажется важным.
Всё, о чём я могу думать, — это электрический жар там, где его толстый член пульсирует внутри меня.
Часть меня думает, что нужно встать с этой кровати прямо сейчас. Да, у меня все еще есть вопросы о том, что происходит и почему он здесь, со мной. Но, я имею в виду, это его кровать.
В главной гостиной есть отличный диван, на котором я могла бы провести остаток ночи.
Но я не двигаюсь с места.
Не хочу.
Прикусываю нижнюю губу. Жар заливает мне лицо, и я слегка отстраняюсь.
Черт, какой же он большой. Его набухший член прижат вдоль к изгибу моей попы, и такое ощущение, что сзади находится гребаное предплечье.
Я слегка выгибаю спину, дыхание становится прерывистым, когда я толкаюсь в ответ. Затем я делаю это снова, чувствуя, как его член скользит вверх и вниз по моей упругой заднице, когда мои ягодицы раздвигаются еще немного.
Черт возьми.
У меня перехватывает дыхание, когда его толстый член скользит между ними. Снова ёрзаю, вздрагивая, когда чувствую, как его горячая головка скользит вперёд-назад по моему анусу.
Меня пронзает электрический разряд. Соски твердеют. Моё лоно сжимается.
Бёдра становятся влажными.
Мне нужно встать с этой кровати. Нужно остановить это безумие. Но я не могу. Глаза закрываются, и дыхание становится ещё более прерывистым, когда я снова толкаюсь назад, насаживаясь попкой на его толстый член.
— Такая нетерпеливая маленькая шлюшка.
Иисус.
Глаза распахиваются, тело вздрагивает и напрягается, словно я хочу оттолкнуть его. Но прежде чем успеваю это сделать, рука, лежащая на мне, крепко обхватывает моё тело, прижимая меня к его толстому члену. Я извиваюсь, пульс учащается, пока пытаюсь вырваться.
Кензо не двигается.
— Ты нашла то, с чем хотела поиграть, принцесса? — бормочет он, крепче обнимая меня, извивающуюся в его руках, и прижимаясь губами к моему уху. Я хнычу, а затем резко вздыхаю, когда он прикусывает мочку уха, снова кусая меня.
Имею в виду, он что, наполовину волк? Какого черта он кусается?
Не подумайте, что я жалуюсь.
— Я…
Он двигает бедрами, скользя членом вверх и вниз по моей попе. Глаза закатываются, дыхание становится прерывистым, когда его член трется о мою дырочку сзади.