Император снегов
Шрифт:
Клим внимательно слушал.
– …в договоре был пункт, в котором упоминался дождь, снег, град и прочие атмосферные осадки…
Про атмосферные осадки все было понятно.
– Но несколько лет тому назад упоминание о снеге из договора исключили…
– Это почему?
Зоя пожала плечами.
– Скорее всего, по невнимательности! А может… – Зоя понизила голос и посмотрела по сторонам, – и умышленно… Кто-то из юристов посчитал, что этот пункт лишний, в очередной реестр его не вписал! – Зоя развела руки в стороны. – На следующий год ошибка повторилась… Через год его снова не включили… И пошло-поехало. А так как никто эти договора
Это было неслыханно! Из-за такой ерунды они могут лишиться снега! Вот она, цена бездумного списывания!
Клим испугался. А ведь он тоже порой сдирает домашние задания, сделанные Булочкой Милей. Да и контрольные… Нечасто, но бывает! А ведь это тоже может привести к чудовищным последствиям!
– Но кто-то читает, раз они обратил на это внимание? – предположил Клим. – Если бы никто не читал…
– Наверное! – она улыбнулась. – Значит, в Ратуше у него есть сообщники!
– Наверняка! – согласился Клим. – Хотя, они могли узнать об этом и из Интернета. Договоры можно прочесть на сайте Снежнобельска…
– И не только на сайте! – согласилась Зоя. – Ратуша ежегодно издает сборник законов. Книгу можно купить в любом книжном магазине, и у нас, и в Лисьегорске, и даже в Гиперборее. Отец всегда покупал эти сборники пачками и дарил гостям. Он до сих пор считает, что у нас самые лучшие, самые прогрессивные законы…
Зоя провела пальцем по снегу, нарисовала закорючку. Клим задумчиво смотрел на снег, испещренный птичьими следами. Надо сказать, пришельцы подготовились неплохо!
– А откуда взялся Ледиан? Отец что-то говорил?
– Никто ничего не знает! – Зоя покачала головой. – И отец, и Ратуша, хотели пронюхать… Но все покрыто мраком. Даже Ваксов, как ни пытался, ничего не нарыл!
Ваксов – темноволосый, смуглый крепыш – был боссом снежнобелськой полиции. Он ежегодно отлавливал злоумышленников. Даже гоблины, живущие в дальних лесах, не могли обойти расставленные им сети.
– Ну, если Ваксов бессилен…– Клим нахмурился. – Остальные могут не рыпаться…
– А вот и нет! – Зоя полезла в карман, достала листки. – Я сегодня зашла на страницу железнодорожного вокзала и обнаружила…– Зоя ткнула пальцем в строчку. – … Позавчера утренним поездом в Снежнобельск прибыла киносъемочная группа кинокомпании «Голый Уд»… С лошадьми и реквизитом…А вот это, – она перевернула страницу, -…листок городских новостей. Здесь сообщают, что гости разместились у местного кладбища…На площади, где стояло сгоревшее шапито…
– Вот оно что! – Клим смотрел на Зою. – Ловко они нас провели, ничего не скажешь!
Шапито «Чудинелли» сгорело, когда Клим был еще маленьким. Но он почему-то хорошо запомнил горе, охватившее горожан. Он помнил, как, придя с отцом к цирку, они вместо знакомого колизея увидели почерневший снег, головешки и клочья клоунских костюмов. К счастью, никто из артистов не пострадал, даже звери уцелели. Но Снежнобельск они покинули навсегда – суеверные артисты посчитали, что это знак свыше, и перебрались в Гиперборею. Столица приняла их с распростертыми объятиями. Теперь цирк приезжал в Снежнобельск только на гастроли. А звери и вовсе разбежались по ближним и дальним лесам. По слухам, лошади прибились к стаду кентавров, медведи ушли на дальние протоки. А волки и вовсе поступили на службу к Стальным Лисам и теперь охраняли овцеводческий совхоз.
Место, где когда-то размещался цирк, так никто и не занял.
Бывшие цирковые лошади это хорошо понимали.
Теперь место у бывшего цирка заняли пришельцы. Разумеется, Ратуша была этому только рада. Ведь с тех пор место у кладбища пустовало – оно считалось несчастливым. Но Ледиану и его свите было все равно, площадка понадобилась им для того, чтобы подготовить плацдарм для захвата города…
– И что теперь будет?
Клим догадался – к отцу приходили посланники Ледиана. Судя по всему, они хотели, чтобы папа спроектировал им новое здание! Значит, Ледиан мечтает обосноваться в Снежнобельске надолго? А может, и навсегда?
– Ратуша пригласила адвоката из Гипербореи. Это очень известный юрист, он выиграл кучу дел. – Обнадежила Зоя. – Завтра адвокат с первым поездом прибудет в город. Все решиться на утреннем заседании…
– У нас есть шансы?
– Конечно! – улыбнулась Зоя. – Папа говорит, что толковому юристу доказать неправоту Ледиана, как раз плюнуть…
– И тогда снег будет наш?
Он оглянулся, с грустью посмотрел на белые безмолвные горы. Раньше, когда белый, пышный пух, сыплющийся с небес, принадлежал всем и никому, Клим не замечал, что снег так красив.
Оказывается, чтобы оценить какую-то вещь, ее нужно потерять. Или ощутить, что она в любой момент может исчезнуть. Но ведь так же может исчезнуть не только снег, но и вода, деревья, цветы, трава. Все может уйти, сгинуть, исчезнуть. Или стать чужой собственностью! Но разве чудо может кому-нибудь принадлежать? Фокус всегда имеет хозяина. А чудо – никогда! Чудо принадлежит всем.
Клим наклонился, зачерпнул пригоршню снега и поднес его к глазам. Звездчатый, легкий, пахнущий свежестью, морозом, теперь он казался ему посланцем другого мира. Мира, который посылает людям самое лучшее из того, что у него есть. Снег был одним из его бесконечных чудес.
Из школьных учебников Клим знал, что это обыкновенная дождевая вода, схваченная морозом. Но разве такому объяснению кто-нибудь верит? Снег зарождается там, где обитают мечты, ангелы, звезды. Он приносит дыхание иного мира. Но, опустившись с неба, становится земным, свойским. Снежное одеяло укрывает от холодов почву, снег пополняет запасы воды, питает урожай, облегчает путь. А сколько радости он дает людям, собакам, птицам! И только исполнив свое предназначение до конца, снег исчезает, растворяется в земной глубине и в человеческой памяти.
И кто может его отнять?
Никто.
И никогда…
ГЛАВА 6. Улыбка Ледиана.
Маленький паровозик весело бежал по блестящим рельсам. Толпа, завидев облако дыма над паровозной трубой, кинулась к краю платформы.
– Расступись! Пропустите школьников! – требовали дамы, видя мальчиков с рюкзаками.
Пыхтя и отдуваясь, Клим вывалился из толпы. Дежурный по вокзалу, путаясь в расстегнутой шубе, ринулся к сигнальному колоколу.
«Дзень! Дзень!»– над платформой поплыл мелодичный звук. Это означало, что поезд из Гипербореи прибывает к первому пути. Впрочем, других путей на станции не было – поезда ходили несколько раз в сутки, и одной колеи им вполне хватало.