Императрица и ветер

Чурсина Мария Александровна

Маша дёрнулась, сминая пушистое коричневое покрывало, на котором лежала. Она поднесла к глазам раненую руку: та была перебинтована. Такая же плотная повязка стягивала её талию. Порванная рубашка едва сходилась на груди. Маша приподнялась на локте и оглядела комнату. Нет, подобных комнат она точно не видела.

Приглушённый золотистый свет, струящийся сверху, озарял просторное помещение. Стены успокаивающего тёмно-зелёного цвета, такие же шторы на окнах и два кресла с противоположной от кровати стороны комнаты. Другую стену занимал большой книжный шкаф из тёмного дерева.

Дверь, находящаяся у кресел, открылась. Маша быстро закрыла глаза.

Ничего хорошего она не ожидала. Приходилось ожидать мужчину в чёрном, который лихо расправился с демонами, а потом добрался и до неё. Но проклятая голова! Маша издала глухой стон.

Вошедший в комнату человек присел к ней на кровать.

– Маша, - позвал он.

Он знал её имя, и от этого ей стало ещё более не по себе. В голосе прозвучали уже знакомые интонации, скрестившие в себе снисходительность и усмешку. Маша почувствовала аромат с древесными нотками.

– Открой глазки, - сказал человек, - нам с тобой надо поговорить.

– Нет уж, не нам надо поговорить, а вы хотите мне что-то рассказать, - отрезала Маша, хватаясь за голову. Каждое слово отзывалось болью в затылке. Она смерила его оценивающим взглядом и мысленно нарекла Шпионом. Чёрный плащ теперь был расстёгнут, словно у его обладателя не было времени на переодевание, а шляпа так и осталась на месте, по-прежнему скрывая выражение его глаз.

Он тяжело вздохнул.

В окно ударил порыв ветра. Шпион вскочил на ноги, всё тем же неуловимым движением выхватил из-за спины меч и бросился к окну. Он взглянул вниз и захлопнул ставни. В комнате сразу же потемнело.

И тут новый удар сотряс весь дом. У Маши зазвенело в ушах, от тупой боли голова чуть не разлетелась на куски. Впечатление было такое, будто дом штурмовали средневековые враги.

Ещё один удар и ставни затрещали. В них появилась щель, сквозь которую пробился лучик заходящего солнца и зигзагом улёгся на кровать возле её ног. Её обдало дуновением ветра. Ветер пропитал комнату запахом серы и жаром, словно совсем близко полыхало пламя.

– Что бы ни случилось, не выходи за пределы дома, - крикнул он Маше.

За эти секунды на ставнях появилась ещё одна трещина. И теперь у её ног лежал кривой крест из бликов солнца. Грохот выбиваемого окна заставил Машу вздрогнуть. Она подскочила на месте.

Она увидела, как через пустой оконный проём в комнату ввалилось чёрное, колючее и злобное изваяние, перетекающий из одной формы в другую силуэт. Запах серы стал совсем нестерпимым. Шпиона отбросило к стене. Маша вскрикнула.

От второго удара пострадал книжный шкаф. Но, к счастью (или наоборот) этот удар был нанесён Шпионом. С грохотом шкаф рухнул на пол, погребая под собой враждебного пришельца. Тяжёлые книги в разноцветных переплётах разлетелись в разные стороны. В следующую секунду в дом метнулась вторая чёрная молния и ослепила её.

За всеми этими чёрными всплесками и неожиданно яркими пятнами перед глазами она услышала знакомый лающий истерический смех. Сердце ухнуло куда-то вниз и еле-еле зашевелилось там. К смеху примешивались низкий гортанный вой и угрожающее змеиное шипение.

Перед глазами, наконец, посветлело, но лучше бы этого не случалось: Маша опять не сдержала крик ужаса, когда прямо перед собой увидела лицо демона. Того самого, в венке из колючей проволоки. Крик быстро оборвался: она чуть не задохнулась от смрада преисподней, ударившей ей в лицо. Лицо демона было бы вполне человеческим, если бы не глаза. На неё лужицами вязкого дёгтя смотрели лишённые белков

глаза. На его бледной, неживой коже они казались провалами. Демон едва приоткрыл рот, и пространство вокруг них снова заполнил его клокочущий смех.

Маша дёрнулась, пытаясь сбросить с себя тяжесть убийцы, но не тут то было.

Перевязанной рукой она заехала нападающему по переносице, но сама чуть не взвыла от боли. Впечатление было такое, как будто она дралась с танком. Демон без особых усилий оттолкнул её руку. Что-то хрустнуло, и Маша вздрогнула от боли.

И вот теперь они поменялись ролями. Теперь демон тянул руку к Маше.

Ушибленная об лицо демона рука умоляла, чтоб подобных экспериментов больше не проводилось. Но страх перекрикивал её. Он вообще обладал удивительной способностью перекрикивать все остальные чувства. Не обращая на боль никакого внимания, Маша вцепилась в руку врага и попыталась её остановить. Его рука была холодной и твёрдой. Демон даже не удосужился снова оттолкнуть Машину руку, ему было просто всё равно.

Девушка почувствовала, что воздуха катастрофически не хватает. Горло сжало железным обручем, и жизнь вытекала сквозь пальцы.

Она закрыла глаза и принялась припоминать известные ей молитвы. Вкус железа... Секунды тянулись потрясающе медленно, а боли не было. Летя к чёрной пропасти, она даже не прилагала усилий, чтобы остановиться.

...- Да дыши же!

Машу тряхнуло и бросило назад. От резко набранного в грудь воздуха затошнило, и закружилась голова.

– Дыши!

Кто-то из внешнего мира с силой надавил ей на грудь, получился выдох.

– Ну!

Маша собралась с силами и ещё раз вобрала в себя воздух. Он показался ей отравой. Клонило в сон, и предательски тёплая дымка обволакивала тело. И только сознание того, что от этого сна можно и не проснуться, заставило её открыть глаза.

Так она и знала. Возле неё на кровати сидел Шпион и размешивал в стакане с водой белый порошок.

Чтобы опять не потерять сознание, Маша принялась оглядывать комнату. Следы разгрома никуда не делись: всё тот же шкаф на полу, книги рядом с ним, из разбитого окна дует ночной прохладой. На столике возле её кровати неярко светится ночник. Он-то и озаряет всё это безобразие. С улицы доносится стрёкот кузнечиков, ещё слышен размеренный стук ложкой об стакан. Запах крови едва различим, а всю комнату заполняет специфический, но приятный дух дерева. Древесные нотки аромата, исходящие от Шпиона. Она поднялась на локте - да, и они на месте.

Щиколотки свело судорогой. Маша пока не поняла, от чего это, от холода или от боли. Неясно даже существовала ли эта судорога на самом деле или только казалась.

Ну, вот и всё, кажется, цела. Только рука... От очередной попытки пошевелить ею, Маша непроизвольно застонала. На звук её голоса обернулся Шпион.

– Очнулась, наконец, - проворчал он.

Она из принципа промолчала.

– Выпей, - он протянул ей стакан.

От снадобья исходил неприятный сладковатый запах. Если бы Маша могла толкнуть его руку, так, чтоб стакан выпал из неё на пол и разбился, она бы так и сделала. Но поскольку ближайшая к нему рука на отрез отказывалась что-либо предпринимать, пришлось только отрицательно покачать головой. Мало ли что он её спас! Может и не спас вовсе, а демон просто захотел подождать или пошёл в соседнюю комнату отдохнуть. А Шпион тем временем решил её притравить, чтобы не дёргалась. Нет уж, не на ту напали! Она добровольно эту дрянь пить не будет.