Императрица и время
Шрифт:
Как её вообще угораздило родиться в императорской семье? Орлана никогда не выделялась среди сверстниц ни яркой красотой, ни особым умом. Мама говорила, что единственное, чем ей стоило гордиться, - упрямство.
'Вот что досталось тебе от отца'.
Орлана усмехнулась этому воспоминанию - невесело. Как Вселенский Разум допустил гибель её брата Истемира? Вот уж кто держал бы империю в железном кулаке, вот уж при ком начальник тайной полиции не позволил бы себе нагло ухмыляться и умалчивать, что твориться за пределами замка.
'У
А ей просто некуда было деваться от власти. Когда умирал отец, Орлана пообещала, что не оставит дело всей его жизни. Какая, кажется, глупость жаловаться на свою судьбу! Но для Орланы собственное происхождение никогда не было данностью. Она осознавала свалившуюся на её плечи ответственность по частям. Брат посмеивался над ней.
'Кроме упрямства ничего в тебе и нет, мелкая. Не надоело ещё каждый день доказывать миру, что ты имеешь на него право?'
Орлана очнулась от настойчивого стука в дверь, вынырнула из полудрёмы, и сердце запрыгало, как сумасшедшее.
– С тобой всё хорошо?
– послышался снаружи вкрадчивый голос Адальберто, и через секунду последовало запоздалое: Только не пугайся.
– Всё хорошо, помедлив, отозвалась она.
– У тебя есть на этот счёт сомнения?
– Ну, Аластар сказал, что ты расстроена и плохо себя чувствуешь. Это правда, что вы попали под ураган?
– Голос целителя зазвучал взволнованней и громче.
– Ну почти, пробормотала Орлана, понимая, что нормального разговора через дверь не выйдет. Она выбралась из ванны и принялась натягивать халат.
– Аластар... надо же, какая забота.
– А?
– обеспокоенно переспросил Адальберто.
– Сейчас.
Подсушив волосы, она толкнула дверь. После изумрудных огоньков в ванной яркий солнечный свет заставил Орлану на мгновение зажмуриться. Ноги по щиколотку утонули в ворсе ковра, и, оставляя мокрые следы, она прошла к туалетному столику за расчёской.
– Ты какая-то бледная, сообщил целитель, поворачивая её к себе лицом.
– Ты каждый день мне это говоришь.
Она не стала сопротивляться, когда Адальберто усалил её в кресло, а сам зашёл сзади. Целитель осторожно коснулся её висков, его пальцы медленно прошлись к шее и замерли там. Орлана едва не застонала от облегчения, она ощутила, как медленно отступает ставшая уже привычной боль.
– Рассказывай, разрешил Адальберто после нескольких минут тишины.
– Мы пережидали ураган в подвале.
– Она покрутила головой, с удовольствием отмечая, что уже не морщится от каждого движения.
Ветерок из приоткрытого окна приятно холодил влажное ещё тело, и тот клочок Альмарейнского неба, который она могла видеть за переплетением ветвей, был ярко-голубого цвета - от такого снова захотелось жить. В тени листьев прятались чёрные птички.
– Не двигайся, напустив на себя строгости, проворчал целитель.
– Я уже слышал
Орлана потянулась всем телом, так, что захрустели суставы, и ничего не успела ответить, потому что в дверь нетерпеливо постучали.
– Да?
– Она обернулась к уже распахнутым створкам.
Стоящий на пороге стражник почтительно склонил голову. Его голос, прозвучавший из-под опущенного на лицо алого капюшона, показался ей совсем молодым.
– Ваше величество, к вам глава касты хаоса. Пропустить?
– Конечно.
– Орлана с облегчением выдохнула: на этот раз ничего страшного не произошло.
Стражник отступил, и в дверном проёме возникла Ишханди. Её бледные щёки окрасил румянец, и поверх привычно чёрного платья не было мантии, словно она так торопилась, что позабыла всё на свете.
– Лана. Несколько секунд разглядывая привставшую из кресла Орлану, она шагнула ближе и обхватила её за плечи. От Ишханди тонко и нежно пахло духами.
– Мне сказали, тебя пытались похитить. Это правда? Вижу, на тебе лица нет.
Она обернулась к Адальберто - Орлана даже услышала, как нежно зазвенели драгоценные серьги.
– Что с ней? Отравили?
– Да нет, махнул рукой тот.
– Влезла в эпицентр урагана.
Орлана устало сползла обратно в кресло.
– Я всё расскажу, только тише, умоляю.
– Она провела по лицу руками, словно опять пыталась снять липкую паутину.
– Никакого похищения не было, это Элорон перепутал приказ Аластара. Я уходила в Грезо, чтобы проследить за тем, как уводят жителей. Ураган шёл так быстро, что мне пришлось пережидать его в подвале.
Ишханди с тихим вздохом изумления опустилась на край кровати.
– Так вот, пока меня не было, Элорон решили, что меня похитили.
– Да, уже спокойнее произнесла Ишханди, он был в шаге от того, чтобы мобилизовать армию.
Она провела рукой по плечу и, как Орлане показалось, только сейчас заметила, что пришла в замок без мантии.
– Итак.
– Ишханди поймала её взгляд.
– Что ещё случилось? Почему ты лично пошла в Грезо? С этим делом прекрасно справились бы и без твоего присутствия. Линкей предлагал собрать Совет, но когда мы узнали, что ты пропала, всё, конечно же, сорвалось.
– И правда, поддержал её Адальберто, замерший возле окна. Он сложил руки на груди и сразу стал похож на нахохлившегося воробья.
– Но Совет - дело десятое. Лучше расскажи, что ты забыла в урагане?
Сжавшись в комок на кресле, Орлана рассматривала серебристый узор на мягком ворсе ковра и напряжённо думала о том, что им сказать. Солгать - Ишханди сразу почувствует это, от её цепкого взгляда не укроется то, как Орлана спрячет глаза. Сказать правду - значит, признаться в собственной слабости. Ишханди поднимет шум, а Адальберто расстроится, будто в произошедшем виноват он и только он.