Императрица всех сезонов

Джин Эмико

Кап. Кап. Кап.

— Думаю, она просыпается, — голос был знакомым.

— Дайте ей больше места, — другой голос был не таким дружелюбным.

Воспоминания хлынули, возвращая в прошлое порез от сюрикена, любовь и борьба, путь по тропе, ронин Маса, Хиро, красный дым. Она пыталась пошевелиться, но тело не двигалось ниже шеи.

— Не шевелись, — Маса выжал тряпку над миской. Кап. Кап. Кап. Он протер ее лоб. Прохлада была приятной, голова гудела. Мы не знали, выживешь ли ты. Хиро заметил, как двигались твои

пальцы, — Маса тепло улыбнулся.

— Хиро, — прошептала она.

Самурай подвинулся, чтобы его было видно. Он хмурился. Конечно.

— Я смог придумать укрытие только тут, — сказал он.

Мари скривилась от боли в боку.

— Я зашил рану, кровь остановили. Ты проспала худшую часть. Я проверил, чтобы заражения не было, — сказал Хиро, подняв миску с густой пастой, пахнущей сосной и огурцом.

— Ночной цветок, — прошептала она.

— Ты выживешь, но изменишься, — сказал Хиро.

Маса пошевелил своей раненой рукой и подмигнул.

— Боли в конце каждого дня. Сломанное не восстановить полностью, — Маса притих. Прости, что не прибыли раньше. Мы были на середине горы, когда увидели дым. Но лучше поздно, чем никогда.

Мари кивнула, слезы катились из ее глаз. У нее было столько вопросов о друзьях, сестрах, маме, Таро. Кто выжил, а кто умер? Но она не знала, была ли готова к ответам. Если она не знала, кто погиб, они хоть немного дольше оставались живыми в ее разуме.

— Спасибо, — сказала она, сон тянул ее к себе.

Хиро кивнул.

— Я отплатил долг. Жизнь за жизнь.

— Жизнь за жизнь, — Мари уснула с улыбкой на лице.

* * *

Ей снились волки.

Ее мать любила охотиться на хищников. Когда Мари была маленькой, Тами брала ее на охоту. Там она впервые увидела, как мама меняет облик. Черная чешуя на белом снегу. Ее мать дошла за волком до его логова. Волчат не было. Только волк и волчица, что была поменьше, с черными ушами и лапами. Тами прижала волка и быстро перерезала горло, чтобы он не страдал. Она стала человеком, свет дня окутал ее кожу. Они вместе отнесли волка в Цуму, чтобы разделить мясо с кланом.

Той ночью волчица пришла в деревню. Она дошла за ними до дома. Она рвала растения в садах и царапала двери.

Юка убила волчицу.

Тами покачала головой.

— Как жаль. Некоторые женщины не знают, когда отступит. Они готовы на все ради мужчины.

Мари смотрела, как Юка разделывает волчицу с тяжестью в груди. Ее глаза пылали. Она не считала это постыдным. Мари думала, что жертва была проявлением любви.

Сон стал черной пещерой с эхом голосов.

«Мужчины забирают. Женщины отдают», — ее мать.

«Все мы чудовища. Ни один человек нас не полюбит. Это проклятие жен-зверей не быть любимыми по-настоящему», — Хисса.

«Думаю, мы могли бы дружить. Это моя лучшая идея», — Акира.

«Я верю в нас, в то, что мы

можем сделать вместе», — Таро.

Мари проснулась, охнув.

— Больно? Маса навис над ней.

— Мама, деревня Мне нужно увидеть, — сказала она. Мари боролась с одеялами, попыталась встать. Но ее тело ослабело. Она пыталась вызвать зверя, но и он был ранен. Он спал, исцеляясь.

— Тише, — прошептал Маса. Не рви швы. Я тебя отнесу, — Маса попытался поднять ее, но скривился от боли. Моя рука, — он опустил ее. Я едва могу держать меч.

Мари зажмурилась. Беспомощная и одинокая. А потом ее подняли. Нежная сильная рука оказалась под ее ногами, другая вокруг плеч. Она открыла глаза и увидела Хиро. Хмурый.

«Хиро никто не нравится. И у него лишь два выражения лица: злое и не такое злое».

— Это твое злое или не очень злое лицо? Мари скривилась от боли в боку.

Хиро выдержал ее взгляд.

— Тебе не стоит выходить. Тебе нужно хотя бы месяц отдыхать.

Маса открыл дверь сарая, и Мари прищурилась от яркого света дня. Свежий воздух жалил легкие.

— Туда, — Мари указала на тропу, скрытую нависшими ветвями. Я всегда ходила по этому короткому пути.

Они шли, Маса оставался впереди, убирал ветви с пути для Хиро и его ценного груза.

— Я всегда задавался вопросом зачем ты это сделала? спросил Хиро.

— Что сделала? выдавила Мари сквозь боль.

— В сарае.

Мари пыталась смотреть в глаза Хиро, но не могла двигаться.

— Я не красивая. Говорили, мне не стать настоящей женой-зверем. Моя мама решила тренировать меня для состязания. Так я могла хоть стать императрицей, женой-зверем по-своему, — сказала Мари. От упоминания матери она вдруг ощутила слабость.

Хиро притих. Деревья менялись, их стволы были почерневшими, сгоревшими. Листьев не было. Запах дыма висел в воздухе.

Мари подумала о бое, о Таро. Их отношения всегда были неравными. Таро был человеком. Мари ёкаем. Но Мари всегда жертвовала. Она снова и снова сталкивалась со смертью. Она потеряла союзницу, свою подругу Асами. Из-за Таро. И другого пути. Она была готова меняться, чтобы подходить для мира Таро с надеждами на его изменение. Но теперь она понимала, что ей не нужно было меняться. Миру нужно было.

Мышца подрагивала на челюсти Хиро, он заговорил, словно не мог держать мысли при себе.

— Не им это решать, — сказал он.

— Что? Ты о ком? спросила Мари. Они дошли до конца тропы. Врата Цумы скрипели на ветру.

— Жены-звери или кто-то еще. Не им решать, красивая ты или нет, — сказал Хиро.

— Тогда кому? спросила Мари.

Хиро посмотрел на нее.

— Полагаю, тебе.

Мари всегда знала силу слов. И слова Хиро ударили ее, хоть она уже поняла их значение.

«Только я решаю, красивая я или нет, достойная или нет».