Имперец. Земли Итреи
Шрифт:
Уточнять, что именно стало ближе, я не стал. Кажется, я догадываюсь. Родная секта, Указ, бегство во всеми богами забытое место. Причём без жены, о которой он недавно вспоминал. Месть. Это его дело. Меня сейчас интересуют знания, которыми старик всё же начал делиться.
— Переход на этап Предводителя Воинов в корне отличается от перехода с этапа Закалки на этап Воина. И там, и там идущий создаёт средоточие, но внешняя схожесть не должна тебя обманывать. Этапы названы так с древних времён и не отражают точной сути происходящего.
Пока всё было точь-в-точь так, как мне рассказывали другие. В Империи.
— Переход от Закалки к Воину не так уж и сложен. Несколько способов формирования средоточия широко известны и, по сути, являются интуитивно понятными. Вырасти идущий в диком лесу, где он ни разу не услышит человеческой речи и будет жить в одиночестве, он и то может перейти на этап Воина. Без всякой помощи, просто на одной воле к развитию и интуиции.
Невольно я кивнул. В Империи закрыты знания в тюремных поясах. Это почти тоже самое, о чём говорит старик. Но отец, ничего не зная о том, как правильно переходить на этап Воина, как сжимать из силы Неба средоточие, сумел стать Воином. Сам. Тортус и Орикол были потрясены его талантом.
— С Предводителем Воинов всё не так. Учителя твердят Мастерам Духа — познавайте стихию, вслушивайтесь в неё, узнавайте её тайны. И при этом упорно избегают более точных советов, особенно если у них самих другая стихия. И это происходит не случайно. Путь познания стихии уникален, у каждого идущего он свой. Можно собрать тысячу Мастеров, чья стихия вода и каждый из них будет ощущать её по-своему. Одному будет ближе туман, другому — дождь, третьему — ощущение умиротворения, четвёртому — биение родников, пятому — неотвратимое давление, шестой смешает все их ощущения вместе и добавит что-то своё. Отбери десяток тех, кто наполняет меридианы потоками, схожими с потоками рек и среди них не найдётся и двух таких, чьи реки одинаковы.
Я задумался. А что же мне ближе? Туман, раз я заполняю им меридианы? Но это было справедливо раньше. Сейчас в моих меридианах туман и змеи воды. Да и то, это не так было и раньше. Я ведь постоянно использовал оплётку, а это нити. Или они не считаются, потому что не образ воды. Как и змеи? Туман, да?
— Обмениваться советами и впечатлениями — это неплохо. Но не более. Потому что, когда дело дойдёт до главного — создания второго средоточия, то решающую роль будут играть личные познания идущего и то, что он пережил, понял сам, испытал на своей шкуре и своих меридианах. Многие учителя, и я не исключение, вообще не дают каких-то конкретных рецептов Возвышения, потому что одно неверное слово может заставить идущего ошибиться, пойти по дороге чужого опыта, которая приведёт тебя лишь в тупик. Лучшее, что могут дать советы других о твоей стихии — расширить твои горизонты точно так же, как он расширяется, когда ты поднимаешься на гору. Но не более. Да, видишь ты много. Но что ты понимаешь из того, что видишь?
Я задумался, переспросил:
— А как, вообще, понять, что я понимаю? Вот взять тот же туман. Да, я много времени провёл в нём, ощущаю его движение, его... — я сбился, принялся подбирать слова. — его неторопливость, липкость, ощущаю, как он наполняет грудь...
— Твою или грудь других?
Я постарался вновь пережить свои ощущения в городе Тысячи Этажей, покачал головой:
—
Старик потёр нос:
— Всё равно неплохо. Впрочем, глупо было задавать такие простые вопросы тому, кто сумел пережить Молниевую Бурю и защитить от неё Фатию. Ты стоишь на верной дороге, не так уж и нужны тебе мои советы. Когда ты начнёшь создавать средоточие, то сумеешь нащупать свой путь.
Я не удержался от кривой усмешки. Если бы всё было так просто. Спросил:
— С какого раза?
— С твоим талантом? — старик пожал плечами. — Управишься за десять попыток.
— Старик, у меня будет только одна.
Глаза его сузились, словно он пытался пронзить меня взглядом, вопрос звучал скорее утверждением:
— Проблемы с Тау-Ча-Кроном? — я лишь кивнул. — Осмотреть себя ты, конечно, не дашь?
Я поджал губы. Риск. Очень большой риск. Я не знаю, что можно провернуть, находясь в моём теле. Но что могу провернуть я? Использовать технику? Только не лечебную, а боевую, ударив в средоточие Штормовым Копьём? Не пробовал, не знаю. И не собираюсь проверять на себе.
Отвёл взгляд:
— Пожалуй, откажусь. Договор договором, но мы не настолько доверяем друг другу, старик.
— Мне казалось, что именно настолько. Сколько раз ты лечил мою внучку?
— Может, дашь полечить и тебя?
— Ха-ха-ха! — старик расхохотался. — Да легко. Сидеть рядом с мастером Указов и бояться впустить в себя его Духовный Взгляд? Не того бояться нужно. На!
Старик вытянул в мою сторону руку, с усмешкой уставился глаза в глаза.
Я же, в который раз за этот день протянул про себя недоверчивое и смущённое — м-да.
В чём-то старик, конечно, прав. Чего уж тут, сидя в городе сектантов, переживать о своей беспомощности во время осмотра. Тем более что я уже начал использовать свою страховку и старик не может не понимать этого, видя, как долго я стоял напротив Миозары.
Напротив, мне очень хочется заглянуть в старика и увидеть тело Предводителя Воинов. И я не буду отказываться.
Не отводя взгляда, я растянул губы в улыбке и ухватил старика за пальцы.
Мгновение и мир раздвоился. Один я глядел глаза в глаза старику, вслушиваясь в шелест моря и ища в нём чужие шаги. Другой я раскрыл глаза в темноте чужого тела.
Средоточие энергии Неба. Большое. Но меньше моего. Другое дело, что его содержимое сияет не голубым или синью, как я привык, а скорее лазуритом, цветом самой яркой морской волны.
Интересно. Уже одно это оправдывает весь риск.
Я понёсся дальше по телу, жадно вглядываясь в мерцание узлов. Впервые я видел их двойную схему лично, а не в воспоминаниях из свитков. И должен отметить, что в воспоминаниях она была более идеальной. Здесь же на глаза то и дело попадались следы схваток и ран: чёрные шрамы, пересекающие меридианы.
Вот оно, средоточие стихии.
Я завис в отдалении, оглядывая то, что мне только предстоит создать. Тот же самый цвет содержимого. Стихия, заключённая в этом втором средоточии, тоже была цвета яркой-яркой морской волны, а отнюдь не голубого, как и положено воздуху. Нет ли здесь связи? Не стало ли первое средоточие такого цвета после создания второго? Нужно обязательно спросить старика об этом.