Империум человечества: Омнибус
Шрифт:
— Пожалуйста, переведите это. Я буду ждать, — сказал Лексио, четко выговаривая слова, которые он повторял несчетному числу кураторов в прошлом.
Куратор схватила небольшой свиток из рук Лексио и быстро развернула его, просмотрев обе стороны бумаги прежде, чем положить его на поверхность стола. Там было всего несколько строк текста, но диалект был весьма необычен, и Тукидия подняла вверх лицо, пока ее мозг судорожно пытался подобрать правильные слова. Археотехиум всегда находил и переводил новые документы, но большинство из них не удостаивались чести быть запротоколированными.
Когда содержание сообщения, наконец, проникло
Она умчалась вдоль одного из проходов между книжными полками в поисках каких-то файлов, оставив Лексио одного возле стола. Он понятия не имел, что могло так взволновать куратора, по сути его это не сильно беспокоило. Его собственные переживания о событиях сегодняшнего утра были раздавлены сухим, стандартным ответом префектуса на его находку, поэтому он будет просто ждать куратора, чтобы продиктовать перевод, так же как он делал это каждый день.
Внезапно Тукидия завизжала и вытащила огромную коробку с документами. Пошатываясь под ее весом, она заторопилась назад и с грохотом бросила ее на стол, незамедлительно приступив к сортировке и поиску нужных документов. Но вдруг, как будто что-то вспомнив, она резко остановилась и уставилась на Лексио. На мгновение она подумала, почему кто-то вообще интересуется переводом этого документа, ведь виндракум был мертвым языком, и его расшифровка должна была иметь только исторический интерес. Но она не могла задавать такие вопросы, а шифр, конечно же, не будет знать ответы. Она выбрала третий уровень кода доступа, чтобы шифр не смог узнать содержание документа, а затем продиктовала перевод.
Лексио моргнул пару раз, всегда немного дезориентируясь от процесса записи. Его сознание буквально выключилось на время диктовки, и сообщение пошло прямиком в нижние отделы мозга, отвечающие за подсознание. Когда он пришел в себя, ему понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, сколько времени занял весь процесс. В этот раз, как ему показалось, прошло всего несколько секунд. Голова куратора уже была обращена к коробке, она укладывала бумаги обратно, давая понять, что закончила с ним.
Опустив глаза обратно к каменным плитам, Лексио медленно шел вниз по главному проходу хранилища 47589х3, направляясь к огромной каменной лестнице, которая должна была довести его до Большого Зала. На мгновение у него возникло желание узнать содержание сообщения, скрывшегося в его подсознании, но заставил себя думать только о длительном восхождении по лестнице. Возможно, сегодняшний день не был таким уж захватывающим.
Задыхаясь и обливаясь потом, Лексио тщательно оторвал ногу от последней ступени и поместил ее в самый центр первой каменной плиты уровня. Выпрямившись, он поправил свою блузу, разглаживая складки и давая себе, немного времени чтобы отдышаться.
Открывшийся перед ним Зал Исправления Истории был заставлен столами и километрами стеков с документами. Огромный куполообразный потолок возвышался почти на триста метров — фактически, это была крыша Башни — и фрески, нарисованные за прошедшие столетия, были едва различимы, только непонятные пятна виднелись среди танцующих теней. На минуту Лексио замер и обратил взгляд к небесам, наблюдая за далёкими плывущими
Огромный зал был круглой формы и простирался во всех направлениях до внешних стен гигантского шпиля. Единственная круглая стена была покрыта гобеленами, баннерами и изображениями, посвященными великим ученым Империума. Их резкие, недобрые глаза смотрели на чиновников внизу Отдела пересмотра истории, как будто следя за тем, чтобы никто не ленился.
На противоположной стороне зала, напротив великолепной лестницы, которая обеспечивала доступ к исследовательским хранилищам внизу, были двойные двери, которые выводили к Процессии истории. А в самом центре зала на высоте пятидесяти метров застыл великолепный трон Историкус, искрящийся золотом. Его поддерживала сложная система платформ, выполненных в классическом стиле Империума. Сложная опора была разработана так, чтобы все посыльные из других частей башни могли легко определить платформы и дождаться внимания Историкуса. Для Лексио это означало двадцать семь шагов за исключением нижней платформы слева. Но сегодня ему не нужно было к Историкусу, его путь лежал обратно к префектусу.
Просеменив по каменным плитам к трону, стараясь не попасть в трещины, а иногда перешагивая через одну, избегая наступать на кипы бумаг, Лексио понял, что Историкус уже прибыл на место. Он уже взошел на трон и раздавал указания старшим префектам. Посмотрев вверх, Лексио увидел, что префект-секундус стоит возле левого плеча Историкуса, выглядя очень довольным собой. Казалось, что он заметил, как приближается Лексио, но сделал недовольное выражение лица, которое ясно дало понять, что префектусу абсолютно не нравиться мысль, что ему надо спускаться с платформы, для того чтобы поговорить с хнычущим шифром. Поняв это, Лексио остановился точно в двадцати семи шагах от платформы, за исключением ее основания, и стал терпеливо ожидать префектуса. После долгого путешествия и неприятного утра, он был рад немного передохнуть.
Нижия возникла возле головы одной из горгулий, схватилась одной рукой за выступ и оттолкнулась, позволив инерции привести ее тело в вертикальное положение. Она беззвучно кувыркнулась в воздухе и мягко приземлилась на одну ногу, отлично балансируя на узком выступе гравюры на стене. Окинув быстрым взглядом пространство внизу, она нырнула вниз головой вдоль стены, пролетев десять метров, прежде чем схватить нижний край баннера, пролетев спиной к другой стороне огромного купола. Она аккуратно приземлилась в основании почти вертикального флагштока, сразу доставая из-за спины длинную винтовку, отстегнув ее от ремня на спине.
Здесь был прекрасный угол для выстрела, поняла она, когда навела прицел на голову полного чиновник, сидящего в безвкусном золотом троне далеко внизу. Он был окружен мелкими администраторами, и только почти вертикальный выстрел мог достичь цели, никого не зацепив.
Задержав дыхание, Нижия заставила свой метаболизм остановиться, позволив химикатам в ее синтеплоти вливаться в организм, чтобы поддержать ее, в то время как все мускулы застыли в одном положении, давая ей прекрасную устойчивость. Полный человек в ее прицеле качался и смеялся, набивая рот едой и плюясь в своих помощников, когда выкрикивал указания для них.