Империя Искушения
Шрифт:
Боль в груди усилилась, горе нарастало, как волна, нарастало и закручивалось во мне. Я не могла говорить. Я даже не могла пошевелиться.
— Синьорина, — сказал Роберто, его глаза изучали мое лицо. — Мы подумали, что вам понравится.
Любой дурак был бы благодарен за обновление. Все, кроме меня, очевидно.
Подождите, мы?
Роберто не принял это решение в одиночку. И я сразу поняла, кто еще был в этом замешан.
Нет ничего постыдного в том, чтобы принять помощь от других, когда она вам нужна.
Черт
Этот ресторан был моим, моим наследием. Моей связью с моей матерью и ее семьей, поколениями Монтелла, которые жили в долине Гудзона. И теперь он трансформировался во что-то совершенно иное, во что-то неузнаваемое. Во что-то, что я не одобряла.
Слезы жгли мне веки. Господи, неужели я буду плакать из-за вывески? Я впилась ногтями в ладони и пыталась держать себя в руках. Я чувствовала себя хрупкой и беспомощной, маленькой девочкой, пытающейся удержаться на плаву в бурных водах.
— Синьорина, — снова попытался Роберто. — Скажи что-нибудь.
Я не могла. Если бы я заговорила, я боюсь, что рассыплюсь на асфальт.
Позади нас раздался гудок, и я автоматически повернулась. Знакомый красный пикап притормозил у обочины, за рулем была моя подруга Мэгги. Мы немного поболтали вчера вечером, пока я рассказывала ей о том, что происходит в ресторане.
— Посмотри на это! — Она указала на новый знак, когда обогнула переднюю часть своего грузовика. На ней была обтягивающая футболка Yeah, Yeah, Yeahs, расклешенные джинсы и кроссовки Chucks, ее каштановые волосы до плеч были заправлены под бейсболку. Это был ее обычный наряд. Думаю, я видела ее в платье только один раз, и это было на похоронах моей матери.
Она подошла к тому месту, где стояли мы с Роберто, и обняла меня за плечи. — Боже мой, Вэл! Ты такая классная.
Я сглотнула и постаралась заговорить нормально. — Это слишком? Я имею в виду, что старый был хорош, да?
— Старый ушел с дискотекой и вечеринками под ключ. Этот знак действительно хорош, детка.
— Но… — Я не была уверена. — Он подходит?
— Вэл. — Мэгги повернула меня лицом к себе, держась за мои плечи. — Тебе нравится, чтобы все оставалось по-прежнему. Я понимаю это и понимаю, почему. Но ты не можешь удержать прошлое с помощью вывески и курицы с пармезаном.
Я почувствовала, что мои глаза снова начинают гореть. Я беспомощно уставилась на Мэгги, но моя подруга была невозмутима. Как всегда. — Я веду себя глупо.
Ее улыбка была доброй. — Нет, но тебе дается дар, за который почти любой владелец ресторана отдал бы жизнь, особенно тот, кто так же неустанно трудился последние несколько лет, как ты. Прими это. Изменения могут быть полезны для тебя.
Я вздохнула. — Ты права.
— Конечно. А теперь познакомь меня со своим другом.
Ой, я забыла про Роберто. Вытирая уголки глаз, я переместилась в сторону Мэгги. — Роберто, познакомься с моей очень хорошей подругой, Мэгги Фиорентино.
— Флорентийских вин?
— Да.
Он наклонил голову. — Buongiorno, signorina.
Мэгги даже не улыбнулась. — Это ты думаешь, что мое красное столовое вино отстой.
— Маргарет! — прошипела я. — Ты обещала.
Роберто, казалось, не смутился, выражение его лица было холодным. — Я не хотел проявить неуважение, синьорина Фиорентино.
— Но тебе не понравилось.
Если я думала, что Роберто был слишком вежлив, чтобы придираться, я была совершенно неправа. Он сказал — Нет никакой кислой основы. Возможно, это мое личное предпочтение. — Он пожал плечами, что каким-то образом прозвучало обаятельно, а не по-свински.
— Я не покажу тебе никакой твердости характера, — пробормотала она себе под нос, затем повернулась и направилась к грузовику.
— Подожди, куда ты? — крикнула я. Она уходила?
— Я беру вино для книжного клуба.
О, черт. Я забыла про книжный клуб! Это было завтра вечером.
— Книжный клуб? — спросил Роберто.
— Да, это первый субботний вечер каждого месяца. Мы всегда проводим его здесь. Со всем происходящим это совершенно вылетело у меня из головы.
— Ресторан открыт по субботам вечером, не так ли?
— Да, но мы обычно начинаем около девяти, после ужина. Завтра это не имеет значения, потому что мы все еще закрыты.
Его нахмуренный лоб и плоское выражение лица свидетельствовали о его явном неодобрении. — Это хорошая идея? Реконструкция еще не завершена.
— Все будет хорошо. Мы почти никогда ничего не ломаем. — Оливковая кожа Роберто утратила бледность, глаза расширились, поэтому я поспешила сказать: — Шучу! Там шесть или семь женщин, сидят, сплетничают и пьют вино. А после сюрприза на вывеске вы и мой тайный инвестор будете мне должны.
Он поднял ладони. — Я вернусь внутрь, синьорина. Нужно прочитать еще несколько резюме, прежде чем сегодня днем начнутся наши собеседования с официантами.
Роберто прошел к входной двери и исчез в ресторане. Я переместилась, чтобы снова посмотреть на вывеску.
Это было не ужасно. Это было на самом деле приятно.
Но нам с папочкой-инвестором нужно было серьезно поговорить. Слишком много всего происходило слишком быстро. Новый шеф-повар, новый персонал кухни. Метрдотель. Ресторан, который любила и над которым трудилась моя мать, ее наследие, наследие моего деда, ускользали от меня. Мне нужно было время, чтобы приспособиться.
— Перестань психовать и помоги мне с этим вином, — Мэгги сунула мне в руки ящик.
Я вздохнула и постаралась не уронить ящик. — Я не схожу с ума.
— Пожалуйста. Я знаю тебя и знаю этот взгляд на твоем лице. Давай. Я не хочу, чтобы это вино перегрелось и потеряло свою кислотную основу.
Я тихонько рассмеялась. — Я поняла, что итальянцы — снобы, когда дело касается еды и вина.
— Это тебя научил этому Мистер Поздняя Ночная Паста?
Я призналась Мэгги во всей истории визита Луки в ресторан. Дважды, потому что она заставила меня повторить. — Стой. Не придумывай ему прозвища. Достаточно плохо, что я уже придумала свои собственные прозвища, и в каждом из них было слово — папочка.