Империя Искушения
Шрифт:
Мы вошли внутрь и остановились, нашим глазам потребовалась минута, чтобы привыкнуть.
— О, черт! — воскликнула Мэгги. — Это действительно твое место?
Я попыталась увидеть изменения глазами моей подруги. Новый слой краски, новые высокие барные столы и стулья, которые Роберто нашел по дешевке. На стенах исчез беспорядок, и обеденных столов стало меньше, что сделало место более просторным и менее тесным.
— Оно еще не закончено, — сказал я. — Мы обратились к нескольким местным художникам из долины Гудзона за работами, которые можно было бы повесить на стены.
— Скатертей больше нет?
— Больше никаких скатертей.
— Ух ты. Это важно.
Я поставила ящик на стул. — Это слишком много, не так ли?
— Ты шутишь? — Мэгги разинула рот, оглядываясь по сторонам. — Это великолепно. Это похоже на место, которое можно увидеть в Нью-Йорке или Бостоне.
— Но захотят ли люди здесь есть?
— Детка, вся долина об этом говорит. У тебя будут очереди вокруг квартала.
Я заправила волосы за уши. Мне не нравилось, когда все сплетничали обо мне, даже если это приносило пользу ресторану. — Что они говорят?
— Сначала речь шла о Тони и Кристине. Но теперь, когда вакансии опубликованы, некоторые думают, что ты продала ресторан группе инвесторов.
Это было слишком близко к сердцу. — Почему он мне помогает? — прошептала я, высказывая Мэгги свой самый глубокий страх.
Мэгги подошла поближе, чтобы нас не услышали. — Почему бы тебе не спросить его?
— Потому что я боюсь ответа.
— Может, он думает, что ты горячая штучка, и у него есть деньги, которые можно просадить. — Она пожала плечами. — Хотелось бы, чтобы в винограднике появилась какая-нибудь великолепная итальянская фея-крестная и решила все мои проблемы.
— А что, если бы он ожидал, что ты переспишь с ним в ответ?
— Тогда я бы считала себя чертовски счастливой.
Входная дверь открылась, и в прихожую проник дневной свет. Я не могла видеть его лица, но это был высокий мужчина в костюме, и мое сердце подпрыгнуло в груди. Каждая часть меня пришла в состояние повышенной готовности.
Затем дверь закрылась, и я выдохнула то, что затаила. Мэр Ломбарди. Отец Кристины.
Дерьмо.
Мэр огляделся, его взгляд окинул ресторан, прежде чем он нашел меня. Улыбка, которую он одарил, не коснулась его глаз, когда он приблизился. Его пиджак был расстегнут, что означало, что я могла видеть, как его слишком маленькая рубашка растянулась на его талии. Он не был тяжелым, но и не подтянутым. Я знала, что он любит поесть, потому что обычно он приходил раз в неделю, когда Кристина работала. Он никогда не платил — Для тебя большая честь, что мэр обедает здесь, дорогая, — сказал он мне, когда я в первый раз принесла ему чек, но всегда давал своей дочери чаевые в несколько сотен долларов.
Несмотря на это, мне не нравилось, как он пялился на меня поверх своей курицы пиката.
Он вошел, как будто имел на это право. — Привет, Вэл. Вижу, ты была занята.
— Здравствуйте, мэр Ломбарди. Извините, если вы пришли на обед, но мы закрыты.
— Я здесь не для того, чтобы есть. — Он кивнул Мэгги, а затем снова посмотрел
Технически Кристина ушла. Но я не стала об этом говорить.
— И, — продолжил он, — ты позволила ей завязать отношения с членом твоего персонала. — Он сделал паузу. — Я думал, мы друзья, Вэл.
Я чувствовала, как Мэгги подбирается ко мне. Ей тоже никогда не нравился мэр.
— Я не совсем понимаю, о чем вы говорите, — солгала я.
— Эти разговоры по всему городу. Как ты уволила Кристину и вашего шеф-повара, потому что узнала, что они встречались.
Что-то мне подсказывало, что Тони не водил девушку на ужины и в кино.
— Это неправда, — предположила я. — Если между ними что-то и происходило, я не знала.
Он сунул руки в карманы брюк. — Маргарет, ты не против, если я поговорю с Вэл наедине?
Мэгги не двинулась с места. — Вэл?
Мэр пристально посмотрел на меня.
Я чувствовала все, что хотела сказать моя подруга, но у нее был бизнес, она зарабатывала здесь на жизнь. Злить четырехкратно переизбранного мэра было неразумно, если она хотела удержаться на плаву. — Все в порядке, Мэгс. Почему бы тебе не поставить вино в подсобку?
Мэгги схватила ящик с вином со стула и понесла его на кухню. Когда за ней закрылась распашная дверь, мэр Ломбарди подошел поближе. — Вэл, моей дочери всего семнадцать. Этому твоему сотруднику было двадцать шесть.
— Возраст согласия в Нью-Йорке — семнадцать лет. Законы не нарушены.
Морщины вокруг его глаз стали глубже, когда он прищурился на меня.
— Ты, конечно, права. Но я ожидала, что ты будешь заботиться о ней, когда просил ее работать здесь. Ты нарушила свое обещание мне.
— Извините, я понятия не имела, что это происходит. Если бы я знала, я бы это прекратила.
Он изучал меня, словно выискивая недостатки, как детектив, ожидающий, когда подозреваемый расколется. Но я держалась твердо. Он ничего не мог доказать.
После мучительного момента он расслабился и усмехнулся. Смех звучал натянуто.
— Дети, я думаю. Что ты собираешься делать?
Я попыталась улыбнуться, но мне было неловко.
Он сделал крошечный шаг назад, но его взгляд метнулся к моей груди, прежде чем он окинул взглядом столовую. — Итак, Вэл. Я вижу, что ты делаешь некоторую реконструкцию, включая новую вывеску снаружи. Я полагаю, ты прошла через все необходимые инстанции и все такое с разрешениями.
У меня свело живот, но я знала законы.
— Я не думала, что нам нужно разрешение. Мы не будем ничего делать структурно или перемещать какие-либо электрические или газовые линии.
— Ну, зачастую эти вещи остаются на усмотрение городских властей. Я тебе вот что скажу. Завтра я пришлю сюда кого-нибудь из Департамента строительства, и мы со всем этим разберемся.
Это из-за его дочери. Я была в этом уверена.
— Это не обязательно. Строительный кодекс…
— Вэл. — Он подошел ближе, чем был раньше. — Не нужно спорить, дорогая. Это может быть просто небольшой штраф после того, как мы заполним некоторые документы.