Империя Мёртвых
Шрифт:
Продолжая стискивать зубами бедный фонарик, я открыла второй ящик. Доверху забит полиэтиленом, а точнее маленькими пакетиками. Торговля во всех её смыслах. Только вот по рукам, да по окраинам. Здесь явно не производили высший класс.
Передо мной последний ящик. Дрожащими руками открываю.
«Почему я улыбаюсь, видя это? Я всегда была против, всегда агрессивно относилась к этой чуши. Это потому что я опустила руки, да? Что же ты наделал, Диксон? Теперь меня уже никто не соберёт заново…» - примерно такие мыли тогда витали в моей голове, психопатически-депрессивного характера, скажем
Перед моими потухшими глазами простирается вид на едва ли белый порошок, больше с каким-то буроватым оттенком, запах от него не самый приятный на свете. И, прокручивая в голове все когда-либо просмотренные мною документальные фильмы про это дерьмо, я прихожу к выводу, что это кустарный героин собственной персоной, и какой-то другой вариант вряд ли вероятен.
Вытаскивая из предыдущего ящика два пакетика, я поспешила наполнить их парой граммов на каждого, и мысль, господствовавшая у меня в голове, рисовала картинку того, как безмятежно становится существование в напрочь запертом пикапе с двумя людьми там со зрачками, величиной с бактерию. Моей тупой башке это действительно казалось выходом. Я даже забыла, что на моей голове кепарик, припасённый для любимого Марти, а этажами выше Рик, блуждающий по коридорам собственного сознания.
Я села в машину, стараясь придать себе вид полнейшей сосредоточенности, но внутри меня уже всё вскипело от напряжённого ожидания. Как маленький ребёнок я жаждала совершить безрассудство.
– Задержалась ты там, - Рик вслед за мной опустился на водительское место.
– Что? – я вышла из оцепенения, поняв, что пропустила его реплику мимо ушей.
– Задержалась, говорю, - чуть громче произнёс коп. – Оу, «чикаго блэкхокс»! Хороши чертовки. Но я всегда болел за «Даллас Старз», - он указал на мою кепку.
Только сейчас, возведя взгляд к красному козырьку, я поняла, что она на мне.
– Всё нормально, Джули?
Я прерывисто кивнула:
– А ты выглядишь отдохнувшим.
– На самом деле, сделал жалкую попытку собраться с мыслями, - он глубоко вздохнул и опустил голову на руль, прикрыв глаза. – В доме жило двое мальчишек, и один, по всей видимости, был совсем мал.
Я заметила в его руках два номера красочных комиксов и маленького плюшевого лягушонка, смахивающего на сумасшедшего, но, тем не менее, не вызывающего отторжение, скорее забавную улыбку. Всё-таки прихватил детям подарки!
– Когда Карл был совсем маленький, он такого же лягушонка схватил в магазине, ещё сидя в коляске, так и не захотел отпускать, - рассказал Граймс.
– Ты чувствуешь себя хоть капельку лучше?
– Нет, Джулиетт, - он покачал головой. – Этот вопрос закроет только мир и покой на нашей земле…
– Лори… - я не успела договорить, как Рик ответил мне:
– Она всё ещё здесь, - положив подбородок на руль, он уставился в пространство перед собой, глядя на то, что мне было недоступно. – Ты ведь так и не скажешь мне, чтобы я собрался с духом, взял руки в ноги и кинулся защищать группу, - не спрашивая, а утверждая, сказал он. – Не бываешь ты жёсткой к тем, кто тебе дорог.
– Я просто считаю, что тебе не нужны мои пендали, - оправдывалась я. – У тебя есть цель, которая не даст тебе и группе
– Ты – настоящий герой, Джули, - Рик смущённо улыбнулся, заводя мотор. – Сейчас в меня не верит никто, кроме тебя.
– Да брось, Граймс! – отмахнулась я, про себя добавив:
«Да уж, герой…бесхребетное чмо – вот кто я».
Машина тронулась, мы покидали улицы мёртвого города по направлению к шоссе. Как вдруг я услышала звук ещё одного мотора. Одновременно мы с Риком переглянулись, глаза у обоих с центовую монету, понимали, что сворачивать некуда, но можно попробовать дать дёру.
С большой дороги на городскую улицу вырулил внедорожник, видавший и пыль, и грязь. Мужчина крепко вцепился в руль, попытавшись объехать выскочившую перед нами тачку и умчаться вдаль, но те, кто были перед нами, предугадали это действие и стали поперёк дороги, преградив нам всяческий путь к отступлению. Из открытого окна незамедлительно вытянулась рука с автоматом, направленным прямо на наше лобовое стекло.
– Вылезли из машины, оба! – приказал нам голос, больше похожий на юношеский, нежели на грубый мужской.
Ожидая какой-то поддержки, я взглянула на Рика. Он машинально коснулся кобуры с револьвером, не оглядываясь на меня кивнул и вышел из машины, решительно и без промедлений. У меня начались трястись руки, страх заклокотал в горле. Я оцепенела, прекратив моргать на добрые пару минут. Я сразу вспомнила тот случай на дороге, когда какие-то ублюдки на гелендвагенах чуть не перестреляли нас, после чего мы обессиленные и покалеченные оказались у ворот военной базы. Нервно сглотнув, я тоже вылезла из железного укрытия, оказавшись в опасном внешнем мире.
– Кто вы такие? Это наше место! – тот, что был за рулём, выпрыгнул наружу, направив на Рика автомат; второй оставался выглядывать из окна, направляя оружие на меня.
– Мы здесь проездом, всего лишь искали еду, - мой спутник поднял руки в жесте безоружности, произнося слова голосом испуганного путника, а не явно голосом того опасного человека, каким он мог быть.
Я кивнула, подтверждая. Угрожающие нам люди едва ли были старше меня: им было чуть больше двадцати, и несколько похожи на нас они были тем, что тоже явно жили не худо. Они не выглядели голодными, а бензобак из автомобиля наверняка был полон. Оставалось только догадываться, ради реального ли пополнения запасов они сюда прибыли или же для развлечения? Что-то мне подсказывало, что это был именно второй вариант. Я не видела в них хороших людей. Мальчишки, возомнившие себя героями этой игры.
– Проездом, говоришь? – угрожающий прищурился. – Ну, так, ребятки. Все ваши пищевые запасы, оружие, складываем вот сюда, - дулом автомата он указал место на асфальте подле себя.
– Пошевеливаемся!
– прикрикнул второй, видя, что мы и не торопимся устраиваться к ним на побегушки.
Я заметила, как Рик сузил глаза от нарастающего в нём сгустка ярости. Громко выдохнув, он всё же развернулся и направился к багажнику.
– Может, её тоже прихватим? – один из них недобро прищурился, глядя на меня.