Империя Мёртвых
Шрифт:
Может, мы и сильно различаемся, но в тяге к самобичеванию мы с ней похожи. Она, ревя, нагоняет на себя ещё кучу разных мыслей, чтобы истекать слезами, словно кровью, пока никто не видит и не слышит её. Она думает и о потерянной навечно Софии, и о том, как она не была счастлива с мужем, о том, как ей доводилось страдать, будучи рядом с ним, о том, как она чуть не умерла, затерявшись в коридорах тюрьмы, и ради чего она была спасена…
И я нагоняю на себя ещё больше слёз, подгоняя истерику мыслями о Мартине, которому нужна помощь, о Рике, который сходит с ума, о своих странствиях, где
– Эй, они вернулись, вернулись! – тюрьма вдруг будто бы проснулась, в коридорах послышался звук суеты и всеобщего оживления.
Громко захлопали двери, вся наша группа по одному вываливалась из блока, чтобы встретить вернувшийся отряд спасения. Поднявшись с пола, на трясущихся ногах, я в полутьме взглянула на себя в пыльное зеркало, которое стояло на полу около нар. И первая мысль была о том, в каком же виде я выйду встречать наших. Дурацкая мысль дурацкого человека, не правда ли…
Я опустила лицо в холодную подушку, утирая наволочкой мокрые глаза и, шмыгнув носом, вышла из камеры. Вся суета уже давно переместилась на улицу, а в помещении остались только мы двое, одновременно вышедшие из своего тёмного укрытия, с красными глазами и опухшим носом, взъерошенные и потерянные.
Кэрол еле заметно кивнула мне, и мы обе устало вывалились из блока, мгновенно зажмурившись от света уже клонившегося к горизонту солнца. Люди окружили стоящую на территории тюрьмы машину, и на их лицах горели смешанные чувства. Я наблюдаю за тем, как Хершел смотрит на заметно отстранившихся друг от друга спасённых Мэгги и Гленна; улыбка поразила его губы и вроде бы растягивалась от уха до уха, но в глазах было беспокойство.
– А где же Оскар? – подбежал к вылезающему из машины Рику, Аксель.
– Где Дэрил? – думала, у меня сил не хватит это произнести, я судорожно рыскала глазами по прибывшим, ещё надеясь, что случайно упустила его из виду.
– Оскар погиб, - шериф не смотрел никому из нас в глаза, продолжал выгружать вещи из машины и создавал впечатление бурной занятости. – А Дэрил встретил брата и ушёл с ним.
Я оглянулась на Акселя, который тоже кинул на меня короткий взгляд. Мы оба ждали своих друзей ночью. Не дождались. Он опустил руки обессиленными плётками и наклонил голову, уставившись в траву пустым потерянным взором.
А он просто ушёл с братом…у того, у кого есть собственное мнение, был третий вариант, под пометкой «семья». Еле подняв опущенные ресницы, я оглядела Кэрол, стоящую поодаль и обхватившую себя двумя руками.
«Вот мы и остались с тобой одни, - и у голоса в моей голове не было энергии на энтузиазм. – Далеко не единственные…»
Комментарий к Глава шестая. То, что не дозволено делить.
Мой эмоциональный порыв родил главу в которой ноль действия и куча психологии, но по сюжету это было весьма необходимо. Надеюсь, вы любите такие разборочки ;)
Всем мира, и заранее спасибо за комменты!
========== Глава седьмая. Минус две жизни. ==========
Глава получилось очень объёмной, дорогие друзья. Наберитесь терпения на кучу событий.
______________________
POV
Третий день. Третий день жутчайшего разочарования в себе. Я до сих пор не могу поверить в то, насколько сильно я мог недооценить их параноидальные наклонности и своё неподозрительное поведение. Тебе никогда не поверят, если ты отчаянно выкрикиваешь правду. Всем здесь привычнее, если ты переигрываешь, а если переигрываешь – значит, лжёшь.
На поляне, под палящим солнцем, я сижу, закованный одной рукой в цепи, под замок прилаженной к трейлеру. На вытянутой руке от меня уже первые деревья лесной чащи и натянутая на уровне пояса проволока с громко гремящими консервными банками, как маячок о проникнувших к границе ходячих.
На крыше трейлера, к которому меня бессердечно приковали, всегда сидел на раскладном походном кресле один и тот же парень и потягивал охлаждённое пиво, которого он явно имел в достатке. И, несмотря на его, так называемый, отдых, он следил за мной как нельзя тщательно, комментируя каждое моё движение. Несколько раз на дню пара-тройка ходячих приходили в гости, гремя тревожными банками. И этот ублюдок на крыше никогда не стрелял сразу.
Он подпускал их настолько близко ко мне, что проволока, сдерживающая их, натягивалась до предела, разрезая их тухлую плоть, банки быстро уходили под их кожу, а коричневые зубы уже клацали в паре сантиметров от моего лица. Только тогда дозорный пускал меткую пулю в гнилой лоб, успокаивая, тем самым, их навсегда.
– Эй, старикан! Может, скажешь, где твоя группа прячется всё-таки? – ленивый голос сверху и очередное «бульк» из стеклянной бутылки с пивом.
– Я совсем один…совсем, - в моём горле жила теперь только жгучая жажда, которая лишала меня всяческих сил произносить слова, я положил голову на вытянутую пристёгнутую руку и попытался убить это желание поскорее попить сном.
– Ты наблюдал за нами в течение нескольких дней. Маркус не может так рисковать, - снова звук глотка.
Над развесистыми вайями папоротника появился на долю секунды и снова исчез кончик серого хвоста. Завидев четвероногого друга краем глаза, я начал отчаянно махать свободной рукой, прогоняя его. Хотя…охрана здесь не настолько невнимательна, чтобы не заметить, как он периодически появляется у лагеря, рассеянно рыская вокруг, ища способ, чтобы меня высвободить.
– Маркус не может рисковать. А что думаешь ты? – задал я вопрос надзирателю, наивно надеясь, что это отвлечёт его внимание от хвостатого самоубийцы, то и дело открыто бегающего перед моим взором.
– Твоя псина ошивается здесь все три дня, что мы тебя держим, - ответ последовал незамедлительно, я напрягся, услышав его. – Раз она такая умная, давно могла сбегать к твоей группе и забить тревогу. А она не бежит.
– Признаюсь, недооценил, - я проронил уставший смешок.
– Вопрос только, кого именно: меня или Маркуса? Он не такой весь из себя правильный, - последнее предложение парень па крыше произнёс совсем тихо, я понял его, только заново прокрутив в голове.
У них тут своё тоталитарное государство с лидером-параноиком. Я проделал от Анкориджа путь в несколько тысяч километров, а снова попал в то же самое место.