Имперский граф
Шрифт:
Вот только вопрос с расчисткой авгиевых конюшен в виде размножающегося населения нищих кварталов, так и не был решён.
Ситуация усугублялась тем, что поток переселенцев не уменьшался. Охватившие весь огромный континент войны заставляли людей бежать из ставших опасными мест в поисках спокойствия и законности. И такое место они находили. Вот только, среди беженцев были и такие, которые сами, в свою очередь, жить по законам не желали.
– Массовых казней ты не желаешь, - после ухода Марисы Бор перешёл со своим шефом на ты,
– Думаю, что скоро, как-нибудь разберёмся, - утешил Олег.
Определённые мысли на этот счёт у него появились ещё когда он возвращался из Бирмана.
По дороге в Псков, трясясь в седле, он иногда предавался воспоминаниям о своём прежнем мире. Эти воспоминания были сумбурными и непоследовательными. Он вспоминал и родных, и учёбу, и фильмы, которые посмотрел, и книги, которые прочитал. Однажды он вспомнил комментарий, который оставила к книге, которой он увлёкся, одна из читательниц. Она ссылалась на исследования, в ходе которых, якобы, выяснилось, что если человек провёл на улице больше полугода, то потом его невозможно вернуть к нормальной жизни.
Тогда он с этой мыслью согласился, но потом прочитал о том, как в начале Нового времени, когда мечи и доспехи сменились на мушкеты, аркебузы и ружья, то именно безнадёжных маргинальных безработных часто стали забирать в армию, где с помощью жесточайшей палочной дисциплины и угрозой чудовищных казней делали из них солдат, которые даже считались лучшими.
Конечно, реальность такого подхода мало походила на изображённую в любимом им в детстве фильме Фанфан-Тюльпан с замечательным Бельмондо в главной роли.
Но идею использовать армию для социализации безработных и бездомных он решил всё же опробовать. К тому же, других-то идей у него всё равно не было.
Привлечение черни для каторжных работ, было бы, в его обстоятельствах, непродуктивно. Не столько потому, что для охраны этих каторжан потребовалось бы большое количество стражи, содержание которой, по стоимости, было бы дороже полученного результата, сколько потому, что главной главной рабсилой на таких работах являлись сам граф и его сестра со своими магическими способностями.
А ещё одним обстоятельством, подтолкнувшим его в этом направлении, было то, шокировавшее его, впечатление, которое произвёл на него строй оросской баталии.
Новая структура полков его армии полностью себя оправдала при ведении маневренной войны и организации управления. Вооружение и доспехи солдат позволяли не только эффективно сражаться на поле боя, но и иметь возможность совершать длительные марши в походах и быстро двигаться на поле боя.
Но и урок из столкновения с тяжёлой оросской пехотой необходимо было извлечь.
Идею набрать из городских бездельников что-то, вроде штрафных подразделений,
– Готовиться к облавам?
– догадался Бор.
– Да, но чуть попозже. Мы ещё обговорим это с Чеком и Нечаем.
Следующие три дня Олег провёл в гвардейском и, недавно созданном, учебном полках, где наблюдал за тренировками солдат и подразделений.
Ночевать он возвращался в свой особняк, где Веда, практически, поселилась. Днём она гоняла прислугу, а вечерами скрашивала ему отдых.
В один из таких вечеров к нему заявились с визитом барон и баронесса Хорнеры.
Олег сразу понял, что инициатором этого визита была Гелла, видимо, уже уставшая ждать, пока граф соизволит явиться к ней в министерство.
– Я бы и сам к тебе завтра заехал, - ответил он на её немой укор, - И к тебе, и к Армину.
Оставив Торма в гостиной вести пустую болтовню с Ведой, они поднялись к Олегу в кабинет.
– Вот, с этим, - Олег взял со стола подготовленные на завтра бумаги и протянул их Гелле, сидящей на чёрном кожанном диване.
– Что это?
– спросила министр промышленности, разглядывая чертёж обычной рельсы.
– Это основа наших будущих железных дорог, вернее, мраморных дорог, - он провёл пальцем вокруг изображения рельса в разрезе, - Это нарисовано в натуральную величину. А длину сделайте в пятнадцать шагов. Привлеки всех рабов, которые были заняты на стройках, пусть лепят из той же глинянно-песчаной смеси, с теми же пропорциями, что и при строительстве стен. Эта штука называется рельсом, и их надо много.
– Олег, - Гелла посмотрела внимательней на листок с рисунком, - У нас и так дороги такого качества, что во всём мире, наверняка, не сыщешь...
– Так то - дороги, а это будут рельсовые дороги. Если повозки поставить на них, то лошадки смогут тащить, не уставая, бОльшие грузы на бОльшие расстояния. Первую такую дорогу проложим между Распилом и Псковом. А ещё, мы в самом Пскове, вдоль центрального проспекта, построим конку. В общем, пока не забивай себе голову. Пусть изготовят формы, и рабы начинают лепить. Мы с Улей, по мере изготовления, будем укреплять. Но ты же тоже имеешь, что мне сказать?
– спросил он задумавшуюся Геллу.
– И сказать имею что, и просто захотелось тебя повидать, - она улыбнулась, - Я по тебе уже соскучилась, честно. Подумала, что ты опять куда-нибудь уедешь, так и не повидавшись со мной.
Олег, хоть и постарался этого не показывать, но ему слова Геллы были приятны.
– Да, ладно тебе. Я и на службу к тебе хотел заскочить, и в гости тоже. Найду уже сто лет не видел. Совсем взрослая поди?
Излеченной им от смертельной болезни дочери Торма и Геллы, ещё в начале зимы, исполнилось тринадцать лет. В прошлом мире она, наверное, считалась бы его крестницей.